Так, хватит. Случившееся я обдумаю позже, после того, как почитаю семейный гримуар. А пока…

Я без усилий вывернулась из объятий, спрыгнула на пол, повернулась к Калиду. С минуту мы играли в гляделки.

— Сдаюсь, Лана. Что ты задумала? Мне уже хвататься за голову и рвать на себе перья?

Я хмыкнула.

— Родам сейчас точно не до нас, правильно? И уж точно Давены после потери своей главы зализывают раны и думают как вернуть положение старшей семьи. Им не до руин, оставшихся от гнезда.

Водяной нужен нам позарез.

— Лана, во-первых, Давены могли оставить сигнальные чары, во-вторых, ловушки.

— Полагаешь, они рванут проверять, кто сунулся в гнездо? Не исключено, конечно, но всё же сейчас самый подходящий момент. Вдвоём наведаемся.

— Лана…

— Если ты можешь предложить альтернативный вариант решения проблемы с водопроводом, то я само внимание.

— Поймать, — буркнул Калид.

— Как тебя?

Сокол дёрнулся.

— Да, Лана! Как меня. Думаешь, мне это нравится?! Да ни разу! Но на жизнь я смотрю трезво, а не живу розовыми фантазиями, оторванными от реальности! Тебе напомнить? От тебя зависит стая. Ты вроде как обещала их защищать. И что ты делаешь? Лезешь прямиком в пасть смерти! Где-то там, глубоко в душе, мне этого безвестного водяного жалко, но своих мне жальче. А тебе, Лана, почему бы про родителей не вспомнить, а? Ты домой собиралась? Если сегодня в гнезде тебя пришибут, трупиком к ним проползёшь? Короче, пока я по делам в город мотался, на меня трижды браконьеры выходили, передают, что готовы снабдить возрождающееся землевладение Тодор всем необходимым.

Я смотрела на Калида и не могла поверить, что он, сам пострадавший от браконьеров, готов собственными руками натравить их на кого-то ещё. Но ведь Сокол… он же хороший добрый парень. Как он может?!

— Знаешь, Калид. «Не я такой, жизнь такая» для меня звучит довольно жалким оправданием.

— Я не оправдываюсь, Лана, я всего лишь объясняю, что вижу всего два пути. Первый — бороться с системой. Первый путь ведёт к скорой и бессмысленной смерти. В лучшем случае. Второй путь — испачкаться в грязи и худо-бедно вписаться в существующую картину. Я выбрал второй путь.

— И проиграл.

Калид никак не показал эмоций, но по связи я ощутила, что внутри его передёрнуло, будто я его ударила. Впрочем, я и вправду ударила, только не кулаком, а словом.

Я выскочила в коридор. Если продолжим, то, чувствую, такого наговорю, что… Впрочем, что бы я ни сделала, Калид простит, ведь выбора у него как такового нет. Чёрт! Я несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула, уткнулась лбом в стену и замерла. Надо успокоиться и… вернуться в спальню. Во-первых, извинюсь за тон. Во-вторых, попытаюсь объяснить, что не могу я через себя переступить. Как мне потом жить, изо дня в день видя глаза разумного существа, которого я приговорила?

Я не заметила, как подошёл Калид. Вздрогнула, когда его рука легла мне на плечо.

— Помнишь Трейса? Птенец-сирота, которого я принял в стаю, — убедившись, что я не вырываюсь, а слушаю, Калид положил мне на плечо вторую ладонь и начал ненавязчиво массировать шею. — Одно из первых правил безопасности: не пускай чужака на свою территорию. У меня был выбор нарушить правило, но помочь ребёнку или думать о своих, оставить птенца выживать самостоятельно. Я знал, что Трейс обречён, что его либо на поводок посадят, либо мальчишка погибнет. Я не захотел пачкаться и пошёл против правил. В результате за своё чистоплюйство я заплатил жизнями соколов. Лана, ты абсолютно права, что я проиграл, но ты ошиблась в другом. Проиграл я не тогда, когда шёл вторым путём, а тогда, когда я с него свернул.

Всё-таки я была права, Калид замечательный.

— Допустим, я соглашусь, ты передашь заказ, и нам привезут водяного. Допустим, я его привяжу к пруду, посажу на чёртову цепь. Как мне потом с этим жить?

Я развернулась к Калиду лицом.

— Лана, ты справишься. Каждый раз, когда у тебя будет просыпаться совесть, ты будешь ей напоминать цену моей благотворительности и вспоминать своих родителей. Лан, это же элементарный выбор. Благополучие неизвестного водяного или благополучие твоих мамы и папы, дочь которых пропадёт без вести. М?

— Не знаю… Давай хотя бы попробуем посмотреть, что с гнездом? Издали. Чары я увидеть смогу, матлаш у меня быстрый.

— Я против, Лана, если для тебя это хоть что-то значит. Риск не оправдан.

Я молча кивнула, вздохнула.

— Калид, мне бы проветриться. В банк слетать безопасно?

— Относительно.

— Тогда я слетаю. Всё равно мне с гримуарами нужно разобраться. Остыну с пользой.

— Только в банк?

— Почему прямо не спросить: «Лана, ты собираешься лезть в гнездо в одиночку»?

— Кто я такой, чтобы хозяйка передо мной отчитывалась? Извини. Я действительно не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ведь это и моя жизнь.

— Угу. Калид, я даю слово, что собираюсь в банк. Возможно, загляну на рынок. В гнездо я не собираюсь.

Но могу собраться.

Впрочем, Калида мой ответ устроил, я же правду говорила.

— Я почитаю о водяных, — добавила я. — Может быть есть ещё какие-то варианты отыщутся.

Калид отступил, сбежал от меня по лестнице. Глядя ему в след, я кусала губу. С одной стороны мне хотелось его остановить, позвать обратно, а с другой — сначала проветриться, потому что тяжело мне спокойствие даётся.

Я вернулась в спальню и плюхнулась в кресло. Минут пять я сидела, ни о чём не думая. Точь-в-точь как Сокол ударила по подлокотнику, встала. Разобраться с гримуаром в приоритете. Конечно, сейчас удобный момент наведаться в гнездо, но лезть без подготовки точно глупость. Я прошла к шкафу, вытащила присмотренные заранее довольно простенькие светлые брюки, блузку и золотисто-бежевую жилетку. Практично и симпатично, по крайней мере показаться в таком виде на улице мне не стыдно. Повернула на пальце кольцо печаткой вверх. Кто я все заинтересованные теперь знают, пытаться дальше скрывать свой статус бессмысленно.

— Метёлка? — позвала я.

Матлаш со свистом рассёк воздух и замер передо мной.

Я запрыгнула на свой ведьмацкий транспорт, хотела направить его в холл, но в последний момент меня осенило, и я подлетела к окну, распахнула створки. Заодно проветрю. Чтобы выбраться на улицу, пришлось пригнуться. Метла снизилась. Цепляя мысками сирень, я перелетела к воротам.

— Лесса Лана!

Калид обернулся соколом, белой молнией пронёсся ко мне, закружились белоснежные перья. Сокол вернул человеческий облик.

— Да, Калид?

Со мной лететь хочет? Пожалуй, я уже остыла и его компании буду только рада.

— Лана, я хотел попросить тебя.

— Да?

— Если ты надумаешь куда-то свернуть, изменить маршрут или ещё что-то… Прежде чем принять решение, пожалуйста, вспомни о своих родителях, — Калид смотрел на меня предельно серьёзно и немного грустно.

— Обещаю.

— Спасибо.

Калид отвернулся и пошёл обратно в дом, а я так и не решилась его окликнуть.

— В банк, — скомандовала я, как только ворота закрылись.

Матлаш стремительно набрал высоту, и я подставила лицо ветру. Прохладный воздух приятно остужал, но на душе всё равно скребли кошки.

В отделении «Золотого стандарта» я сразу же попросила проводить меня в хранилище.

— Я… надолго, — сообщила я служащему.

— Лесса Тодор, я буду ожидать вас столько, сколько необходимо, — молодой человек низко поклонился.

Думала, мне дадут какой-нибудь колокольчик, чтобы я могла вызвать клерка, когда понадобится, но нет, служащий будет стоять под дверью и ждать. Впрочем, мне-то без разницы. Я вошла в «тамбур», дверь закрылась за моей спиной, и открылся вход непосредственно в хранилище.

С прошлого моего посещения ничего не изменилось. Всё те же голые стены, огромный сундук и два ларца на его крышке. Я достала семейный гримуар, провела по обложке. Та-ак… Эмоции на замок, сейчас надо сосредоточиться на деле и ничего не упустить. Начну с главного: