Крамы сдержали слово и по поводу провианта тоже. Вода и запасы съестного были уложены в выдвижные ящики в стене. Того минимума информации, который они выудили у Изы, им хватало, чтобы рассчитать примерное время пути и запастись провизией. Крамы оснастили корабль оранжереей, в которой можно выращивать еду. Они заготовили воду с избытком и продумали способ пополнять ее, добывая из метеоритов. Благодаря старику, крамы точно знали, что искомая планета находится в их же галактике в рукаве Ориона. Но этих знаний было недостаточно. Все ждали окончательных координат от тулонца.

Первые мгновения пути прошли гладко. Новейшая система гравитаторов работала превосходно. Кристалл постоянно вращался, устраняя эффект невесомости за счет центробежной силы. По кораблю возможно было перемещаться, как вертикально, так и горизонтально. Перемен в биоритмах собственного тела Марсий не ощутил. Крамам стоило отдать должное, выращивать космические судна они умели, и все же рано было радоваться, звездолет не набрал скорость, летел осторожно, на самых низких пределах. Не сложно было догадаться почему.

«У них нет точных координат, а значит, в скором времени ко мне придут», — подумал Марсий. Сразу после этого послышался стук шагов.

Дверь бесшумно исчезла, через открывшийся портал вошла она. Медленно и плавно, широко улыбаясь, Атла подходила к нему.

Марсий не сводил с нее настороженных глаз.

— Это будешь делать ты? — спросил он, внимательно посмотрев на девушку.

— Я, — доброжелательно ответила она.

Девушка была спокойна, не совершала резких движений, держалась непринужденно и естественно, так, словно речь шла о чем-то отстраненном и второстепенном, а не о жизненно необходимых ей знаниях. Атла чувствовала его волнение и ловила каждую мысль. Волновалась сама, но играла в безмятежность. Остановившись в пяти шагах, чтобы не смущать и не раздражать своей близостью, она решила попытаться забрать карту быстро, не совершая касаний.

— Ты готов? — гипнотически медленно прошептала она.

Марсий кивнул и сжал в руках луч.

Атла с улыбкой на него посмотрела, и, хотя она чувствовала, что тулонец по-прежнему презирает её и весь крамовский род, между ними уже возникла некая связь, а значит, было возможно войти в контакт с его сознанием.

— Хорошо, — громко произнесла она, стремительным движением нарушив дистанцию.

Тулонец сделал шаг назад от неё.

— Присядь, — пытаясь снять напряжения с физического тела тулонца, предложила она, указав рукой на кресло.

Марсий сел и постарался расслабиться.

Благоприятный импульс передался Атле. Она обошла комнату по полукругу возле кресла, сканируя тулонца взглядом, словно выбирая, куда бить. Главное было не заходить ему за спину, иначе он бы закрылся окончательно, а прежний дискомфорт вернулся бы вновь.

— Ты можешь довериться мне и закрыть глаза? — почувствовав, что Марсий сбивает её своим настороженным взглядом, произнесла она.

Марсий прищурился:

— Довериться — нет. Закрыть глаза могу.

Атла кивнула.

— Начнем сначала. Постарайся представить свои видения как можно детальней, — тихо произнесла она, всматриваясь в закрытые веки юноши. Именно закрытые веки были его уязвимым местом, туда крамовская жрица и нацелилась.

Марсий было сложно расслабиться полностью. Его тело и разум выставляли невидимую броню вопреки его желанию отдать видение. Марсий уговаривал себя быть открытым с ней. Атла видела, что он старается, и надеялась забрать карту быстро и безболезненно.

Марсий стал думать о своих видениях, но не получалось. В голову лезли другие мысли, перекрывающие образы с видами неба. Концентрируясь на воспоминаниях, он вдруг увидел в своем воображении пацифский театр. События того дня на Гириусе заполнили все его сознание.

Атла видела его воспоминания. Она считала ту первую эмоцию, которая посетила тулонца при взгляде на декорации. Его озарение было таким ярким, как вспышка молнии, что Атлу ослепило. Она зажмурилась, но не остановилась. Бешеной силы восторг и жажда знать всю правду до конца, исходящие от Марсия в тот день, приободрили и ее.

— Старайся думать только о видениях, — корректировала она.

Марсий чувствовал, что сбивается на лишние воспоминания, и вывести Атлу на видения никак не мог. Как только он подумал о видах сказочного мира, то сразу вспоминал записи с импульса. Он увидел все слайды, записанные на матрице Изы, прокрутил их в своем воображении. Атла видела все очень ясно, она слышала диалог с Изой, наблюдала за тем, как он выудил у Марсия кольцо, уловила звуки музыки.

Атла коснулась рукой губ. Она уже слышала эту музыку раньше, целая крамовская лаборатория работала над её анализом и расшифровкой. Шаман заставил своих лучших музыкантов разучить её и играть на приёмах, хвастаясь перед гостями своей находкой, но то, как мелодия звучала в интерпретации Марсия, было особенным. Мурашки побежали по её телу, а сердце забилось так часто, что, казалось, выпрыгнет из груди. Ничего красивее она раньше не слышала. Марсий воспринял музыку по-своему, пропустил через собственную душу, обогатил и насытил чувствами. Звучание было настолько глубоким и сильным, что если бы можно было описать все эмоции мира звуками, то это были именно эти звуки, и шли они из подсознания врага. У Атлы закружилась голова. Приложив руки к вискам, она облокотилась на стену.

Эта запись с импульса была ей совсем не нужна, не за этим она проникала в сознание Марсия, а уже потеряла столько сил.

— Марсий, если ты не возражаешь, я возьму тебя за руки, только чтобы усилить эффект, — попросила она.

Глаза Марсия распахнулись в немом протесте. Все его нутро бунтовало при мысли, что жрица будет держать его за руки. Но выбора не было. Он слишком сильно желал найти свой мир, и ради этого готов был терпеть даже ее прикосновение.

Он кивнул. Атла подошла ближе, села возле него и положила свои ладони поверх его.

— Пожалуйста, вспомни свои видения! — умоляюще просила она.

Марсий выбрал ночь, в которую видения приходили к нему отчетливее всего, это было на планете крамов. Да, именно тогда звездное небо искомого мира являлось ему наиболее ярко. Он стал вспоминать, как лежал под прозрачным конусом, пережил вновь то состояние полудремы, в котором видения настигли его, но неожиданно для себя сбился на мысли о невыносимой крамовской жаре, которая мучила его в тот момент.

Атла увидела, как неуютно и тревожно было тулонцу у них. У нее сжалось сердце. Ей приходилось испытывать все его чувства на себе, и это было настолько тяжело и неприятно, что она с трудом сдерживалась, чтобы не отпустить руки.

— Вспомни, что ты видел в ту ночь? — просила она. — Сфокусируйся на образах неба.

Марсий оказался в том мире под беспредельным звездным небом. Атла начала проходить туда вместе с ним постепенно. Но тут мысли тулонца обернулись к Карию. Ее захлестнули боль, тоска и холод, и она отдернула руку, не выдержав глубину его скорби.

— Мне очень трудно, — произнесла она. — Ты слишком сильно обо всем переживаешь.

Марсий открыл глаза. Девушка выглядела почти испугано. Она смотрела на Марсия осуждающе безмолвно обвиняя его в недоверии.

— Я не специально. — холодно произнес он.

— Знаю! — эмоционально сказала она. — Твой разум охраняет твои видения сильнее, чем я думала. Даже твое согласие отдать их мне не может убедить твое подсознание сделать то же самое. У тебя есть удивительная способность скрывать сокровенное.

— Я тренировался всю жизнь, — произнес он. — Как ты поступишь теперь?

— Я останусь с тобой и буду ждать до тех пор, пока видения не придут к тебе.

Марсий посмотрел на нее с изумлением.

— Ты хочешь остаться в моей каюте?

— А как иначе? — не понимая его возмущения, произнесла она. — В противном случае я могу их пропустить.

— Видения приходят ко мне перед сном или накануне пробуждения, но я не знаю заранее, когда именно это случится.