— За что, моё солнышко? — За то, что простила свою непутевую дочь. — Ты о чём, Марьяшенька. Я же вас с Ангелинкой люблю очень. Вы моя радость. И ваши внуки это особенное счастье. Жаль, что ваши дедушка и бабушка не дожили до этого. — И мы с мамой обнимаемся. Она плачет и утирает слёзы. А я беззвучно всхлипываю на её плече.

Тяжело мне, что и говорить! Если бы не мои родные, было бы ещё тяжелее. Разве справилась бы я? Нет и ещё раз нет! Я рада, что у меня такая дружная семья, что есть мой Ангелочек. Мой личный ангел-спаситель. Если бы не она, разве я бы сейчас с ними была? Она мне не давала скатится в пучину отчаяния и пустоты. И словно чувствовала, когда мне особенно плохо, звонила мне и вытягивала куда-нибудь с детьми или без них. В этот как раз она опять почувствовала, что мне плохо и пригласила на прогулку в парк. Звонок мобильного телефона оторвал нас с мамой от “мокрого дела”, как обычно выражается папа.

— Привет, систер. Вы чего там развели? Даже до меня дошли ваши разливы. А ну прекратить плакать. Что включила опять ваксу-плаксу-гуталину? А? Всё, прекратила. Завтра идем гулять. Есть мороженое. — Я не плачу, — всхлипываю я. И смотрю на маму. Она уже улыбается.

На следующий день я хотела пойти с детьми, но мы пошли только вдвоём с Михой. Амира в тот день осталась с мамой дома. Закатила истерику, что хочет остаться с дедом и бабулей. Такая потешная, она называет их де и буля. Лайла теперь ходит смурная. Наверное надо ей уезжать в свою Америку? Меня она почему-то раздражает со своей услужливостью. Надо будет поговорить с ней.

Решила, что поедем на метро. Всего-то одна пересадка. Да и где машину поставлю? Сыночек ждал меня на кухне уже одетый в джинсы и футболку. Как же он похож на своего отца. Я вспомнила нашу третью встречу с Джамалем. Когда я уже не вернулась назад в походный лагерь. И наш разговор с Артемоном. Мама на меня посмотрела и сказала:

— Вот не понимаю я тебя. Что, нет другой одежды? Например, джинс и футболки? Нет же, надо одевать эту арабскую тряпку. Зачем? — раскритиковала она моё платье. Да разве похоже? Я оглядела себя. Разве? Платье-макси в ярко-красных розах на синем фоне, длинные рукава.

— Но так пол-Москвы ходит, — говорю я маме. — Да я уже отвыкла за эти годы от другой одежды. — мама хмыкает как-то странно. — Ладно, идите уже. Мы присмотрим за Амирой. — Доченька, дай тебя мама поцелует. — Моя принцесса подставляет свою пухлую щёчку. — Пока, мася.

Во дворе папа опять что-то чинит. Не может без дела.

— Пап, ты же знаешь, что я клинику открывать собираюсь? — подхожу к нему я и спрашиваю. — Да, Марьяшка, знаю. — Папа оставляет свое дело и смотрит своим пытливым взглядом.

— Не хочешь ко мне пойти в клинику работать?

— Да ну, ты брось. Я после инсульта имя-то своё иногда не могу вспомнить. А ты работать. Я же многодетный теперь дед. — смеется папа.

— Папка, ты у меня бравый ещё солдат. Чего это ты со счетов себя скидываешь? Ты подумай хорошо? Мы сейчас гулять идем с Аней и Костей. А вечером я спрошу тебя. Да? Или нет?

— Ладно, идите гуляйте. Ангелинке привет передавай. Да и внуков обними. — Пока, деда, — машет рукой сыночек.

Идем по аллее парка Культуры и я созваниваюсь с Ангелинкой. Она мне говорит, где их можно найти. Вокруг буйство красок, зеленые кусты и клумбы с цветами. Проходим мимо фонтана, который совсем недавно был реконструированный. Находим сестренку и моих племяшек. Обнимаю целую своего ангелочка. Игорек больше похож на Костю. А Вероничка больше на Ангелинку.

Детям решили же устроить праздник. И поэтому идем на детскую тематическую игровую площадку. Она состоит из девяти индивидуально спроектированных пространств для игр с песком, водой, цветом, звуком, высотой и глубиной, разными фактурами, формами и размерами. Неожиданное решение сделали дизайнеры.

Детям здесь очень понравилось. Они веселились, кричали от перевозбуждения и следить за ними было трудно, поэтому я не заметила, как к нам подошла симпатичная пожилая женщина в очках.

— Екатерина Петровна? — сестра опешила. — Тётя Катя? — в один голос прокричала я.

Она, усмехаясь, посмотрела на нас:

— Здравствуйте. Девочки мои, рассказывайте, как устроились. А чьи маленькие? Твои, Ангелиночка? — Аня поморщилась. — Хорошо-хорошо, я поняла, Анечка. Рассказывайте! Да, кстати, тут кое-кто хочет встретиться с тобой, Марьяна.

Я посмотрела в ту сторону, что указала тётя Катя. И словно застыла.

Артём смотрел на меня и молчал. А я… я тоже молчала…

Миха подошёл ко мне и спросил:

— М-а-а, а кто это? — Что ж, сыночек тебе сказать? Это человек, который спасал жизнь твоему папе. Вот только значит что-то пошло не так.

Время уже вечер, скоро ночь, но Мальвины до сих пор нет. Вот ведь чувствовал, что не надо было ехать в эту Африку. Что, можно подумать, Джамаль её в свой гарем увёз. Больше ни о чем не думается. Она в последнее время ходила задумчивая. И я тоже хорош: сегодня накричал на неё. Знал бы, что она сегодня не прилетит, запер бы, привязал к себе. В любви признался. А я повёл себя, как последний дурак ревнивый. Смотрю альбом: вот мы с ней в седьмом классе в тот день, когда она пришла с синей прядкой. Жаль, что нельзя показать это простым карандашом. Но другого не признаю. Очень нравится рисовать, но родители говорили, что я обязан пойти по их стопам. Больше всего об этом твердила мама. Она из семьи потомственных военных. И у мамы очень сложный характер. Не понимаю, как живёт с ней папа. Самое интересное, что когда приходила к нам Мальвина, мама всегда её нахваливала. Хорошо, что хоть обо мне ей ничего не рассказывала. Косте она только и делала, что жаловалась на меня: и сын я совсем не такой, как она ожидала, и то я не так делаю, и это. Костя никогда не останавливал её. Молчал, но и мне ничего не говорил. Хоть он и старше меня, но мы друзья. И с сестрой Мальвины он учится в одном классе. Он всегда поддерживал меня и мои уроки рисования всегда покрывал. Маме говорил, что мы вместе ходим на музыку. А я сбегал на урок рисования. А он на музыке писал в двух тетрадях.

Костя показывал мне то, что изучали, а я в свою очередь маме. Иногда я ходил на уроки, чтоб маме не сказали. А папа — врач-хирург, причём сейчас он профессор и преподаёт хирургию в университете. Хорошо, что не в том, где учился я. А то все спрашивали бы, за какие заслуги ставят мне такие оценки.

У Кости умерла мама. Я поддерживаю его, как могу. Аня от него сбежала. Он даже не понял причину тогда. А вот ведь сестрёнки, и та туда же. Интересно, что там произошло? Костя любил Аню. А я понял, что люблю Мальвину. Наверное, понял, что люблю ещё в четвертом классе. Но всё равно я ей не дозволял гулять с парнями. Отгонял, а их стадами ходило около моей любимой девочки. Вот, что я расслабился. И у меня сбежала. Вспомнил сказку про Буратино: «сбежала Мальвина, невеста моя…» Только для меня Мальвина и не была невестой. Она была больше, чем невеста.

В палатку заглянула Света:

И где эту несмышленую девчонку носит, Артём Львович?

— Свет, я виноват — накричал на неё.

— Накричал, да она не из-за этого осталась с этим Джамалем. Может, в розыск…

— А может, она прилетит…

Света хмыкнула в ответ. И сказала: