В глазах Бриссы заблестели слезы, и я отступила. Обняв девушку за плечи, зашептала какие-то глупости, пораженная ее словами.

Радостная Маила устроила настоящий ужин, и через пару часов мы все собрались за столом. Хозяйка расстаралась на славу, и нас ждали каша с мясом, наваристая похлебка и сладкие пироги — простые, но сытные и вкусные блюда. Стол, накрытый скатертью, вышитой яркими маками, украшали витые свечи в тонких подсвечниках, а на краю стояла плетеная корзинка с зерном.

— Сегодня последний день чествования Мафрины. Отметим праздник, — сказала Маила, увидев мой заинтересованный взгляд.

Дэмиор, уставший после починки печи, с удовольствием приступил к ужину, я лишь вяло ковырялась ложкой в каше, нервничая в ожидании объяснений Бриссы и Дэмиора. Мужчина выглядел раздраженным с самого утра, когда я заставила его поторопить обоз, не объяснив причин. Если он откажется вести Бриссу в Пределы, то и я останусь без проводника. Глухое беспокойство разбудило мой Зов, и я ерзала на стуле, изнывая от нетерпения.

Однако ужин уже близился к концу: Маила, натрудившаяся на кухне удалилась спать, попросив нас убрать посуду, а Брисса все молчала. Не обращая внимания на мои красноречивые взгляды, она чинно пила чай, словно ее беременность мне привиделась.

В конце концов, я не выдержала:

— Дэмиор, Брисса хотела тебе что-то сказать.

Мужчина заинтересованно отставил кружку, а фандрийка пристыжено уставилась в тарелку.

— Надеюсь, сейчас не выяснится новое неизвестное мне обстоятельство, из-за которого мы должны оставить этот дом? — скептически спросил он, подняв бровь.

— Что? Нет! — я вспыхнула, принимая шпильку на свой счет. — Думаю, не мне это объяснять.

Дэмиор развалился на стуле и глотнув чая, нарочито внимательно уставился на Бриссу.

Девушка побледнела и замялась, теребя в руках ложку:

— Дэмиор, ты как наш проводник должен знать, что кое-что изменилось…

Он вскинул бровь:

— И?

— Выяснилось, что я беременна! — на одном дыхании выпалила фандрийка.

— Час от часу веселее, — сказал Дэмиор, едва не поперхнувшись. Переварив новость, он добавил: — Я доведу тебя до города, где ты сможешь спокойно родить.

— Нет-нет! — соскочила с места Брисса. — Ни в коем случае! Наши планы не меняются, мы по-прежнему идем в Пределы.

— Ты уверена?

— Мне обязательно нужно перебраться через горы, только там я смогу почувствовать себя в безопасности. Поверь, я не доставлю вам лишних проблем!

Проводник скептически усмехнулся и поднялся. Обведя нас взглядом, он хотел было что-то сказать, но осекся на полуслове:

— Сколько раз я себе говорил: не связывайся с девицами! У них то жених нарисуется, то истерика на ровном месте, а то и вовсе беременность. Я не отказываюсь от нашего уговора — проведу вас до Пределов. Но мне явно нужно прогуляться!

С этими словами он подхватил плащ и вышел, оставив нас в недоумении.

Когда мы укладывались спать, Дэмиора все еще не было, но мы с Бриссой заняли одну кровать, оставив ему вторую. Спала я тревожно, вслушиваясь в ночную тишину — но под утро провалилась в глубокий сон.

Проснувшись, обнаружила комнату пустой. Пару минут понежившись, я поднялась и оделась. Постель Дэмиора была примята, а его вещи лежали на колченогом стуле — значит, он все же ночевал здесь.

Бриссу я нашла во дворе. Бледная фандрийка, закутанная в шаль, сидела на корточках, обняв холодный бок железного рукомойника.

— Доброе утро! Ты что тут делаешь? Нужно взять воды и вернуться в дом. Простудишься!

Брисса посмотрела на меня и слабо улыбнулась:

— На воздухе мне легче. Кажется, теперь, когда его обнаружили, малыш всерьез взялся за меня.

Я хихикнула, и Брисса слегка толкнула меня в бок, состроив недовольную мордашку — но в ее глазах заплясали смешинки.

Вернувшись в дом, мы нашли Дэмиора на кухне. Рядом с полотенцем в руках суетилась Маила.

— Совсем не чадит! — радостно воскликнула наша хозяйка, любуясь на разгоревшееся пламя печи сквозь заслонку.

Дэмиор, выглядевший несколько помятым после бессонной ночи, улыбался. Его синяк, полученный в деревне, налился цветом, а глаз немного заплыл.

За завтраком, приготовленным радушной хозяйкой, мы молчали. Я лениво ковыряла ложкой в каше, размышляя о том убитом мальчике. Вчера я почти не вспоминала о нем, занятая мыслями о Бриссе, и меня укололо чувство вины.

Теперь нет сомнений — нелюди в городах есть. Но как можно сгубить невинного ребенка? Крепко задумавшись и сжав ложку так, что побелели костяшки пальцев, я не сразу заметила, что меня зовут.

— Орис? Ты слушаешь? — сидящая рядом Брисса коснулась моего локтя, и я очнулась, сосредоточив внимание на разговоре.

— Фрадлон — крупный город, наверняка здесь расходится множество обозов. Нам нужен тот, что следует на север, — говорил Дэмиор, сверяясь со своей картой.

— Боюсь, не получится у вас сегодня уехать, — на стол опустилось большое блюдо блинов, щедро смазанных маслом. Маила присела, а ее круглое лицо разрумянилось от жара печи. — Праздник же сегодня! Тайная Ночь. Вряд ли хоть один обоз выдвинется раньше завтрашнего вечера.

— Тайная ночь? — переспросила я. — Что это?

Понизив голос, Маила сказала:

— Может, и нехорошо это, но на Севере празднуют Ночь. Издавна ведется этот обычай. Боги… Они все равно боги.

— Точно! Фрадлон! — хлопнула себя по лбу Брисса, — А я все думала, где же я слышала это название. Еще в Фандрии… — она осеклась, но продолжила. — Я читала о том, что в Ривалоне лишь в нескольких городах отмечают Ночь Кхиры!

Кхиры? Темной богини? На Юге не было такого обычая. И что же представляет из себя этот праздник? Этот вопрос я задала вслух.

— Люди веселятся, — пожала плечами Маила. — Признаться честно, я давно не бывала в городе в эту пору, обычно я провожу вечер у старой подруги. Ночь — время страсти и танцев, время для молодежи. Сходили бы и вы. Сегодня будет множество представлений, ярмарка раскинется на целую улицу.

Брисса умоляюще взглянула на Дэмиора и сложила руки в просительном жесте:

— Дэмиор, мы можем задержаться? Пожалуйста, пожалуйста! Это мой единственный шанс увидеть праздник!

Проводник молчал, о чем-то размышляя.

— Дай девочкам повеселиться, — вступилась за фандрийку Маила. — С тобой они под надежной защитой, а Брисса, как разродится, и вовсе забудет о танцульках. Главное, не загуливайтесь, ближе к ночи молодежь разойдется, в городе могут начаться беспорядки.

Вспыхнувшая девушка изумилась:

— Но как? Как? — она бросила взгляд на себя, но платье не выдавало положение своей хозяйки.

Маила тепло улыбнулась:

— Долго я прожила, пятерых детей вырастила и внуков понянчила. Сразу вижу я, если женщина в тягости.

— Хорошо, — встал из-за стола Дэмиор. — Посетим праздник, а завтра найдем обоз.

Брисса радостно заверещала и, подскочив к проводнику, сказала:

— Спасибо-спасибо! Вот увидишь: я не доставлю тебе проблем.

Дэмиор неверяще ухмыльнулся и, расспросив Маилу, отправился чинить крышу. Я не разделяла восторгов фандрийки, но пообещала ей, что непременно присоединюсь. Нельзя оставлять проводника в ее компании!

Выйдя в сад, я поежилась и плотнее запахнула шаль. Брисса помогала Маиле ответить на письма детей — женщина слабо видела и плохо разбирала буквы. Я же, заметив, как наша хозяйка в очередной раз вздрогнула от боли в спине, решила приготовить настойку и выскользнула во двор.

Глядя на поникшие от вчерашней грозы и холода растения, я качнула головой. На родном Юге в начале осени самое благодатное время — одуряющая жара уступает место приятному теплу и ветрам с Запада, освежающим уставшую за лето природу. Здесь же осень — пора увядания. Подойдя ближе к грядке, я коснулась пожухлой мелиссы. Маила не сняла последние поспевшие ростки, и они погибли.

Вдруг тонкий стебелек дрогнул под моей рукой. Ладонь затопило неожиданное тепло, и поникшая головка медленно приподнялась. Я ахнула. Спустя минуту мелисса выпрямилась и налилась цветом, ярко выделяясь среди своих собратьев. По воздуху разнесся приятный аромат.