— Но зачем им тебя охранять? Какой в этом смысл?

— Самый простой, финансово — материальный, — Дракон причмакнул — половину награбленного я отдаю им. Или, к примеру, прохудилась у короля, или у какого другого феодала, казна и нужно её срочно пополнить. Что они делают в этом случае? Конечно, обращаются ко мне. Да, да! Я не сам по себе появляюсь. Это аристократы, политическая элита призвали меня, это они предоставляют мне благородных сэров рыцарей, а я, уже делаю своё дело, к нашему общему удовольствию и выгоде.

— Сами призывают дракона!? — информация никак не укладывалась у Закатиглазки в голове.

— Конечно сами, — подтвердил Дракон — и получается, что они, как бы не при чём. Кто урожаи пограбил — Дракон! Кто разворовал годовой государственный бюджет — Дракон! Кто разбил дороги — Дракон! Это очень удобно. Все вопросы к Дракону. А против него востания не поднимешь. Дракон — это сродни стихийному бедствию. Форс — мажор. Только, на феодалов всеобщая драконья напасть не распространяется.

— Ну что же, — Принцесса поплевала на ладони — пускай твои рыцари подходят по очереди! Я им всем рёбра посчитаю.

— По очереди — это незаконно, — отказал Дракон — согласно постановлению суда они обязаны нападать все сразу, желательно ночью, лежачего добивать.

— Да что же это у тебя всё через суд, — Принцесса тяжело вздохнула — позволь я, хоть, коня себе возьму.

— Бери, если он у тебя найдётся, — милостиво согласился Дракон.

Принцесса помахала Кобольду, подзывая его.

Гном, поначалу пытался сделать вид, что не замечает, но Принцесса заложила пальцы в рот и лихо свистнула, пришлось — таки залазить на Зайца и подниматься на уступ.

— Не свисти — денег не будет, — отругал гном Принцессу — и, вообще, не обращайся ко мне, не хочу, что бы эти мордовороты, — Кобальд покосился на рыцарское воинство — подумали, что мы вместе.

— Пусть знают, — сказала Принцесса — вы же не предупредили меня, что прийдётся биться не с одним драконом, а с сотней рыцарей.

— А ты не спрашивала.

— Дайте мне, хоть, коня вашего для боя, — Принцесса взяла Зайца за ухо, желая вытянуть его из — под гнома.

— Не трогай! — гном выдернул у Закатиглазки заячьи уши — Тебя, теперь, без разницы, что пешую, что конную, всё одно порубят. Так пропадай сама, а коня не губи. Мне на нём, ещё, обратно ехать. Так, что шиш тебе, а не коня!

— Шиш! Шиш! — пропищал в поддержку начальника и Заяц.

— Чего надо!? — крикнула Дуля, посчитав, что Заяц зовёт её.

Кобольд повернул голову с намереньем послать куда подальше, вмешивавшуюся в разговор Дулю, и замер.

— Ах, это ты Дуля! — выпалил он.

— Я не Дуля, — огрузнулась Дуля — я - Кукиш!

— Не знаю, — гном даже спешился — когда мы шахтой вместе руководили ты был Дулей.

— Руководили вместе? — злобно переспросила Дуля — Это я руководил, а ты, только, и старался подсидеть меня.

— Да, именно так, — согласился Кобольд — и подсидел.

— И как же шахта без меня осталась, а?! — Дуля подошла вплотную к Кобольду — Ведь, только, я мог разрешить любой производственный конфликт. Кто, ещё, так мог? Вот придут горняки, и прочая сволочь, об сокращении штрафов просить, или что бы зарплату за позапрошлый год дали, а я к ним выйду, и молча посмотрю, вот так, — Дуля уставилась большим пальцем на Кобольда — и всё ясно, без всяких разговоров и скандалов.

Кобольд сморщился, и не выдержав уткнутого ему в лицо Кукиша, отвернулся.

— Ничего, — пробурчал он — обошлись и без тебя. Так ты, хоть, на шахте озолотился, а я гол как сокол остался.

— Это от того, что ты воровать не умеешь, а берёшься! — Дуля продолжала тарашиться в лицо гному.

— Да нечего там, уже, воровать, — попытался оправдаться Кобольд — нету больше шахты.

— Кобольд, ты ли это? — неожиданно прервал разговор коллег Дракон.

— Я, — сознался Кобольд — ваше мерзейшенство, хочу вам искренне заявить, что к этой безумной женщине, — он ткнул пальцем в Принцессу — никакого отношения не имею! То есть, она сама за мной увязалась. О том что она умыслила посягать на вашу священную особу я понятия не имел, иначе сам бы её удушил, — и он шлёпнулся на колени — умоляю вас, ваше мерзейшенство, пощадите меня! Не убивайте! Вот её, — он снова ткнул пальцем в Принцессу — убейте, а меня не надо.

— Да не переживай ты так, — расхохотался Дракон — я рад тябя видеть. Ещё никто так мне не помогал вершить разбой и смертоубийство как ты.

— Это да, — заискивающе захихикал гном — это я могу.

— Помню — помню, как ты мне все убежища повыдавал, — Дракон кровожадно облизнулся — ох, сколько я людишек тогда пережрал! Любо вспомнить. Хотя и сбежало из городка тогда немало народу, интересно что с ними сталось?

— С голоду все передохли! — радостно выпалил гном.

— Вот же дураки, — сказал Дракон — пропали бестолку. Лучше бы я их съел. А так вышло — ни себе ни людям.

— Дебилы, бля! — процетировал известного политического деятеля Кобольд.

— Ну чего мы собственно здесь стоим? — Дракон дружески хлопнул гнома по плечу — У меня там обед стынет. Заходи, и провожатых бери, посидим, вспомним былые времена. Выпьем, закусим. Заходи!

Дракон развернулся и пошёл в замок, следом за ним, злобно хрюкнув, прошмыгнула Дуля.

Кобольд махнул рукой, зовя зайти и Принцессу с Зайцем.

С опаской они прошли по узкому длинному портику, в потолке которого была вмонтирована решётка, что бы лить вошедшим кипящую смолу на головы, и оказались во внутренем дворе замка. Здесь располагался просторный гараж, его ворота были распахнуты, внутри два холопа мыли автомобиль BMWx7, который был обязан иметь каждый настоящий дракон. Невдалеке от гаража находилась, не менее просторная, двухэтажная кухня — из раскрытых окон валил пар, а сильный аромат свежего жаркого приятно пощекотал нос гостям, когда они прошли мимо и оказались перед широкой площадкой. Теперь-то Принцесса и её сотоварищи поняли почему в башнях замка поселилось столько стервятников.

По всей площадке были вкопаны невысокие бетонные колоны с деревянными поперечинами, усеянными ржавыми металлическими крюками, почти на каждом крюке висело по человеку, некоторые были, ещё, живы, о чём свидетельствовали слабые стоны подвешенных.

От ужасного запаха Принцесса зажала нос, а Заяц, Кобольд и Дуля, как бы, ничего и не почувствовали.

К Дракону подбежал холоп в респираторе с длинной тонкой палкой, которой он отгонял тучи мух и прожорливых стервятников от туш. Дракон не обратил никакого внимания на холопа и пошёл меж рядов подвешенных. Иногда он останавливался прощупывая какое-нибудь тело или обнюхивая его. Наконец, он встал, возле, изрядно раздутого трупа и указав на него пальцем, что-то приказал, неотступно следовавщему за ним холопу.

— Люблю, что бы они чуть — чуть подгнили, — сказал Дракон вернувшись к компании-тогда мясо получается нежней и сочней. Что ж, идёмте в пиршественную.

Они, опять вернулись, к зданию кухни, вошли в него, Принцесса старалась не смотреть, что именно варится, тушится и, со шкварчанием, жарится на бесчисленных печах столовой.

Дракон провёл всех на второй этаж, а с него, через балкон был переброшен мостик ко входу, в прямоугольный доджон, башню, служивщую жилищем Дракона.

На первом этаже размешалась трофейная галерея.

Вдоль стен были расставлены экземпляры в шкафчиках с стеклянными дверцами. Семнадцать городов и мистечек разграбил и уничтожил Дракон. Содержание каждого шкафчика посвящалась одному из павших городов. На полочках размещались изделия которыми славился тот или иной город во времена своего существования, герб города, история от его основания до гибели, и пожелтевший пергаментный лист, где в столбцах, писанных красными чернилами, подбивался итог — сколько награбленно, количество убитых, раненных, пленных, распределекние их по возрастам и полам, с последующим разделением по предназначению — продажа в рабство или на съедение.

Дракон явно гордился выставкой своих достижений. Он горделиво выпятил генекомастию, а нос задрал, чуть ли не до потолка.