Кэрхи? Сиенни указала на удушенного мною слугу, и я поняла. Кэрхи — это околдованные крестьяне.

— Ой! — Брисса вдруг резко согнулась и схватилась за живот.

— Что с тобой? — я обернулась к подруге.

— Живот болит, — жалобно и словно удивленно сказала фандрийка.

Я приложила руку к ее животу, пытаясь почувствовать малыша. Подругу вновь скрутила судорога.

— Дэмиор, Бриссе плохо! — в моем голосе проскользнула паника.

Проводник побледнел и глазами спросил меня о том, что случилось. Я ответила ему обеспокоенным взглядом.

— Здесь, в пещерах, есть жилые помещения? Нам нужны теплые вещи и еда, — обратился Дэмиор к Этерии.

Этерия кивнула, по ее лицу скользнула тень недовольства.

— Пойдемте.

Дэмиор вынул факел из ритуального круга и, вручив его мне, поднял на руки Бриссу. Этерия царственно кивнула — ее совсем не смущали связанные руки, — и пошла вперед, показывая дорогу. Едва мы вышли в коридор, я поежилась. Здесь было куда холоднее: от каменных стен тянуло сыростью, а босые ноги совсем окоченели. Но я была рада покинуть место ритуала. Мы обязательно вернемся за телом Олана.

Брисса на руках у Дэмиора прикрыла глаза и глухо застонала. Я же лихорадочно соображала. Если я найду свою сумку с травами, то смогу приготовить отвар — нужно поддержать силы фандрийки. Но какой отвар делать? Как не навредить? Ведь я не знаю, что было в армиосе! Ни одного знакомого ингредиента, похоже, это алхимическое зелье — там нет трав.

— Что это? — впереди раздался испуганный голос Этерии. Она отшатнулась и практически вцепилась в недовольно поморщившегося проводника. — Там какая-то тень промелькнула.

Дэмиор вгляделся, но за пределами освещаемого факелом круга невозможно было ничего увидеть.

— Но ведь все кэрхи остались там, в ритуальном зале? — с опаской спросила я.

Впрочем, я вполне понимала страх сиенни, ведь я сама недавно столкнулась с тем же. Этерия вновь натянула на лицо соответствующую ее положению маску и брезгливо поморщилась, отпустив рукав Дэмиора.

— Да, конечно, — кажется, она была недовольна своей вспышкой.

Вдруг Брисса выгнулась дугой и болезненно простонала. Это разрешило все мои сомнения, и я жестом поторопила Дэмиора. Подруге становится хуже. Следующие полчаса мы мчались по коридорам так быстро, насколько позволяли каблуки Этерии. Она недовольно хмурилась, но не смела противиться Дэмиору.

Вскоре сиенни привела нас в пещеру. В очаге горел огонь, а дым уходил по трубе наверх. В центре помещения стоял большой стол с грязной посудой и остатками еды. Несколько лежанок были застелены дорогим постельным бельем, но везде царил беспорядок.

— Вы здесь жили? — спросил Дэмиор, устраивая Бриссу на лежанке.

Этерия смутилась:

— Только последние пару недель. Мы не покидали гор, кэрхи приносили продукты и необходимые вещи.

Я осмотрела маленькую комнатку и требовательно взглянула на сиенни. Беспокойство за Бриссу придало мне смелости.

— Где наши вещи? — мне нужны мои травы.

Этерия пожала плечами.

— Обычно Дерон жег вещи пленников. Говорил, они могут быть заразны. Может, ваши еще не успел? Здесь есть пара подсобных помещений.

Дэмиор кивнул:

— Пойдемте со мной.

Этерия не горела желанием рыться в вещах, но не посмела возразить. Я была благодарна тому, что он не оставил ее здесь.

Подставив стул к лежанке, я устроилась рядом с Бриссой. Поправила волосы фандрийки, упавшие ей на лоб, и вгляделась в бледное лицо. Словно почувствовав это, Брисса распахнула глаза. Сфокусировав взгляд, она нащупала мою руку и тихо сказала:

— Очень больно… Кажется, начались схватки.

Я закусила губу. Рано! Еще слишком рано!

– Поможешь мне подняться? Лежать на месте невыносимо, все внутренности скручивает от боли.

Я кивнула и подставила плечо фандрийке.

Когда вернулись Дэмиор и Этерия с вещами в руках, я уже хлопотала у очага, подвесив над огнем котелок с водой. Брисса вышагивала по пещере, время от времени вскрикивая от боли.

— Ужин? — Этерия встретила меня со снисходительной улыбкой. — Это отлично.

— Нет, — я мазнула взглядом по сиенни и обратилась к проводнику. — Дэмиор, у Бриссы схватки.

— Что? — побледнел тот.

— Вы нашли мою сумку? А лошадей?

Проводник протянул мне сумку с травами, и я радостно улыбнулась и сразу же закопалась в неё. Так, мелисса, эмбрайса, кирис! Нужен укрепляющий отвар, он ослабит боль и придаст сил. Первые роды могут длиться целые сутки. Мы должны успеть выбраться на поверхность!

— Лошадям я задал корма, так что через час можем отправляться в путь. Доберемся до ближайшей деревни: найдем повитуху и оттуда же пошлем за стражей.

— За стражей? — лицо Этерии пошло красными пятнами. — Разве мы не можем оставить все это между нами?

— Незаконный ритуал и множество смертей? — Дэмиор холодно взглянул на сиенни.

Я стояла, глядя на них и прижав травы к груди. Женщина не привыкла получать отпор, и сейчас ее глаза горели упрямством.

Вдруг Брисса скривилась от боли и закричала, прижав руки к животу. Я кинулась к ней, но Дэмиор успел поймать падающую фандрийку.

— Уложите ее в постель!

Сердце стучало где-то в горле, и кровь шумела в висках. Отогнав всех в сторону, я сказала:

— Брисса, ты позволишь осмотреть тебя?

Меня и саму трясло от ужаса: я ни разу не принимала роды, как мне не навредить Бриссе и ребенку? Фандрийка слабо кивнула, на ее лбу блестели бисеринки пота.

— Мы не успеем, — глухо выдохнула я напряженному Дэмиору. — Думаю, ребенок родится через несколько часов.

— Малыш, зачем ты так торопишься? Еще слишком рано, — прошептала фандрийка сухими губами.

В голосе Бриссы звучала усталость, она оказалась не готова к родам. Впрочем, как и я. Я думала, что у нас в запасе есть еще пара месяцев.

Брисса приподнялась на постели, волосы липли к вспотевшему лбу, и мое сердце кольнуло дурное предчувствие.

— Орис! — фандрийка на удивление крепко ухватила меня за руку. — Пообещай мне, что сделаешь все для спасения малыша. Не думай обо мне, спаси его!

Я открыла рот, чтобы сказать подруге о том, что ее ребенок слишком мал. Но взглянув в горящие болезненным упрямством глаза, промолчала. Я все равно не смогу переубедить ее.

Очередная схватка заставила Бриссу вновь закричать и откинуться назад. Сиенни стояла у очага, растерянно комкая край платья, а Дэмиор застыл столбом посреди комнаты. Я почувствовала себя самой старшей среди всех и, взяв себя в руки, скомандовала:

— Дэмиор, найди мне чистых тряпок и растопи очаг посильнее, — я перевела взгляд на аристократку. — Сиенни Этерия, можете еще вскипятить воды?

Не дожидаясь ответа, я вновь повернулась к Бриссе. Фандрийка, отошедшая от схватки, вновь поднялась и охнула.

Оправив на ней рубашку, в которую её обрядил жрец, я с удивлением отметила, как она похожа на родильный наряд. Надеюсь, это не насмешка богов.

Заметив, что Брисса выдохнула и задышала ровнее, я вновь занялась травами. Достала из сумки остатки кириса, корень линарии и, немного подумав, пустырник. Тщательно перемолола в ступке и призвала свои силы. Травы едва слышно откликнулись, я скорее угадала, чем услышала слабый шепот. Напитать своей силой снадобье мне не удалось: растения меня не слышали, да и сосредоточиться не получалось.

Мысленно успокаивая себя, я закончила снадобье и подала его Бриссе. Фандрийка залпом выпила его и с надеждой посмотрела на меня. Я погладила ее по волосам и подставила плечо, когда она вновь сжалась от боли. Лицо Бриссы застилали слезы, но она упрямо выпрямилась и улыбнулась уголком губ.

Следующие несколько часов я помогала подруге: обтирала ее теплой водой и шептала молитвы матери Мафрине. Несмотря на ранний срок, ребенок настойчиво рвался наружу, и я боялась за подругу. Фандрийка ослабела и теперь даже не кричала, лишь смотрела странным взглядом. Меня охватывала паника: я не позволяла соскользнуть ей в беспамятство массировала живот.