Орущее, брыкающееся чудовище, Принцесса уложила поперёк стола и заломила ему руки за спину.

— Вытащи у него пояс, — попросила она гнома.

Кобольд запрыгнул на стол и ловко выдернул пояс халата.

— Вяжите руки, — Принцесса села Дракону на спину, что бы он не мог как следует брыкаться.

Кобольд быстро опутал запястья пресмыкающегося и затянул парой крепких узлов. Но это не сильно помогло, Дракон продолжал биться как окунь на берегу, норовя скинуть Принцессу со спины, и о том что бы с него встать не могло быть и речи.

Кобольд сморщил лоб и задумчиво потёр свой крошечный колючий подбородок.

— Придумал! — через секунду воскликнул он, и принялся сбивать ногами все приборы со стола. Так расчистив стол до левого края, он ухватил скатерть и потянул её к Принцессе. Они перебросили скатерть через дракона и, пропуская её под столом, приматывали чудище к его поверхности.

— Потуже затягивай, — советовал Закатиглазке гном.

Когда скатерть кончилась, Кобольд притащил правый край, и работа продолжилась. В итоге Дракон лежал замотанный в кокон, а на его спине края скатерти были завязаны красивым бантом.

— Какой подарочек получился! — восхитился результатом гном — Самою малость осталось подправить, — он взял сочную жареную голень и со всего маху всунул её в распахнутую, исходящую пеной, драконью пасть, в результате чего монстр, уже, не мог визжать, а только, тихонько мычал.

— Так-то лучше, — поддержала Принцесса — а то от его воплей у меня мигрень началась.

— Я понимаю, что вы, конечно, знаете своё дело, — мягко произнесла Фея — но учтите, что я не могу удерживать их в таком состоянии вечно, — она обвела руками зачарованных рыцарей.

— Ну да, — согласилась Принцесса — у каждой феи наступает такое время когда она, уже, не может никого очаровать.

— Всё — таки, давай поторопимся, — поддержал Фею гном — я после Дракона, хочу, ещё, и Дуле отрубить, это. хрен его знает, короче, что, — он вопросительно посмотрел на Закатиглазку — а ты не знаешь как дули казнят?

— Не доводилось, — покачала головой Принцесса.

— Вот видишь, — всплеснул руками Кобольд — нам, ещё, с этим вопросом предстоит повозиться! Так что давай, уже, руби голову! Я ему, даже, для баласта на спину сяду, — гном взобрался на спину Дракону, уселся на самый бантик, но тут же спрыгнул, как ужаленный — этот гад обделался! — гном в отвращении отряхнулся.

— Фу — у - у. — Принцесса зажала нос — Вот же козёл! Совсем дышать не чем! — она натянула на нос воротник, и в таком виде полезла через стол. Оказавшись на стороне, где висела уродливая драконья голова, она поплевала на ладони и взялась за рукоять меча.

— Со скольки ударов думаешь срубить? — спросил у Принцессы гном — Железяка-то у тебя ржавая, удара три потребуется, не меньше.

— Мы же не садисты, — Принцесса подняла меч над головой — с одного раза сделаем, — лезвие меча бледно сверкнуло в полумраке зала.

Чудовище натужно мычало, от чего его лицо покраснело, а лоб залил пот.

Закатиглазка замерла, концентрируясь на предстоящем ударе. Она полностью сосредоточилась на толстом складчатом затылке Дракона. Казалось время замерло. Тишина звенела в ушах. Никто не дышал.

— У — у - ух! — резко выдохнула Принцесса и, немного подсев, обрушила меч на Дракона.

Лезвие, со свистом, пронеслось между головой и туловищем чудовища на недоступной глазу скорости, и замерло остриём у самой поверхности пола, на стали не было ни капли крови.

Дракон продолжал лежать в целом виде, только перестал мычать, а лицо из ярко красного стало белёсым.

Кобольд и Фея в непонимании смотрели на Закатиглазку.

И тут драконья голова, словно отклеявшись, медленно, с противным звуком, отделилась от туловища и тяжело упала на пол.

— Вот это да. — Кобольд был потрясён мастерством Закатиглазки.

Из раны на шее чудовища хлынла кровь, чёрная, она походила на сырую нефть и наполняла помещение резким едким запахом.

Крови оказалось невероятно много, она хлестала и хлестала.

Закатиглазка села на стол и поджала ноги, что бы не запачкать пынеступы.

Лужа драконьей крови достигла и Феи, но та оказалась не брезгливой, и даже когда, поток гадкой жижи захлестнув туфельки, коснулся атласной кожи щиколоток, не сдвинулась с места.

Наконец, залив весь зал, поток иссяк.

Отрубленная голова плавала в чёрной крови, раздутая белёсая, как комок теста на поверхности бульона.

Принцесса слезла со стола, пынеступы, таки, пришлось замочить. Она попыталась поднять обрубок за волосы, но они оказались жидковаты, и голова, вывернувшись, хлюпнулась в лужу.

Принцесса выругалась и пнула голову. Та покатилась, рассекая кровавое озеро и поднимая сотни брызг, но у ног Феи покорно остановилась.

— Получите и распишитесь, — схохмила Закатиглазка.

Фея, очаровательно улыбаясь, нагнулась и погрузила ладони в чёрную жижу, взяла обеими руками драконью голову за уши и подняла. Мёртвые глаза с закатившимися зрачками на драконьей голове встретились взглядом с голубыми озёрами глаз Феи.

— Спи моя радость усни. — тихонько пропела голове Фея.

Взирая на такую душещипательную картину, Кобольд решил, что дальше тянуть нельзя, что пришло время действовать.

Громко шлёпая по кровавому болоту, заложив руки за спину, как гордый хозяин он подошёл к Фее, полностью увлечённой созерцанием нового трофея.

Кобольд громко прокашлялся.

Фея неохотно отвела взгляд от головы, и посмотрела вниз, на источник шума, коим был гном.

— Стоит признать, что без меня вам бы не справиться, — начал он из далека — Но! Это не единственное в чём нужно сознаться, догадываешься на что я намекаю, — он соблазнительно подмигнул Фее, чем привёл её в некоторое изумление — или ты думала я ничего не понимаю? — изумление Феи из некоторого стало переростать в полнейшее, а Кобольд развивал мысль — Тут ты глубоко ошиблась, я сразу тебя раскусил, да и любому было ясно чего ты постоянно за нами бегаешь.

Принцесса, тоже, вся обратилась в слух, ожидая от гнома скандального разоблачения своей крёстной.

— Ты в этом деле не первая и не последняя, — Кобольд расплылся в ухмылке — я всегда был и буду для вашего бабьего народа как магнит, не слабее чем какой-нибудь инфинити. Вот и ты не устояла. Только увидала меня и влюбилась без памяти, с первого взгляда. Жить, теперь, без меня не можешь. Везде за мной бегаешь. Всякий стыд потеряла. Но, довольно, тебе, уже, притворяться и недотрогу из себя строить. Раз, уж, лишилась Из-за меня разума, сознавайся! — он подпрыгнул и хлопнул Фею ладонью чуть пониже спины, оставив на ткани отпечаток грязной пятерни.

Принцесса, казалось, привыкшая к экстраординарным выходкам гнома, и ожидавшая от него любой проделки, всё же была поражена, а когда Фея получила шлепок, не хуже того каким пастух подгоняет скотину, решила, что лучше вмешаться, дабы не было эксцесса.

— Давайте успокоимся, — она сделала шаг вперёд, собираясь угомонить гнома, но не успела.

Фея выпустила из рук многострадальную голову бывшего возлюбленного, и та, в который раз, упала в лужу крови, забрызгав ей платье.

— Сейчас разорётся, — подумала Закатиглазка.

Но Фея, не издав ни звука, тихо опустилась на колени, а из её глаз, размывая тушь, полились крупные слёзы.

— Ах, это всё правда, — Фея, уже, не пыталась сдерживать себя, и слёзы часто катились по её шёлковым щёчкам, капая на пол и смешиваясь с чёрной кровью Дракона — нет сил больше скрывать! Но разве я могла надеяться, что такой мужчина обратит на меня внимание, — она нежно, нерешительно взяла большие волосатые руки Кобольда в свои ручки, их глаза встретились, а пальцы преплелись — одного тебя люблю, — прошептала Фея.

— А ты не боишься, — прерывая сердечные излияния крёстной спросила Принцесса — что если поцелуешь его, он превратиться в прекрасного принца?

Фея озадаченно посмотрела на гнома.

— Не бойся, — успокоил её тот — никогда не превращусь.

И Фея прильнула коралловыми губами к узким бескровным устам гнома.