8 апреля, пятница

Насчет Вано я не ошибся, у него завелась подружка, та самая, на велосипеде. Последние дни он только и говорит, как у них все здорово складывается. Как они лижутся в его комнате, пока родители на работе. Вано говорит, у них все серьезно. В прошлый раз она разрешила пощупать сиськи и залезть в трусики. В общем, меня уже подташнивает от пикантных историй этих двух шалунишек. Приходилось делать вид, что мне не пофиг, закидывать фразочки типа: «Что, правда?» и «Ничего себе». Я смываю в толчке свои принципы, и все же подобная болтовня – хоть какое-то общение. Оно всяк лучше тишины.

Когда я спросил Вано, любит ли он эту девушку, он скривил лицо и привел аргумент в сторону ее внешности, мол, как такая может не нравиться. Чего от него еще ожидать?

Тогда я спросил:

– А если ваши шалости «покаРодителеЙнеТдома» закончатся тем, что она залетит, что тогда? Ты будешь ей помогать? Тебе придется жениться, понимаешь к чему…

– Слушай, заткнись, ладно?! – Вано жутко суеверный. По его мнению, всякое нехорошее произнесенное вслух тут же сбудется. – Хватит пороть чушь. К тому же мы до того еще не дошли, а если дойдем, то у меня всегда при себе резинка.

– Презервативы, бывает, рвутся. Так? – хотелось поиздеваться над ним, вот я и заладил.

– О-о-о, да не порвется у меня ничего. Слушай, Давид я в таких вещах разбираюсь получше тебя, так что, пожалуйста, отъебись. А вот и она. Пишет, что соскучилась.

Вот такие вот дела. Вано обращается ко мне только в тех случаях, когда его подружка не онлайн. И все его разговоры сводятся к одному – скорей бы залезть ей в трусы. В остальное время он переписывается с ней и умудряется противно похрюкивать, как гайморитный боров. Так что от него поддержки не дождешься.

Тебе интересно знать, почему я не пишу о Соне? У нее тоже своя компания: на переменах она болтает с подружками, они даже в туалет ходят всей компанией, так что у меня нет возможности с ней поговорить. Кроме сегодня: я нагнал ее по пути в метро.

– Как настроение? – спросила она.

– Паршиво.

Она коротко вздохнула.

– Сказать, что я увидела с высокого гнездышка?

– Что?.. А… Так ты называешь задние парты?

– Очаровательно. Согласен?

Мы спустились в метро, и нас обдало прохладой сквозняка. Соня повернула к кассе. Пока она расплачивалась за проездной, я отвлекся на старушку с собачонкой. Старушка спорила с охранником. Убеждала, что собачка не опасна и не кусается, в отличие от детей.

– Пойдем же, – Соня дернула меня за рукав. – Тебе еще интересно знать?

– С нетерпением. Что же тебе нащебетали пташки?

– Пташки, значит? Понять бы, откуда ты их взял. Мои пташки нащебетали, что ты поссорился со своим другом.

– Твои пташки ошиблись, – мне не хотелось говорить о Вано, за сегодня я от него устал.

– Ты ведь знаешь, я та, которая сидит за последней партой, – мне виднее.

– Не хочу об этом говорить.

– Ладно. Как насчет экзаменов? – она подошла к краю платформы, выглядывая поезд. – Мне как-то не по себе, как представлю, что через месяц экзамены. А эти дуры только разводят панику. Спросила, по чему они готовятся и какие темы повторяли, так они только ресницами захлопали. Выпускной – вот к чему они готовятся.

Они еще зимой обсуждали, какую и сколько выпивки брать. Им так не терпится напиться и позажиматься с красавчиками. Поскольку посторонних не пускают, они запустят парней через окно гардеробной. Вечер продолжится уединением в кладовке для швабр.

– Меня бесят запугивания учителей, похоже, они сами боятся, что мы провалимся по их…

Приближался поезд, и я только видел, как беззвучно шевелятся губы Сони. Она смеется, рокот нарастает – поезд не перекричать. Поезд остановился. Она обняла меня на прощание. Я присел на лавочку у других путей в ожидании своего поезда. Достал телефон, и, хотя сеть тянула слабо, пришло сообщение от Сони:

«Моя подруга говорит, экзамены легче, чем о них говорят)) Расспрошу подробно, она местная и сдавала в прошлом году».

15 апреля, пятница

Хочу предупредить сразу, здесь не будет Давида Табидзе, а если и будет, то не много. Это письмо получится не таким, как остальные, потому что в нем я буду рассказывать о другом человеке. И этого человека больше нет, он умер для тех, кто его знал, и все еще жив для тех, кто его любит.

Не знаю, как быть, не хочется говорить его настоящего имени, возможно, мне стоит называть его ТЧ. Это значит «теннисный чемпион». Он вправду был чемпионом, самым лучшим. Ты спросишь, почему я не называю его имени? Все очень просто, его история стала общественной, к нам в школу даже телевизионщики приезжали. Понимаешь, мне не хочется прибавлять лишних хлопот его семье. Не все знают правду.

Знал я ТЧ не больше, чем любого другого мальчишку, что швыряются каштанами в старшеклассников, а потом дают деру по школьному двору. Отличался он от остальных ребят тем, что был местной знаменитостью, и все равно оставался застенчивым пареньком. ТЧ прославил нашу занюханную школу своими победами в соревнованиях по пинг-понгу. Худощавый, с оттопыренными ушами и парой новеньких ракеток в руках. Ему каждый раз их дарили, как приз за победу в турнире. Наверное, он выиграл ракеток двести, и все равно радовался.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.