Дальше офицер не слушал. Он закрыл глаза и расслабился. Воевать Гай не рвался: пиратов больше, они сильнее, где‑то по галактике болтается ещё и их бешеный капитан. А в медицинском отсеке можно по крайней мере не волноваться, что Гайза выскочит из‑под койки.

Густой вязкий туман начал окутывать сознание. Поднявшись от низкой жёсткой подушки, он обхватил водянистыми щупальцами виски, сдавил их. Уши заложил толстый слой ваты, тугой ком встал в горле. Дыхание перехватило.

‑ Эй, не спать! ‑ доктор похлопал его по руке. ‑ Сплохеет. Лучше со мной поговори.

Гай приоткрыл один глаз и снова закрыл его, отчаянно надеясь, что его оставят в покое: слушать, а уж тем более открывать рот не хотелось. Однако у доблестного работника медицины были свои планы. Он подтащил к койке кресло с гравитационными стабилизаторами и устроился в нём, испытующе разглядывая офицера. Мужчина почувствовал этот взгляд кожей и поёжился, недоумевая, в чём причина интереса к его скромной персоне. Офицер даже приподнял веки, слишком неуютно стало в темноте. Эта безусловно захватывающая игра в гляделки долго не продлилась. Гай не выдержал первым, раздражённо буркнув:

‑ Что?

Доктор, судя по всему, вполне привычный к такому способу обратить на себя внимание, спросил:

‑ Ну, и зачем вы гнались за нами?

Офицер вовремя прикусил язык, чтобы не рассказать правду. Когда у него выдалась минутка поразмышлять над произошедшим, он быстро смекнул, что на корабле, за которым так тщательно следят, кнопки с пультов просто так не вылетают. И, главное, так вовремя.

‑ Нам приказали, ‑ уклончиво ответил он.

‑ А отказаться?

‑ Казнят за неподчинение, ‑ Гай попытался развести руками, но запястья всё ещё были крепко привязаны. ‑ Сейчас за любой неверный шаг головы летят.

‑ Так вот почему…

Медик не договорил. Створка двери с тихим шипением отъехала в сторону, и офицеру на секунду показалось, что в лазарет ворвался всполох пламени. И лишь в следующий момент до него дошло, что это просто женщина с копной кудрей, напоминающих живой огонь. Задорные завитки прыгали, в них плясали отсветы ламп. Солнечные зайчики рассыпались вокруг искрами, готовые поджечь рабочий жилет механика, стиснувший полную грудь. На этой цели мужской взгляд сфокусировался и больше не двигался.

‑ Док, меня надо подлатать! ‑ женщина взмахнула рукой с зажатым в ней старым инструментом. В нём угадывалась модель разводного ключа, привезённого много лет назад из другой галактики.

Гай вздрогнул: он уже слышал этот голос. Акустика могла искажать звук, но не настолько, чтобы сделать его неузнаваемым. В машинном отделении имперского корабля шлёпнулась и ругалась эта рыжая бестия.

‑ Молли? Что там у тебя? ‑ медик среагировал мгновенно.

Никто и глазом моргнуть не успел, а он уже выдвинул откуда‑то стол, настроил над ним хирургическую лампу и накрыл поверхность стерильной пелёнкой. Механик опустила на пол свой массивный инструмент и ногой пододвинула себе стул.

‑ Я не знаю, что Шера сделала с пультом, но часть пружины отлетела в меня. И вот, ‑ она протянула доктору правую руку.

Из предплечья торчал кусок толстой проволоки, вокруг которого расплылось по зелёной рубашке бурое пятно. Медик оглядел повреждения и покачал головой:

‑ Придётся вытаскивать и, возможно, зашивать. Укол обезболивающий делать будем?

‑ Да иди ты знаешь куда со своими уколами, ‑ пухлые губы скривились, голубые глаза нехорошо сузились. Гай невольно проникся к женщине уважением: механик вложила в один взгляд всю глубину своего презрения к слабакам, которым нужна анестезия. ‑ После твоих лекарств у меня в башке электромагнитный шторм на двенадцать баллов из десяти! ‑ а, нет, всё оказалось куда прозаичнее.

‑ Так не бывает. Снизь хоть планку до десятки.

‑ Бывает. Ты просто этого не ощущал. Как бы тебе объяснить… Ну, вот представь, что ты пил всю ночь, а утром тебя сразу с кровати кинули в центрифугу и часок покрутили.

‑ Медики не пьют, тем более всю ночь. Кто вас латать будет? Вы ведь в любое время суток можете мне убиенного притащить.

‑ Я сказала «представь»! И не убиенного, а всего‑навсего подранка, не драматизируй!

‑ Подранки сами приходят, а приносите вы убиенных, ‑ горячо спорил врач, а сам уже освободил повреждённое предплечье от рукава и бережно наносил мазь с эффектом заморозки. Он же понимал, что пациентка может сколько угодно храбриться, но боль от этого меньше не станет. ‑ Бывали случаи, что по кусочкам вас собирать приходилось!

‑ Так, я здесь при чём?

‑ А кто два года назад полез в работающий двигатель и чуть не лишился руки и головы?

‑ Это другое, там необходимость была!

Офицер заинтересованно прислушивался к разговору и тихому позвякиванию хирургических инструментов. Он не мог видеть, что делает медик, только наблюдал, как пару раз красивое лицо механика искажалось от боли. Но вот в нос ударил знакомый приторно‑сладкий запах заживляющей мази. Док сбрызнул повреждённое место жидким пластырем и принялся убирать рабочее место.

Молли взглянула на свою руку и покачала запястьем. Клейкая плёнка двигалась вместе с кожей, но и не думала отлипать.

‑ Док, жуткие ощущения, ‑ сообщила она медику и попыталась подковырнуть прозрачный край ногтем.

‑ Продолжишь так делать, я тебя рядом с офицером привяжу, ‑ пригрозил тот, кивнув в сторону Гая.

Женщина окинула офицера оценивающим взглядом, многозначительно поиграла бровями и подмигнула.

‑ Я лучше с ним потом поболтаю, без тебя, ‑ захохотала она и, подхватив свой гаечный ключ с пола, удалилась.

Гай проводил долгим взглядом её широкие бёдра и мысленно сравнил их с кормой линкора. Мерно покачивающейся в галактическом пространстве задней частью мощного линкора‑ударника, который только что одолел армаду вражеских кораблей и…

Только широкие кожаные ремни, скреплённые с кушеткой, уберегли зубы медика. Он нагло этим пользовался, и похабная ухмылка расползлась шире. Офицер осознал, что удача повернулась к нему, кхм, кормой.

Глава 3

Линкор довольно заурчал и немного сбавил мощность громадных двигателей. Капитан и помощники проложили курс и предусмотрели большинство возможных препятствий. Однако наученные опытом старшие пираты назначили дежурного на случай непредвиденной ситуации и оставили в покое судно, предоставив ему относительную свободу.

Гайза в своё время снабдил центральный компьютер искусственным интеллектом, чтобы насолить правительству, а потом привык и поленился что‑то менять. На систему установили массу ограничений, однако даже так она могла неплохо обходиться без посторонней помощи и защитить себя и корабль от большинства угроз. Когда дежурный для подстраховки решил увести линкор немного дальше от проходящей по борту планеты, «Ариадна» низко заворчала и проигнорировала эти жалкие трепыхания, продолжая идти прежним курсом. Энергия застрекотала и быстро потекла по судну, оживляя сонные двигатели. Сопла засияли ярче, и корабль легко миновал гравитационное поле планеты.

Табло часов на капитанском мостике равнодушно сменяло цифру за цифрой, отсчитывая двадцать седьмой час галактических суток. Пока не было прямой угрозы, пираты занимались своими делами, только дежурные находились на своих местах, да несколько техников суетились вокруг одного из генераторов.

Мира стояла возле экрана‑проектора в своей защищённой каюте и глядела на изображение проплывающих мимо планет и звёзд. Весь её вид выражал спокойствие и сосредоточенность, словно девушка приняла какое‑то важное решение и была готова воплотить его в жизнь. Она кивнула своим мыслям и подошла к столу, на котором валялась пыльная поясная сумка. Расстегнув небольшую кнопку, Мира достала продолговатый предмет, украденный из банковского хранилища. Это оказалась шкатулка с причудливыми узорами.

Замок с вычурным механизмом предназначался разве что для красоты: открыть его получилось обычным куском проволоки. Вся внутренняя поверхность оказалась выложена тончайшей тканью из нановолокна, и в этих невесомых волнах уютно устроилась небольшая сфера из отполированного серо‑красного камня. Мира аккуратно вытащила её и покрутила холодный минерал в пальцах. От ладони по руке поползли противные мелкие мурашки, казалось, шар очень мелко пульсирует. По гладкой поверхности скользили блики от стоящей на столе лампы, а сама сфера быстро нагревалась.