— Я же тебе сказал, что встречалась с Терезой… Можешь ей позвонить.

— Зачем же я буду ей звонить, если мы вместе с ней весь вечер просидели в клубе.

Юдит побледнела. Она явно не была готова к такому повороту событий.

— Не веришь? На, почитай нашу вчерашнюю переписку. Не было тебя в клубе. Ни с какой Терезой ты не встречалась. И где ты была? А я знаю где ты была.

— Что ты можешь знать? — не находя никаких других оправданий, ответила Юдит.

— Всё! Где. С кем. Когда. Я даже знаю, что ты кончила. И даже знаю в какой позе.

— Ты говоришь какие-то глупости.

— Нет. Никакие это не глупости. Сдала тебя твоя подруга. Сдала с потрохами. Я был ночью в той квартире. И это она открыла мне дверь.

— Так вот почему она была не заперта, — едва слышно произнесла Юдит.

— Что?

— Да так, складываю пазлы… Давай сядем и всё спокойно обсудим. Я всё тебе объясню.

— Что ты мне объяснишь? Разве есть объяснения тому, что я видел?

— Есть, — уверенно сказала она. — Помнишь, я говорила тебе о парне, который приходил на пробы и которого я не смогла записать на видео, чтобы показать тебе. Он идеально походит для твоего фильма. Я чуть голову не сломала пока его снова нашла. Он наотрез оказался сниматься. Я не нашла лучшего способа, чтобы его уговорить. Понимаешь? Он придёт в субботу на пробы. Ты посмотришь на него и всё сам поймёшь. Он идеально подходит.

— Ты можешь придумывать всё, что тебе в голову взбредёт, фантазировать или оправдываться, но я решение принял. Я подаю на развод.

— А как же наше дело? Наш фильм?

— Да плевать я хотел и на дело и на фильм, — в сердцах ответил Андрей.

— А на нашу дочь тебе тоже плевать?

— У меня есть ещё сын!

— Ты бы ещё о жене своей прежней вспомнил.

— Не трожь её!

— Ну что ж, я всё поняла, — вздохнула Юдит. — Раз решение принято, значит так тому и быть. Но в субботу ты всё-таки приди. Начатое нужно закончить, тем более деньги на фильм я уже выбила. Сделаешь — и вали на все четыре стороны, — и не став дожидаться ответа, она вышла из комнаты.

Стас проснулся от невыносимой боли в спине, и открыв глаза, понял, что уснул на не разложенном диване. Он приподнялся, расправив плечи, и на колени упал буклет, который он рассматривал ночью. И только сейчас до него долетели приятные запахи из кухни.

— Доброе утро, Тереза, — приветливо произнёс он.

— Привет, юный развратник, — ответила та, не отрываясь от плиты, — как ночь прошла.

— Замечательно.

— Даже лучше чем со мной?

Стас не знал, что ответить, чтобы не обидеть Терезу, поэтому промолчал.

— Знаю, что лучше. Кто я по сравнению с королевой, так, шавка уличная.

На этих словах она повернулась, и Стас заметил, что её лицо похоже на перезревшую опухшую сливу.

— Что это? — недоуменно спросил он.

— Пообщалась вчера с твоим отцом.

— Он тебя избил? За что?

— Не избил, а ударил. А за что? — она задумалась. — За правду. За то, что я открыла ему глаза на его жену.

— Ничего не понимаю.

— Да и не нужно тебе ничего понимать. Получила по заслугам. Не нужно было лезть не в своё дело. Я сейчас улетаю. Так что ты тут как-нибудь сам. Справишься?

— Думаю, что справлюсь. Может врача вызвать?

— Ну тогда сразу и полицию. Я наготовила тебе на пару дней. Будь умницей и не связывайся больше со взрослыми бабами.

Тереза сняла передник, и хотела было поцеловать Стаса, но прикоснувшись сломанным носом к его щеке, взвизгнула от боли.

— Вот, даже не получается поцеловать своего милого мальчика. Береги себя.

Она пожала ему руку, взяла чемодан, стоящий у двери, и вышла из квартиры. И она туда же, подумал Стас, расхаживая по комнате — не связывайся со взрослыми бабами. Не хотел он связываться, ничего специально для этого не делал, ведь они сами липли, он просто не отказывался и давал то, что они хотели. Да и не любовь это вовсе… Всё, решил Стас, нужно действительно завязывать, есть куча молодых красивых девочек, вот, например. Он поднял с пола буклет и отыскал контактную информацию заведения. Пойду, и всем назло трахнусь с молоденькой. Он оделся, и решительно сунув буклет в карман, вышел на улицу. Огляделся. Начал накрапывать дождь. Никого вокруг не было, чтобы спросить адрес. Стас вышел из подворотни на центральную улицу и направился в сторону ближайшего кафе, где был wi-fi.

Дождь усилился, и чтобы не промокнуть полностью, он забежал под навес трамвайной остановки, сел на лавочку, выискивая в телефоне ближайшую свободную сеть. Практически одновременно с ним, накрыв голову сумочкой, туда же вбежала девушка, и отряхнув капельки воды с волос, уселась рядом.

Стас вначале не обратил на неё внимания, но боковым зрением всё же уловил приятные очертания, а когда её аромат заполнил всё пространство вокруг, он уже не мог не взглянуть на эту девушку… и не поверил своим глазам. Такого ведь не может быть! Это была красотка из буклета. А может быть просто похожа очень? Стас встал, и прошёлся влево-вправо, искоса поглядывая на девушку. Она. Сто процентов она. И чтобы окончательно убедиться, он снова уселся рядом, и сложив буклет так, чтобы был виден только адрес, обратился к ней на том английском, который ему несколько лет безуспешно вдалбливали в школе.

— Простите, я иностранец. Вы не подскажете мне, где находится это место?

Габи с любопытством посмотрела на Стаса, потом опустила взгляд вниз, прочла адрес и уже хотела было сказать, что отсюда буквально в двух остановках, как вдруг поняла, что это адрес Фриды.

— А можно взглянуть, что это у тебя за буклет? — Спросила она на таком же ломаном английском, и взялась за уголок.

Стас покраснел. А вдруг он ошибся и это вовсе не та девушка…? Но всё же разжал пальцы. Габи взяла буклет, и увидев себя, тут же перевернула его обложкой вниз.

— Хочешь я покажу тебе, где это? — вдруг предложила она. — Мне как раз в ту сторону. Очень нужно с одним человеком серьёзно поговорить.

— Буду рад. А как тебя зову?

— Габи.

— А меня Станислав. Можно просто Стас.

— О! Ты из России? — спросила она на русском.

— Да, — удивился Стас. — А откуда ты знаешь язык?

— А я наполовину русская… По папе.

— Вот это встреча. А говорят, что чудес не бывает.

Вика закончила набирать текст, и отложив в сторону планшет, почувствовала вдруг острую боль в лёгких. Тело начало колотить, его бросало то в жар, то в холод. Она ворочалась на кровати и хватала ртом воздух, пытаясь наполнить им лёгкие, но его было мало. Боль нарастала с такой скоростью, что она уже была не в силах нажать на кнопку вызова сестры-сиделки, а та мирно спала, уткнувшись лбом в журнал, лежащий на столе. На мониторе, который освещал своим голубым сеянием её затылок, красная стрелка билась в истерике, сообщая о проблемах в 17-й палате…

И вдруг всё стихло вокруг, а лампа на потолке превратилась сияющий портал, который манил своей красотой и спокойствием. Оттуда, из глубины призрачного свечения, вместе с какими-то божественными звуками она услышала собственный голос.

— Иди ко мне… Тебе больше нечего там делать…

— Но я же не успела попрощаться с Ильёй Марковичем, — произнесла Вика даже не разжав пересохшие губы.

— Он тоже скоро будут здесь… Вам не нужно прощаться…

— А как же моя сестра, я не предупредила её. Она расстроится.

— Ей сейчас не до тебя.

— А остальные?

— Те кто любит тебя по-настоящему и те кого любишь ты, будут с тобой всегда… В твоей душе…

— Ну что ж, ты убедила меня…

В в это же мгновение в палату влетели белые ангелы и со всех сторон окружили её кровать. Они хватали её руками, вкалывали холодную сталь в вены, прикладывали к груди раскалённые утюги. Они делали всё это, не догадываясь, что терзают уже безжизненную плоть…

Илье Марковичу в это время снился странный сон, будто он бултыхается в прозрачной морской воде, трогает забавных рыбок руками и любуется множеством женских ножек, торчащих сверху как частокол. И среди всего этого восхитительного разнообразия, он замечает те, которые манят его своей стройностью, и он гребёт изо всех сил, стараясь поднять выше и схватить их, но этим только поднимает со дна грязь, и она, расползаясь, заполняет всё вокруг него. Он ничего уже не видит, не может дышать, но всё равно продолжает трепыхаться и тянуть руки вверх, туда, где ещё секунду назад красовались её прелестные ножки…