— Обрести свободу? — переспросил я. Как же сложно она подводит к тому, что хочет.

— Выбраться из Бездны… — теперь в ее голосе чувствовалось доля отчаяния. — Я уже очень давно в этом проклятом месте, — вздохнула она. — Все, что ты видел вокруг – создала я сама. Этот Дворец, тот каменный город и даже эта прислуга – все я сделала своими силами, — начала она объяснять. Между нами появилась проекция, начавшая показывать, что она озвучит. Магия иллюзий, или что-то типа того? — Когда я только попала сюда, вся Бездна была сплошным «ничто», — проекция показало то самое фиолетовое пространство, через которое я шагал, будучи под маской Винтера. — Тогда не было ни того бескрайнего каменного города, ни этого особняка, ничего из того, что ты видел тут, — вместе с ее перечислением, проекция также показывала эти места. — Я все это создала. Эту Империю, а затем и жизнь на этих улицах, — показался огромный город с видимыми нелюдьми расхаживающими по улице. И огромным замком прямо посреди всего этого, судя по всему тот самый, в котором сейчас мы находимся. — И все это от скуки, — закончила она, а вместе с этим исчезла и проекция. — Тысячелетия я была вынуждена сидеть здесь, в Бездне, потому что она меня не отпускает. Я ненавижу это место. Настолько, что собственноручно разрушала все созданное мной, и потом опять восстанавливала, и снова разрушала. Здесь нет жизни для меня. Все эти создания, — указала она на прислугу. — Для меня они не живые. Стоит мне только одно слово сказать, как они с радостью лишат себя жизни. Потому я ненавижу их. Меня от них тошнит. Меня тошнит от всего этого! От всей Бездны!

Пока она говорила, прислуга так и стояла. Даже не проявив никакой деятельности. Они действительно словно куклы?

Еще некоторое время я слушал ее эмоциональный монолог об этом месте. Сказанного ею было гораздо больше, чем мне хватило чтобы понять, что она действительно двинутая. Но это ожидаемо, если она тут столько времени пробыла. И я не сомневался, что она сказала правду.

— И потому, мне нужна твоя помощь, — как-то резко вышла она из полубреда, и сверкнув глазами перешла к главному. — Если ты не хочешь разделить со мной участь быть пленником этого места, то поможешь мне выбраться отсюда.

— Если уж даже сама Изанами бессильна, как я могу помочь? — осторожно спросил я. Было у меня такое предчувствие, что любое неосторожное слово может оборвать мою жизнь. — Каждая из этих служанок намного сильнее меня… — заметил я.

— Не волнуйся об этом, — улыбнулась она, похоже, вернув душевное спокойствие. — Ты отличаешься от нас, — ее улыбка перешла в ухмылку. — Ты не часть Бездны, а просто гость. Такие как ты могут покинуть Бездну, и единственное, что тебе мешает – отсутствие сил.

— А ты, значит, не можешь? — решил я уточнить, чтобы просто не молчать.

— Не могу, — признала она. — Я могу создать портал через Бездну и могу провести тебя по нему. Но если сама попытаюсь выйти по ту сторону, у меня ничего не получится, а следом и наказание последует почти мгновенно. Наказание, что в моем случае хуже смерти.

— И как же я тогда могу помочь тебе? — уточнил я.

— Очень просто, — немного даже ласково посмотрела она в мои глаза. — Ты должен кое-что принести мне из одного мира. Кое-что очень ценное, и что будет трудно добыть. Взамен на эту услугу я помогу тебе. Решишь меня обмануть, и ты навсегда потеряешь возможность выбраться из того мира, — на этих словах она ухмыльнулась. — Хотя я и не смогу добраться до тебя там, уверена, оставаться там у тебя не будет никакого желания.

*

*

*

Я лежал с закрытыми глазами. Я устал достаточно, чтобы без задних мыслей спать. Но вопросы не давали мне покоя.

Что здесь вообще происходит? Сказала ли правду Изанами? Если это так, то получается только разумный не из Бездны может ее спасти? Тогда ее поведение не имеет смысла. Первое, что она должна была сделать, как узнала, что я обычный человек – всеми силами избегать того, чтобы причинить мне вред. Может она проверяла мои силы? Сомнительно, учитывая, что ничего от моего боя с Виверной она понять не могла, а именно после него она позволила мне пройти. Плюс, общий уровень сил она и раньше знала, а понять мои способности все еще не могла.

Конечно, может она просто решила не рушить наши отношения еще больше или поостереглась, что я ей не поверю, если она продолжит испытывать меня, но это тоже сомнительно.

Вот, кстати, еще непонятные моменты – я должен быть в сотни, если не в тысячи раз слабее нее, и все же, она не старается сделать меня сильнее, не дает мне никаких артефактов, а просто говорит мне отдохнуть одну ночь. Есть, конечно, вариант, что она мне завтра все расскажет, покажет и мощные артефакты даст, но и это сомнительно. Она четко дала понять, что отправляюсь в то место я завтра, а если бы она хотела дать мне мощное обмундирование, дала бы и время, чтобы к этому привыкнуть.

Также странно и то, что она не старается заслужить мое доверие. Просто поставила перед фактом и все. Конечно, тот мир может оказаться достаточно ужасным, чтобы я там не захотел оставаться – тут все ясно. Но не слишком ли небрежно она себя ведет для той, если я так сильно ей нужен? Возвращение домой, конечно, звучит неплохо, но если бы она сверху еще парочку вкусных плюшек прибавила – это звучало бы куда лучше, чем без них.

Но всему этому можно найти разумное объяснение. Например, если Изанами чокнутая, что точно недалеко от правды, то вопросов вообще нет. И если она дура, тоже. Но есть и куда более простое объяснение. Допустим, те же артефакты, созданные в Бездне, вероятно также нельзя выносить отсюда. Однако, против последнего говорит то, что в том же описании моего комплекта доспехов нигде не указано, что нельзя носить в том мире.

«Понятно, что ничего не понятно.» — вздохнул я, понимая, что под таким градом мыслей мне поспать не светит. — «Лучше подумать о чем-то другом.»

Сами собой всплыли воспоминания, как я попытался напасть на Изанами. Было ли это решение глупым? Разумеется, да. Понимал ли я всю абсурдность моих действий? И да, и нет. Я не думал, что, напав неожиданно, не смогу хотя бы откинуть ее, учитывая, что особо тяжелой она не выглядит. А там уже кровавая марионетка попыталась бы ее хоть на мгновенье задержать. Секунды мне хватило бы, чтобы пробежать через портал. И именно это я намеревался сделать – явно лучше, чем бой с очередным Боссом, который, скорее всего, оказался бы сильнее Виверны.

Впрочем, неудача меня ничуть не удивила. Думаю, уже это доказывает, как я оценивал свои шансы с самого начала.

«А может быть моральная усталость взяла свое.» — нашел я и другой вариант. Конечно, разок поспать я умудрился, но все же, даже после этого я умертвил не одну сотню монстров.

Вот так мое внимание вернулось к системе и навыкам. А точнее, первым делом я взглянул на навыки. У меня уже достаточно много Очков Навыков, и все равно я пока ничего не купил из магазина. А варианты есть. Чуть более чем за триста очков можно купить пару действительно внушающих навыков.

Почему я так тянул? Прежде всего сыграла природная жадность, и просто так покупать навыки я не хотел, а потом не было необходимости. Плюс, я, как знающий, что у всех С-ранговых и выше есть класс, опасался покупать одни навыки, которые будут бесполезными, если вдруг мой класс окажется совсем с ними несовместимым. Эти же причины, кстати, не позволили мне до сих пор использовать очки характеристик, кроме того первого раза, когда от этого зависела моя жизнь.

Ну так вот, собственно, навыков было великое множество, и разделены они были на куеву тучу групп и подгрупп. Были и полезные, как, например, тот же «инвиз», он же «невидимость». Были и сомнительные навыки, которым, все же, можно было найти применение. Но больше всего меня смутили откровенно странные способности.

Например, есть один активный навык, стоящий аж сто пятьдесят Очков Навыков, что по сути даже больше, чем навык позволяющий управлять полярностью цели, тем самым притягивая или отталкивая ее. Называется сей шедевр «Право Возлюбленного». В общем, суть такова, что с этим навыком, если мне кто-нибудь первым признается в любви, и я использую эту способность, то на признающегося в любви будет наложена печать, заставляющая подчиняться каждому моему слову, желает ли цель того или нет. Фактически, это рабская печать, с весьма странным способом накладывания.