Эта картина могла показаться очень даже милой и где-то греющей душу, если бы не одна маленькая деталь. Точнее, совсем не маленькая. Вся группа, наблюдающая за этой парой, устремила взгляды на поднимающийся член быка, пока Виктор Степанович продолжал гладить шёрстку на его большой морде. Улыбки одна за другой стали появляться на лицах, и лишь Вика зажала рот рукой, блокируя взрыв смеха. Вознёсшийся к вершинам аппарат быка достиг своего апогея, и только здесь дядя Витя заметил что-то неладное, но было уже поздно. Бычок встал на задние лапы и просунул в створки забора свой шланг, пролетевший в сантиметре от ошеломлённого лица Виктора Степановича. Он начал отходить от нацеленной чуть повыше него пушки и вскоре побежал, как услышал всеобщий смех, раздававшийся в его ушах даже тогда, когда дрожащими руками проворачивал ключ в замке своей квартиры. Пардон, съёмной квартиры.

Этот случай стал темой дня, ещё долго обсуждаемой всей группой. Каждый из них, в том числе Егор и Вика, улыбались и хихикали, вспоминая брачные игры бычка, а один из официантов и вовсе умудрился придумать ошеломляющую кричалку. Но ни одному из них не пришла в голову мысль, что в те моменты, пока их смех переливался в общем хоре, лезвие бритвы плавно скользило по выпуклым венам Виктора Степановича, но всё же не решалось сделать хоть один порез.

Но при них – людях, к которым судьба, несомненно, была более благосклонна – он всегда улыбался и показывал, что тот случай стал для него ещё одним забавным моментом из жизни. Таким забавным, что аж заставил связать петлю из грязных простыней.

Виктор Степанович натянул слабую улыбку и повторил свою фразу:

– Вам сейчас выступать, ребят. Вы готовы?

Егор с Викой уже успокоились и вроде как могли контролировать свои эмоции. Они подошли к зашедшему гостю, и Егор протянул руку:

– Здравствуйте. – Они пожали друг другу руки, и Егора приятно удивила твёрдая хватка Виктора Степановича. – Вы простите нас, мы просто навеселе.

– Я понимаю. – Он улыбнулся, и от этой улыбки сердце тут же наполнилось жалостью к этому человеку и, конечно же, стыдом. Стыдом за своё инфантильное, наглое поведение. – Вы готовы?

– Да, – ответила Вика, прицепив к себе взгляд дяди Вити. Она сжала свои кулачки и взметнула их в воздух. – Мы просто взорвём зал!

Её широкая улыбка, полная азарта и молодой энергии, заставила улыбнуться обоих мужчин. Егор видел, КАК Виктор Степанович смотрел на Вику и ЧТО отражалось в его глазах. Так смотрит любой мужчина в возрасте, одинокий и бездетный, на молодую красавицу, что хорошо к нему относится. Егор понимал это, но всё равно прижал к себе свою любимую, обняв её за талию. Этот жест не укрылся от дяди Вити, и он тут же увёл взгляд, уставившись в пол. «Всё-таки мужик-то он умный, – подумал Егор. – Вот только уж очень сильно он любит себя жалеть».

Но вместо этого он спросил:

– Когда наш выход?

– Через пять минут.

Синий планшет взлетел вверх, и смуглые пальцы стали неуклюже перебирать страницы в поисках нужной. Его руки слабо тряслись. Егор поджал губы, продолжая терпеливо ждать. Наконец нужная страница нашлась, и гнусавенький голос спросил:

– Вы поёте… – Он замолчал, полностью сконцентрировавшись на незнакомом слове. – «Хироу». – Небольшая пауза. – Скелет?

– «Скилет», – подсказала Вика. – А так, да, всё правильно. Песня «Hero» группы Skillet. Мы же поём под минус, да?

– Ага, под него. Главное, чтобы запись была нормальной, и колонки не были забиты дерьмом.

– Егор! – Она резко дёрнула его за рукав.

– Да ничего, – Виктор Степанович лениво махнул рукой и, пересилив себя, посмотрел в глаза Егору. – Ну, раз всё по плану, я тогда пойду. Хорошо?

Вопрос был странным, потому что самым главным из всей этой троицы был именно он, но Егор, хоть и после небольшой паузы, ответил:

– Конечно. Только проследите, пожалуйста, чтобы всё не пошло наперекосяк. Как это обычно бывает.

Он кивнул и тут же покинул комнатку. Звук его шагов – слегка медлительных, со своим странным темпом – всё удалялся и потом вовсе исчез в конце гримёрки.

Егор повернулся к Вике и, всё ещё держа её за талию, спросил:

– Тебе он не кажется странным?

– Слегка. Он кажется забавным, хотя ему это, похоже, не нравится. – Изумруды зелени в её глазах отражали проникающий со сцены свет, и взгляд её, полностью обращённый к Егору, мгновенно вспыхнул ярким пламенем. – Зато я точно знаю, что МНЕ нравится.

– Вик. – Он положил руку её на плечо и нежно его сжал, медленно и любя. Так, как умеет делать только он. – Сейчас на сцене будет выступать лучшая в мире пара, и я уверен, даже певцы большой эстрады кончат, услышав, как мы поём. Но я не очень-то хочу, чтобы у главного солиста из-под джинсов выступала сырокопчёная колбаска. Я тебя с радостью оприходую после концерта, будь уверена, но сейчас не надо будить моего дружка.

– Да он и не засыпал. – Она обхватила его чуть напрягшийся член и почувствовала, как он мгновенно стал твёрже под её рукой.

Егор накрыл её ладонь своей и с явной неохотой убрал подальше от пробудившегося вулкана.

– Не надо, Вик. А то вместо концерта я буду требовать грёбаные салфетки.

Она рассмеялась, как он и ожидал. Вика в первую очередь цепляла тем, что была легка на подъём и имела просто отличное чувство юмора. Внешность, характер, интеллект, привычки – всё это, несомненно, важно, но что производит хорошее первое впечатление и нередко помогает в обычной повседневной жизни, так это умение хорошо шутить и замечать что-то забавное в, казалось бы, обыденных вещах. И нет лучшего бальзама, чем тот, что наносится на сердце мужчины, когда он слышит смех и видит улыбку девушки после своей шутки.

Кто-то скажет: «Мужское самолюбие?» Я отвечу, что, возможно, это оно. Но если кто-то спросит: «Чувство юмора у девушки?», я отвечу: «Обязательно!»

Весь ресторан заполнил мелодичный голос мужчины, объявляющего горе-исполнителей и те песни, что они будут петь (или пытаться петь). Без всякого интереса, но с ласкающим уши тембром и тоном голоса, мужчина произнёс в микрофон:

– Дамы и господа, собравшиеся этим вечером в нашем любимом ресторане «У Жоры». Да, какой раз я уже говорю, что можно было бы выбрать название и получше, но теперь, когда основатель этого заведения уже давно покоится на небесах, мы без зазрения совести можем сказать, что вы здесь заказываете только райскую еду! – Мужчина широко улыбнулся, демонстрируя всем посетителям идеальные белые зубы. – Но помимо райской еды у нас ещё есть юные таланты, которые – кто знает? – в будущем могут стать…

– Долго он будет трещать? – спросила Вика, наполовину стоящая в полутьме за кулисами.

– Да хрен его знает. Он обычно любит языком поработать.

Она посмотрела Егору в глаза и не смогла сдержать улыбки, образовавшей небольшие ямочки на её щёчках.

– Прямо как ты.

Он заулыбался и легонько шлёпнул её по ягодице, скрывавшейся под подолом платья. Склонил голову, чтобы сказать ей на ухо, что её язык с его просто не сравнится, но тут мощный голос сотряс их барабанные перепонки:

– …на этих ребят, эту пару! Встречайте! Егор Верёвкин и его верная спутница – Виктория Краева!

– Погнали. – Юный кавалер обнял свою даму за талию, и они вместе направились навстречу свету, выходя из мрака; навстречу слабым аплодисментам, быстро затухающим на фоне бешеных ударов сердец; навстречу крохотной сцене и Великим мечтам, что начинаются с маленьких шажков.

Они ещё секунду пробыли в тени и вышли на свет.

Они уже не первый раз выступали на этой сцене. Те же поскрипывающие досочки, та же неработающая разбитая лампа одного из прожекторов и те же незаинтересованные лица, изредка отрывающиеся от своих тарелок. Все поглощены своими проблемами. У молодой девушки, сидящей за самым неприметным столом, неделю назад случился выкидыш. А ещё за неделю до этого её молодой любовник поимел совесть смыться, предварительно поимев её ещё раз.