«…давление стабилизируется…»

«Он выживет? Скажите, что выживет, скажите же!»

***

На троне восседал мальчик лет десяти. Перед ним под медленную музыку танцевали девушки в прозрачных платьях. Ребенок некоторое время следил за их движениями, затем злобно, совершенно не по-детски выругался и жестом отправил танцовщиц прочь. Да, сложно трехсотлетнему человеку оказаться запертым в теле, совсем не соответствующем возрасту. Рахока это выводило из себя, он не мог даже утопить свою злобу в крепких напитках – это тело было еще не способно адекватно принимать их, как, впрочем, и другие «средства» расслабления.

С самых ранних лет будущий правитель страдал излишней подозрительностью, что не удивительно – ни один из шести его предков не умер в доброй старости, все они стали жертвами заговоров своих же наследников. Он и сам не отстал от предшественников – отравил подарок, сделанный отцу. Поэтому уже в тринадцать лет, приняв власть над империей Лукат, монарх прекрасно осознавал, насколько сложно ему будет в столь юном возрасте удержать власть. Первым делом он приказал ученым заняться исследованиями, найти способ переноса сознания в тело клона, а при малейшем подозрении на предательство, безжалостно расправлялся со всеми. В расстрельный список попала даже его кормилица! Никакого сострадания, тем более во время кровопролитной войны с Микойей.

Несмотря на склонность к жестокости, Рахок не получал удовольствия от войны. Слишком непредсказуемый процесс, много факторов, которые никак от него не зависели. Стратегии постоянно давали сбой, планы рушились. Все изменилось, когда вмешались Тонкие Струны. Большая часть его империи – населенные планеты – стала непригодной для жизни. К счастью, Микойя тоже пострадала. Самым страшным для врага оказалась потеря планеты Инкубатор. Состав воды, воздуха и другие особенности делали ее неповторимой – только там микойские детеныши могли расти и развиваться до возраста выхода на сушу. Теперь эта возможность исчезла. Злобный смех вырвался из уст ребенка, звучало это чуждо и жутко. Он ликовал от того, что микойцы пострадали куда больше. Хотя последние донесения разведчиков принесли повод для беспокойства – планета, единственная из всех, поврежденных Тонкими Струнами, начала оживать. Проклятые Струны! Кто бы мог подумать, что они обладают не только мощью, но и сознанием! Микойцы были ближе Луката к разгадке их тайны, это окончательно бы решило исход войны. Так что, несмотря на потерю большей части своей империи, Рахок радовался окончанию военных действий: сражения так и не стали его любимой забавой, и он испытывал облегчение. Больше не придется ломать голову над предугадыванием действий врага, придумывать ловушки, в которые никто никогда не попадет, изобретать все новое оружие и просыпаться в кошмарных снах о вторжении.

Вмешательство Тонких Струн значительно ослабило империю и увеличило страх Рахока перед новыми нападениями, поэтому все силы он бросил на разведку и защиту границ своей территории.

Единственное, о чем мечтал Рахок – уничтожить Инкубатор раз и навсегда. Но, к сожалению, в данный момент планета находилась почти в самом центре бурно развивающейся империи Дартук. Незаметно проникнуть так глубоко в пространство чужой империи, находящейся в состоянии войны, невозможно, даже несмотря на превосходящие технологии. Его сын Тангрид предложил интересный план и сейчас, в ожидании известий, монарх не находил себе места.

Сын… Воспоминания о нем вызвали у императора смешанные чувства. Помня о промахах своих предшественников, Рахок тщательно следил, чтобы ни одна из его женщин не забеременела. Если же такое случалось, он без сожаления убивал и мать, и нерожденного ребенка. Несмотря на все предосторожности, за триста двадцать лет в телах клонов он все же пережил девять покушений. К счастью, технология переноса сознания ни разу не подводила. В какой-то момент, устав от однообразия жизни, ему захотелось иметь рядом кого-то достаточно близкого, и он позволил выжить одному мальчику. Первое время радость отцовства затмила все остальные чувства, но, по мере взросления ребенка паранойя и подозрительность возвращались. Ситуация усложнилась после аварии. Во время посещения императором фабрики клонов один из шлангов хладагента сорвался, и вся комната превратилась в ледовую могилу. Из-за перепада температур отказало оборудование стазис-камер, и все тела погибли. Повезло, что клоны, не достигшие уровня зрелости, содержались в другом помещении. Так Рахок и оказался в этом ненавистном детском теле. Никаких следов причастности сына к несчастному случаю найдено не было, даже его допрос под глубоким гипнозом ничего не дал, но подозрения остались. Разумеется, это происшествие привело к усилению мер безопасности – фабрику разделили на три, совершенно независимые. На всякий случай, пока тела оставшихся клонов не достигли зрелого возраста, император старался не покидать относительно безопасных стен дворца.

***

Норда сидела у кровати Бурнада, держа его за руку. Император Худрок ушел несколько минут назад – очень переживал за жизнь сына. Как хорошо, что у Ирсы не хватило силы – еще немного, совсем чуть-чуть, и спасти жизнь Бури было бы невозможно.

– Кузнечик…

– Ты очнулся? Молчи, не разговаривай пока, – она улыбнулась, – я так волновалась!

– Нашли ее?

– Не знаю, твой отец только что был здесь. Ты так меня напугал! Я думала, что потеряла тебя…

Он сжал ее руку, едва заметно, совсем слабо.

– Побудь со мной немного, я так хотел увидеть тебя еще хоть раз.

– Я буду здесь, не уйду.

– Тебе нужно уйти, ты обещала Дахору, три дня, помнишь?

– Это особые обстоятельства, все поймут.

– Просто посиди рядом еще немножко.

Норда вернулась домой. Она стояла на балконе и смотрела на сад в последних лучах заходящего солнца. Мрачные мысли возникали одна за другой. Ужасный день, хуже не бывает. Ей хотелось быть не здесь, она должна быть не здесь, но Бурнад настоял. Завтра… Остался еще только один день. Струны, Альянсы, Империи – сейчас все это было совершенно неважно. А если бы он умер?.. Нет, об этом не хотелось даже думать.

Уже издалека она услышала звук приближающихся шагов – Тангрид, его походка. «Приятно иметь острый слух», – отметила девушка. Не дожидаясь, пока гость постучит, она открыла дверь и вернулась на балкон.

– Как он?

– Тангрид?

– Не волнуйся, я не скажу твоему отцу, что тебя не было. Пусть это будет нашим секретом. Он выжил?

– А ты хотел бы, чтобы нет?..

– Один из нас останется твоим другом, а другой получит все. Рад ли я иметь соперника? Нет. Но я не хочу ставить тебя перед выбором без вариантов. Это не честно. Я много лет люблю тебя, а ты узнала меня лишь два дня назад, да и то при таких обстоятельствах… Все, о чем я прошу – дай мне шанс, узнай меня получше.

Норда тяжело вздохнула.

– Понимаю, оставлю тебя. Пообещай завтрашний день мне.

– А будет ли он, завтрашний день…

– Будет, конечно будет. Завтра тебя ждут хорошие новости, все наладится, обещаю.

Он поклонился ей и поцеловал на прощанье руку.

***

– Говоришь, весь день провела с ним? Живучий, гаденыш, – потягивая вино, произнес Дахор.

– Да, это событие не пошло на пользу нашим с Нордой отношениям, – ответил Тангрид.

– А что с Ирсой?

– Она на моем корабле, пытается соблазнить охранников своим бескрайним декольте. И я все еще слежу за той планеткой, где все произошло.

– Эта девчонка никогда не отличалась сообразительностью. Если бы Норда решила кого прирезать, то уж довела бы дело до конца.

– Простите, император, вы так высказались об Ирсе, словно…

– А!.. Ее мать была замужем за военным, который вечно уезжал куда-то. У нас случился небольшой роман. Но когда она забеременела, все прекратилось. Ирса не взяла от меня абсолютно ничего. Норда и Алия – вот моя плоть и кровь, а эта… Что ты планируешь с ней делать?