Я испытывала непреодолимое желание сказать, что единственной опасностью и неудобством в этот момент было его присутствие.

— Я бесконечно благодарна. — ответила я, наклоняя голову.

Адам поморщился, заметив это. Я вела себя так, словно хотела спровоцировать его. Пробудить в нем худшие инстинкты, и именно в тот момент, когда вокруг нас собралось так много именитых гостей.

— Я лишь прошу вас перестать обращаться со мной, как с вашим врагом. Я вам не враг, уверяю вас. — прорычал он сквозь стиснутые зубы.

***

АДАМ

Я был джентльменом. Я не бил женщин. И все же в этот момент я чувствовал, что если она будет играть со мной таким образом, я больше не выдержу и научу ее смирению. Лучше раньше, чем никогда. Она должна научиться жить как герцогиня. А это была не простая жизнь, вопреки внешнему виду, мир был жестоким.

— Я знаю, Ваша Светлость. — ответила девушка, позволяя мне вывести ее в зал.

И снова она танцевала так, как на первом балу. Она заключила мое сердце и душу в объятия, которых я никогда раньше не встречал.

Не так я представлял себе любовь, и все же, наверное, именно это чувство руководило мною.

Я желал ей всего самого лучшего. И в то же время я понимал, что могу поднять на нее руку, если она решит продолжать меня провоцировать. Я хотел защищать ее. И все же, мог бы сам причинить ей боль. Я хотел осыпать ее почестями и бесценными подарками, но и запереть в башне без дверей и без окон, чтобы никто другой не смог добраться к моему сокровищу, которым была она сама.

Да, я был собственником. Я прекрасно понимал это. Это был порок всех драконов. Но вскоре я понял, что могу использовать этот недостаток в своих интересах. Этот недостаток можно превратить в преимущество.

И теперь, когда я встретил самое большое сокровище, которое я когда-либо знал, я не мог позволить кому-либо на него покуситься.

Во время танца разговор не клеился. Всякий раз, когда я пытался начать какую-нибудь тему, эта маленькая дьяволица сбивала меня с толку. Это неприятно раздражало меня, но в то же время я не мог не заметить, с какой ловкостью девушка избегала тем, на которые не хотела говорить. Это свидетельствовало лишь о ее интеллекте, о блеске ее ума, хотя ее происхождение не могло указывать на подобные черты.

Несколько раз ей удавалось выскользнуть из моих объятий, но каждый раз я находил ее в толпе, хотя вынужден был признать, что иногда с большим трудом. И всякий раз, когда я находил ее, она вела себя с изяществом, достойным герцогини. Но ее глаза выдавали, насколько она расстроена.

Может быть, когда-нибудь она поймет, подумал я, чувствуя себя довольно подло, когда в очередной раз увидел в ее глазах отказ. Я не хотел причинять ей боль, как физическую, так и душевную, которую, видимо, причинял. Но я делал это неосознанно.

Уже начинало рассветать, когда последняя пара наконец покинула особняк. Лиана изо всех сил старалась последовать за ними, но я остановил ее.

— Мы отправляемся утром, — пояснил он. — Я не могу отправить вас сейчас в дом Митчей. Все ваши вещи доставят, когда мы будем в Доринже, и до тех пор я уверяю вас, что вы нив чем ни будете нуждаться.

***

ЛИАНА

— Я надеялась, что у меня будет шанс попрощаться с близкими. — неуверенно пробурчала я, зная, что Митчи не захотят со мной прощаться, наверное, они уже относились ко мне как к предательнице.

Я также понимала, что забирать из дома Митчей нечего, поскольку у меня практически не было вещей. Но мне этого хватало, я не ходила голодная или больная, мне было во что одеться. Хотя платья никогда не были красивыми, кроме того, которое подарил мне мистер Митч.

— Ты почти удивила меня, моя дорогая. — бесстрастно сказал герцог, после чего нежно обнял меня за плечо. — Пойдем, я отведу тебя в твою спальню. Никора поможет тебе подготовиться ко сну.

Мужчина повел меня вверх по великолепной мраморной лестнице. Я знала, что скоро мне придется жить во дворце, куда более прекрасном, чем этот. Но я задавалась вопросом, заставит ли это меня чувствовать себя хотя бы немного менее одинокой.

— Утром прибудет служанка, чтобы разбудить и помочь одеться. Ты спустишься вниз к завтраку, а потом мы отправимся в путь.

Я кивнула.

— Милая, что с вами? Вы так побледнели. — сказал встревожено герцог.

Его можно было принять за лицемера после того, как он почти насильно заставлял меня танцевать всякий раз, когда я убегала от него.

— Не советую вам ничего выдумывать. Любая попытка побега будет последняя попытка в твоей жизни, поняла? — спросил он с холодным равнодушием, когда мы стояли перед красиво резной белой дверью. — Уверяю тебя, ты очень пожалеешь об этом. А я не хочу причинять тебе лишние страдания.

В этот момент я захотела рассмеяться ему в лицо. Он уже столько всего сделал, подумала я. У меня возникло ощущение, что он все это делает ради собственного удовольствия. Похоже герцог не владеет своей садистской стороной, хотя, кажется, он очень старался спрятать ее за маской приличного джентльмена.

Я понятия не имела, что могло меня ждать, если бы я захотела уйти тайно еще в ту ночь, но, похоже, не зря я передумала рисковать. Мне все равно некуда было возвращаться. Не куда бежать. К родителям, которые даже не могли обеспечить себе приличную крышу над головой?

Дракон осторожно склонил голову в прощальном жесте, после чего ушел. Я с тяжелым сердцем вошла в покои, где меня встретила пожилая женщина, наверняка, та самая Никора, которая помогла мне раздеться.

Герцог дал приказ приготовить для меня ванну, ибо вода была уже готова, когда я вошла. Никора, к моему смущению, помогла мне умыться, после чего расчесала волосы и заплела в толстую косу для сна.

Я была приятно удивлена, когда после купания она меня завернула в пушистое полотенце. Затем помогла одеть в удивительно приятную на ощупь ночную рубашку. Такого я еще не носила. Я завороженно ее щупала и не могла насмотреться.

И все же все это никогда не заменит мне дом. Я прекрасно это понимала, хотя и не могла почувствовать странной детской радости, когда легла под теплое одеяло в нагретую постель. Я не могла объяснить эту своеобразную смесь совершенно разных чувств, счастья и отчаяния, страха и чувства безопасности. Все это сейчас воевало в моем сердце.

Никора погасила свечу, но это мало помогло, потому что на дворе уже начинало светлеть. Женщина предложила задвинуть шторы, но я попросила ее оставить их такими, какими они были. Мне нравились восходы солнца, и мне так редко удавалось их видеть. Возможно, во время путешествия я пожалею, что не отдохнула как следует. Но это будет потом.

Наконец я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Я пыталась убедить себя не привыкать ко всему этому. К ароматным простыням и к мягким одеялам. Кругом были одни соблазны.

Будь дракон чуточку обаятельнее и учтивее, я могла бы влюбиться. Но он все испортил с самого начала.

Я перевернулась на другой бок, не в силах уснуть. Вокруг царила полная тишина. И все же я была беспокойна, и это не давало мне расслабиться.

Я тихо застонала и потерла ладонями лицо, садясь в постели. Но когда я убрала руки с лица, мне пришлось прижать их к губам, чтобы подавить крик. Ибо в окне напротив меня я увидела то, чего никак не ожидала увидеть.

Из-за стекла на меня смотрели радостные глаза Варелли.

На мгновение мне показалось, что это мне привиделось. Я моргнула, протерла глаза костяшками пальцев, но, когда в очередной раз посмотрела в сторону окна, Варелли все еще был там, более того, он улыбался мне и осторожно постукивал пальцами по стеклу. Наконец я выбралась из кровати и подошла к окну, чтобы открыть его.

Когда я это сделала, холодный воздух ворвался внутрь комнаты, но я, казалось, не замечала этого. Отойдя на шаг, я позволила Варелли влезть внутрь, совершенно забыв о том, что в таком состоянии я не должна принимать никаких гостей. И это при том, что мне вообще не разрешалось принимать их, и уж тем более не гостей противоположного пола.