Хотя Лайла и знала русский язык, но не так безупречно, как бы хотелось. И мы по привычке с ней разговаривали по-английски.
Зайдя к себе в комнату и приняв душ, мысленно опять возвращалась к нашему разговору с Лайлой. Чем я её обидела? Что натворила? Почему я для неё стала опять госпожа? Неужели она не видит моего к ней отношения. Так, разберемся и на все почему я разузнаю у неё ответы. Если бы я только знала, что мои вопросы, так и остануться без ответа. Изменила бы я планы на день? Однозначно, да.
Быстро собравшись, мы отправились в путь на заказанном такси. Миха был весел, он болтал без умолку. Амиру оставили дома. Правильно я тогда сказала. Сердце почему-то было не на месте. Звонок от Артёма я сбросила. Не о чём нас с ним разговаривать. Не получится у него отвоевать место Джамаля в моем сердце. И я не подпущу его к себе и детям. Нам хорошо без него. И точка. У меня была любовь сказочная, радужная и цветная до мошек в глазах, и мурашек по телу.
В торговом центре мы сразу отправились в салон связи. Миха всю дорогу в машине разговаривал с Лайлой. Она улыбалась и смотрела в окно. Не часто мы с ней вот так гуляем. Она чаще находилась в своей комнате или во дворе на качелях. И всегда была молчалива. Наверное ей стоило раньше вернуться в Америку. Такое чувство, что мы с ней сейчас поменялись местами. Теперь она была птичка без голоса.
В мобильном салоне нам наперебой предлагали то один товар, то другой. Да уж, сразу видно, что ты платежеспособен. И тебе можно (втюхать) то, что лучше покупается. Проходила уже это. Всегда это раздражало, как в Америке, так и в Мавритании. И сейчас то же самое происходило тут в России. Они словно коршуны накинулись на нас. Только одна девушка меня не раздражала. На бейджике значилось, что её зовут Антонина.
— Не могли бы вам помочь? — Да, конечно. Что бы вы хотели? — Я хотела бы купить сыну планшет. — Какой фирмы предпочитаете? — Без разницы. Главное, чтоб с аккумулятором проблем не было. И был удобный интерфейс. — Иногда эти словечки вылетали из моих уст. Сама иногда не понимала в этом ничего. По мне, так телефон предназначен для звонков. Общение по тому же вайберу было только с сестрёнкой. Для чего мне был нужен телефон? Или планшет? Сын тоже особо в игры не играл. Только познавательные. Пока девушка описывала ту или иную марку, я особо не вникала, а рассматривала своего сына и Лайлу. Подмечала все детали, как они выглядят. И какие они красивые. Почему-то сердце сжималось от тоски, боли и непонятного страха.
С горем пополам как-то выбрали всё-таки планшет, заплатив за него на кассе. Лайла с Михой собрались в детский мир посмотреть лего-город, который Миха хотел, чтоб ему подарили на Новый год. Я зашла в соседний отдел. Мне там приглянулось платье. Почему-то возникла мысль, а не пора ли мне избавляться от расцветок Мавритании. Сейчас как раз на мне было надето платье напоминавшее, как Ане, так и маме ту же мелихову. Мы договорились, что встретимся либо на кассе в этом отделе, либо на нулевом этаже в кафе. На кассе я надолго застряла, женщина впереди меня устроила скандал, что ей этот товар не подходит. Я краем глаза видела Миху, который крикнул мне, что они спустятся с Лайлой в кафе. Я им кивнула. Дождалась своей очереди. Расплатившись наконец-то, спустилась на нулевой этаж. Пройдя в тысячный раз все кафешки, начиная с макдака и заканчивая обычными кафе, я нигде не увидела ни Лайлу, ни Миху. Звонила им на телефон. Абонент был не абонент. Ни у того, ни у другого телефон не отвечал. Паника накрыла меня. Я подошла к администратору и попросила объявить по громкой связи, что я ожидаю их у администратора. Но ничего не происходило. Где они? Как могли заблудится? Где их теперь искать?
— Марьяшечка, девочка моя. Я тебе звонил. Хотел… — звонок мобильного от Тёмы стал словно спасательный круг. Но я прервала его слова своими причитаниями и всхлипами. — Миха пропал. — Где это случилось? Где ты сейчас? — спросил Артём. В его голосе слышались нотки страха, такого же липкого, который испытывала в этот момент и я. — В Охотном ряду. Мы с Михой выбирали планшет. А потом они с Лайлой спустились в кафе. Но где они сейчас, я не знаю. Все кафе пересмотрела. Но их нигде нет. Телефон не отвечает. — Я сейчас приеду. Жди. — И он сбросил звонок.
Я стояла около стола администратора. Девушка смотрела на меня сочувственно. Мне так и хотелось что-то обидное ей сказать. Но я молчала. Паника. Злость. Гнев. Всё слилось воедино. Неужели Лайла похитила Миху? Разве она смогла это сделать? Что происходит? Холод снова сковал меня. Сколько я находилась в таком оцепенении, не знала. Но очнулась от того, что кто-то меня обнял сзади, даря тепло, в котором я так сейчас нуждалась. Я обернулась и словно попала в обжигающее пламя стального цвета глаз Артёма. И моя льдина в сердце ухнула вниз, и я зарыдала в голос, срываясь на визг. Тёма обнимал меня крепче и шептал:
— Девочка моя, я их найду. Не переживай. Сейчас мы Косте позвоним. Он нашего бравого генерала поднимет, и мы всех найдем. Не плачь. Давай ты домой поедешь? Да?
— Нет. Нет, я с тобой. — Не нет, а да. Я сейчас позвоню Косте. А после того, как он сюда приедет, мы с тобой поедем домой. Хорошо? Согласна? — Звони. Что ждешь? — сказала ему.
Артём набрал номер Кости и вкратце рассказал всю нашу ситуацию. Прошло не больше часа, как к нам подошёл наш подполковник в запасе. Мы уже за это время отошли от стойки администратора. И сидели за столом кафешки. Я гипнотизировала телефон. Молилась всем богам. Артём не сводил с меня взгляда. Пытался расспросить, как это получилось. Но я его не слышала, только обжигалась взглядом моего Тёмыча. Что? Куда понесло тебя, Марьяна? Где мой сын? Где Лайла? А с этими чувствами, если они имеют место быть, разберусь позже. Главное — Миха. Только бы найти.
Лайла
Приехав в Россию, я не ожидала, что у нас так отличается культура. Марьяна была не похожа на девушек-эмигранток, с которыми мне приходилось общаться ранее. Хотя я всегда радовалась, что мой названый брат нашёл свою любовь. Я ревновала его, причём дико ревновала. Но это больше похоже было на собственность. Хотя так же я была рада, что он счастлив. Ведь милая Мариам подарила ему то, что не могла бы сделать никакая другая женщина. Их любовь была похожа на сновидение. И я была посвящена в их таинство любви. И сейчас спустя много лет я живу в этой загадочной стране. Никогда об этом и не думала. Сон на яву.
Загадочный неповторимый русский язык, который мы с другими девушками с “гарема” раньше в шутку изучали у султан Ание. Гарем — это своего рода видимость, а на самом деле мы были больше её наперсницами. Свитой. Служанками. Нет, скорей всего девушками, которым она пыталась помочь встать на ноги. Ание очень нравилось быть главной женой, как она шутя себя называла Валиде-султан. Как сейчас помню к нам прибыла поздней ночью девушка. Она сидела тихонько на кровати, словно напуганный котёнок. В нашей комнате находилось тогда три девушки: я, Садыка и “котёнок”. Как впоследствие я узнала её имя: Камила. Она была из бедного района. Её продала родная семья Махмуду в “гарем”. Но мы-то знали, что гарема не было. А она тогда не знала. Просидела всю ночь на кровати, наверное боялась, что ее заставят исполнять прямые обязанности наложницы. Смешная. Я ей утром объяснила, что госпожа Ание никогда не обидит девушек. Через несколько дней валиде поговорила с Камилой и всё ей объяснила. И её как будто подменили. Тихий котенок стал смелее. Начала огрызаться с Садыкой. Между ними возник конфликт. Камила очень стеснялась, что ей приходится носить очки. И она старалась их носить только в комнате. Садыка начала над ней подсмеиваться и всячески ее поддевать по этому поводу. Камиле всё это было неприятно. Я её защищала, как могла. Но однажды произошёл случай, когда я одна ушла в классную комнату заниматься. Придя с занятия застала плачущую Камилу. А рядом стояла Садыка и ухмылялась. Спросила у котёнка, что произошло. И она мне рассказала, что Садыка разбила ей очки как будто нечаянно. Наступив на них раза так три. Мы тогда подрались с этой пустышкой. Нас разняла охрана. Привели к валиде. И я её попросила оставить в комнате только нас двух, а Садыку переселить в другую. И впоследствие мы так не смогли найти общий язык. И с каждым днём это было намного труднее, так как она была завистлива и глупа. Причём настолько, что мне казалось, что у неё в голове, если можно применить к ней выражение: пустой дом или пустой лист. С того-то дня и началась наша кровная вражда. Продолжалась вплоть до нашего побега из Мавритании. Котёнок пошла учится на врача. Вот с ней-то мы очень сдружились, так и жили впоследствие в одной комнате. И очень просили валиде никого к нам не подселять. Джейсон выбрал Садыку и меня к себе в гарем. Зависть и боль начала потихоньку поселяться в моем сердце. Я поняла, что мое сердце отпускает Санти. И я хочу любви Джейсона. Нет, наверное, не хочу. Я же его названная сестра. Мы с ним обменялись кровными узами. Когда вспоминали Санти ещё там в Америке, два потерянных льва и пили. Мы с ним порезали запястья. Накапали в виски кровь, выпили из бокалов. Он из моего, я из его. Но при этом я его любила. Любила. Сильно. Как брата, но не мужчину. Я хотела ему счастья, но не с этой пустышкой. Тогда в то время братья: Карим и Керим открыли, если можно сказать, на меня охоту. Это и подвигло меня пойти в гарем к Джейсону, а не к этим “бандюганам”. Такие как они убили моего Санти. Я не буду игрушкой. Я хочу, как котёнок быть нужной и уверенно смотреть в будущее.
