Стаый солярис В полумёртвом порту Бетельгейзе, восемь Я работал на баре В ту дурацкую осень И ко мне Как на службу Приходил на стакан Один бывший А, может, и нет Капитан Он кричал Командир Наливай до краёв А не так Как тут льёт Тыловое ворьё А напившись Шептал Через стойку Убью И убил бы Шламазл Тренированный гад Но, поверьте, что Восьмирукому мне Его нож Его дедовский лазер Его гипнозахват Были равно смешны Помню В Красном Гель-Гью… Впрочем, речь Сейчас Не о моём ушу Ну, короче, летун Упивался в лапшу И От стойки не отрывая Лицо Говорил Командир Командир Командир Командир Я рассказывал Про Убегающий Мир? Он рассказывал Про Убегающий Мир Ясен пень Он рассказывал это Мне Каждый день Про планету Где он повстречал свою тень И как Бросил свой Бессердечный линкор И как ликвор его Туманил ликёр Из неведомых Диких зелёных цветов И как он танцевал С голубым леопардом И как Будущих душ Миллиарды На деревьях висели В весёлом лесу И как та Что давно От удушья В далёком краю Выбегала На земляную косу Когда он на вёслах шёл К их дворцу Из сапфиров И странных листьев Как однажды карниз Рухнул вниз Будто выстрел Внезапно И они хохотали Под занавеской И трахались Троекратно Барахтались Как молодые коты… Утро без десяти Дверь захлопнется С треском Стоя дремлет гарсон К капитану придёт Его старый приятель Наркотический сон Я стараюсь Сегодня не слишком шуметь Впрочем Как и всегда Вдруг Не сон Может, смерть И тогда всё изменится В жизни моей Я пронырливым стану Как Тысяча змей Я уволюсь И по дешёвке куплю Космолёт Буду первый в галактике Бармен-пилот Я проставлюсь на славу Я забецаю пир А потом Навсегда улечу В Убегающий Мир Восьмимартэль
Дуру, Что поселилась в доме Бывших зомби Егоровых на углу, Сразу изгнали. Она делала кукол, будто бы для театра. Софья Богдановна наслала чёрную мглу, Дыру безнала и королевский артрит. Не дожила квартирантка до марта. Нам тут не надо кукольщиц. Игольщиц, Ведьм. У нас и без ведьм всё болит. Анна Степановна, например, Вышивки делает, мулине, Картины известных художников. С этими вышивками нужно Быть осторожным. Вот Васька, к примеру, Сапожников, Заказал ей «Чёрный Квадрат», А через неделю суд у него всё забрал. Дом, машину, детей, любые парные органы. Или, скажем, Сергей Палыч Воронов, Купил супруге «Грачи прилетели», А через месяц труп её куры объели. Внезапный инсульт в инкубаторе. Мария Петровна вообще родилась В Улан-Баторе В двенадцатом веке И знает ходы к секретной воде. Её поделки приносят томное бдение. Мозг заходится в кашляющем смехе. Сон уходит из тебя навсегда. Пластилин, поролон, чёрная беда. А Нэлличка, девочка, наша любимица, Сердечки раскрашивает акрилом. Стоит сердечко десять гривен. Ходовое самое – в форме Крыма, Это если хочешь отбить мужика надёжно. Есть ещё похожее на ёжика. Такое милое, радостное. Это чтобы ребёнка украсть, Или чью-то страсть смертельно проклясть. Жанна Сергеевна составляет молитвы дьяволу. Татьяна Павловна из крапивы шьёт наволочки. Инесса Викторовна волонтёрит на храм Астарты. Елена Олеговна собирает подписи, Чтобы переименовать нашу улицу Имени Восьмого Марта В переулок Меченой Карты. Или Марты Кетро. Не помню. Но что-то такое. В стиле ретро. К Элизе Утро саксонской принцессы Не предвещает даже приличного вечера. В чашках тончайших Туман, Делать, конечно, нечего. Вышивка, Держи спинку ровно, В августе путешествие в Мюнхен, Ненавижу, Королевство картофельной кухни, Мы им, конечно, не ровня. Всё изменяется сначала в звуке. В тяжёлые «фа» Местных четвероногих танков, Коней обстоятельных, Рыжих, Словно женщины Лукаса Кранаха, Вплетается «си» Звонкой ганноверской ковки. Лошадка весёлая с бешеной чёлкой. Курьер весёлый с безумным письмом. Герцог Отто Восьмой Просит руки Вашей дочери. Весь малый двор До ночи Обсуждает возможный военный союз, Вспоминает Силезию и Мазовию. Ровно спинку держи, Наверное, Так начинается жизнь. В парке ухают совы. Кузен Отто хорош собой, Не расстаётся с картонной трубой, Машет фарфоровым палашом. Кто же тебя ему выбрал, нашёл? Кто развернул судьбу, Как телегу с ранеными Разворачивает першерон И увозит от линии фронта К линии леса? Кто фарфоровый твой подбородок Трогает пальцами И притягивает к своим губам, И целует, Словно бы наводит резкость? |
