— Кайден! — с полуприкрытыми глазами звала мужа Брисса.
Смутившийся Дэмиор, старавшийся не смотреть на подругу, под предлогом поиска необходимых вещей ушел, уведя за собой Этерию. Я проводила его взглядом, но тут Брисса вновь закричала, и посторонние мысли вылетели у меня из головы.
— Давай, милая, давай! Показалась головка!
Подбадривая подругу, я до боли прикусила губу. На лице Бриссы блестел пот, а из груди вырывались глухие стоны. Спустя десяток минут она закричала и вытолкнула ребенка.
— Умничка!
Мне на руки выскользнул мокрый ребенок, я очистила ему нос и протерла бледное тельце заранее подготовленной тряпкой. Пару томительных секунд я вглядывалась в красное личико, но он молчал. Занервничав, отвесила звонкий шлепок, и пещеру разрезал пронзительный крик. Брисса улыбнулась и протянула руки. Я подняла ребенка, и в этот момент ясно увидела, как на кончиках ушей малыша появились кисточки, а его ноги укутал пушистый хвост. Моргнула — и наваждение исчезло. Неужели мне стало плохо? Ребенок заливался плачем, и Брисса требовательно вскинула руки, и я положила малыша, все еще связанного пуповиной с матерью, ей на грудь.
— Это мальчик, — медленно сказала я, и Брисса счастливо улыбнулась и погладила малыша по голове.
— Я назову его Олан, — по щекам фандрийки катились слезы. — Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе о смелом мальчике, спасшем твою мать.
Брисса приложила малыша к груди, а я любовалась ими. Лицо фандрийки словно светилось изнутри, тяготы пути остались позади. Удивительно, но мальчик вовсе не был маленьким, как я ожидала. Он выглядел так, словно родился в срок. Наверное, Брисса все же ошиблась со сроками…
Кинжалом я перерезала пуповину, и на мгновение мне вновь показалось, словно между ног ребенка мелькнул хвост. Приложив руку к голове, качнулась. Да что это такое? Я переутомилась?
Пока Брисса ворковала с малышом, я прибралась в комнатке. Убрала окровавленные тряпки, вскипятила еще воды, решив приготовить обеззараживаюший отвар. Подруга наверняка захочет обмыться, да и ребенка следовало еще раз обетереть. Нужны еще чистые тряпки для пеленок…
Из коридора послышался шум. Неужели Этерия громит пещеру? Но вдруг я различила лязг металла, и сердце ухнуло куда-то вниз. Вряд ли сиенни бросилась на Дэмиора с мечом. Может, это стража явилась? Но зачем проводнику бороться с ними?
Позади послышались тяжелые шаги, и я похолодела. Это не Дэмиор, его шаги легче и пружинистее. Нащупав кинжал, я покрепче ухватила его за рукоять, и резко развернулась.
Передо мной стояли двое низкорослых мужчин с густыми бородами. Больше всего они были похожи на… гномов? Я сглотнула от ужаса и покачнулась. За моей спиной Брисса кормила ребенка, и я загородила их спиной.
Первый гном был рыжеволосым и коренастым, с длинной бородой, спускающейся на грудь; из-под кустистых бровей смотрели черные глаза. Его тело защищали металлические пластины, нашитые прямо на куртку. Второй был чуть выше, его борода была еще куцой, зато он мог похвастаться густой черной шевелюрой. Я открыла рот и хлопала глазами, не в силах произнести ни звука.
— Я же говорил, надо их вырубить сразу! — угрюмо прокаркал рыжеволосый.
— Он шутит, — поспешил пояснить второй, лучше владеющий языком. — Не бойтесь нас, мы сопроводим вас к нашему королю.
— К-какому королю? — мой взгляд метнулся к выходу, где стихли звуки. От беспокойства за Дэмиора сердце колотилось где-то в горле.
— Вы нарушили границы. И устроили невесть что. Судить вас будет король, — отрывисто пояснил рыжебородый.
Покачав головой, я выдавила из себя:
— А вы разве не вымерли?
Рыжеволосый представитель этого народа покраснел и надул щеки, но его приятель горячо зашептал о чем-то на ухо. Тот выдохнул и строго взглянул на меня:
— Собирайтесь!
Брисса приподнялась на постели и большими глазами смотрела на нас.
— Давай я тебе помогу, — сказала я фандрийке. Спорить с увешанными оружием гномами я не решилась.
Запеленав малыша, я подала Бриссе руку и придержала за плечо. Среди принесенных Дэмиором вещей нашла теплую одежду и обувь, оделась сама и помогла подруге.
— А что наш проводник? И еще женщина, — спросила я. — И в пещере неподалеку лежит тело нашего друга.
— Все будет доставлено к королю, — буркнул рыжеволосый. Похоже, в этой связке он был главным.
В коридоре виднелись следы сражения: валялся чей-то короткий меч и обрывки одежды. Сердце на секунду смолкло и забилось где-то в горле. Надеюсь, Дэмиор в порядке!
— Далеко нам идти? — спросила я. Меня мучило беспокойство за Бриссу: после родов не прошло и пары часов. Фандрийка передала мне малыша, сама она едва держалась на ногах.
Гном не ответил. Он шел, увешанный металлом, но мы едва поспевали за ним. К счастью, в коридоре стояла невысокая повозка, запряженная крошечной пегой лошадкой. Она была совершенно обычной, но едва доходила мне до груди. Я вытаращила глаза, глядя на невиданное чудо.
Рыжеволосый гном бросил на нас взгляд и сказал Бриссе:
— Садитесь внутрь.
Брисса замешкалась и беспомощно взглянула на меня. В повозке двоим людям было тесновато, но я потеснилась, устроив фандрийку с малышом поудобнее Тем временем гномы забрались внутрь: черноволосый взял в руки поводья, а второй — факел. Впрочем, тот не слишком сильно освещал дорогу, но лошадка, похоже, была привычна к таким переходам и безропотно слушалась. Она бодро пошла, минуя переходы и пещеры.
Я лихорадочно соображала. Считалось, что гномов истребили в последнюю войну, хотя некоторые и поговаривали, что коротышки слишком хитры и наверняка затаились в горах. И теперь я ровным счетом ничего не знала об этом народце.
Пока длилась дорога, я нервно кусала губы. Что же произошло с Дэмиором? Я опасалась за него, гномы так ничего и не сообщили нам. Вскоре мы въезхали в широкий каменный проход. Под потолком горели лампы, скудно освещающие железную решетку и выложенный плитами пол. Место, в которое мы попали, больше всего напоминало внутренний двор крепости. Только все было выточено из камня, а над головой каменный свод.
Брисса укачивала на груди ребенка, но ее лицо было напряжено: она боялась за малыша. Подъехав к каменной стене, повозка остановилась. Крякнув, рыжеволосый гном спрыгнул вниз, и вокруг него тут же образовалась толпа. Рыжие, черноволосые, светловолосые гномы изумленно рассматривали нас, тыкая пальцем и гортанно переговариваясь на неизвестном языке. Я вжала голову в плечи и отвернулась, стараясь не встречаться с любопытствующими взглядами.
Черноволосый гном что-то прокричал собратьям, и те, недовольно огрызаясь, разошлись.
— Пойдемте, — сказал он нам на ривалонском. — Мы отведем вас туда, где вы сможете отдохнуть.
Такое начало разговора меня воодушевило, и я почти без страха вошла внутрь каменного помещения. Стоило сделать шаг, как я стукнулась головой о необычайно низкий потолок. Брисса, которая была немного выше меня, согнулась, и я взяла у нее ребенка. Честно говоря, мальчик до сих пор внушал мне некий ужас, но я с готовностью прижала теплое тельце к себе, отбросив навеянные усталостью видения. Задумавшись, не сразу поняла, что мы пришли. Но и здесь местом нашего отдыха оказалась камера, пусть и более уютная, чем предыдущая. Здесь стояла деревянная лавка с парой тонких одеял, небольшой стол с кувшином воды и даже ведро для нужды. На столе — странного вида лампа, ярко освещающая небольшое помещение. Хорошо, хоть потолки здесь были человеческого роста. Натолкнувшись на недружелюбный взгляд рыжеволосого, я вошла внутрь.
— Завтра вашу судьбу решит король, — голос черноволосого лучился сочувствием, и это внушало подозрение.
Войдя внутрь, огляделась и сразу же увидела Дэмиора с Этерией, скрывающихся в другом углу. Я громко выдохнула и только сейчас почувствовала, как напряжение ненадолго ослабило хватку.
Дэмиор соскочил с места и без слов порывисто обнял меня и Бриссу. Я с радостью уткнулась ему в грудь, по лицу текли слезы. Нервная дрожь запоздало сотрясала тело, и я прикусила губу, чтобы унять ее. Этерия, сидящая в углу камеры, глядела на нас с толикой зависти.
