Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Наступали майские праздники, и мне снова захотелось съездить на станцию Новая, чтобы положить цветы на могилу деда и поделиться с ним накопившимся за год. А еще мне очень захотелось увидеть Марию…

Памятник павшим воинам оказался довольно грязным, повсюду валялась прошлогодняя листва. И это меня очень удивило, ведь по моим расчетам Мария должна была уже здесь побывать.

– Здравствуй, дед! Это опять я! Вот, приехал поздравить тебя с днем Победы! Ну, как ты тут? Знаю, о чем спросить меня хочешь! Нет, дед, пока ничего хорошего в моей жизни не произошло. По армии по-прежнему скучаю, жену потерял окончательно, а пацаны мои общения со мной не хотят…

А помнишь Марию, ту женщину, что приходила сюда? Есть в ней что-то настоящее, правда? Очень она мне в душу запала! Не знаешь, почему ее не было здесь? Уж не случилось ли чего? Я найду ее, обещаю тебе!..

Отыскать единственный детский дом в городке, название которого упомянула Мария при нашей первой встрече, большого труда не составило. Но когда я уже стоял перед ржавой калиткой в заборе, окружавшего обшарпанное двухэтажное здание, меня вдруг охватила несвойственная мне робость. Что я ей скажу? Зачем пришел?

Наконец, на мой звонок откликнулся недовольный сиплый мужской голос:

– Чего надо?

– Мне бы Марию!

Дверь заскрипела, и показалась заспанная физиономия с мутным взором.

– А ты кто ей будешь? – мужик икнул, обдав меня смесью чеснока и перегара.

Не успел я открыть рот, как за воротами зазвенел возбужденный детский голосок:

– Митрич, двери в столовку опять заклинило!

– Ах ты, холера ясная!– выругался мужик, затем вдруг заговорщицки мне подмигнул: – Слышь, мил человек, сгоняй за поллитрой, а я тебе, про Машку все расскажу!

Калитка захлопнулась, я только руками развел и поплелся в ближайший магазин. Зато уже через час узнал от Митрича, исполнявшего обязанности завхоза, садовника и сторожа в одном лице, что «бедняга уже почитай неделю находится в местном лазарете с воспалением легких». Я сразу же поехал по указанному адресу, купив по дороге фрукты и букетик полевых ромашек.

Мария искренне удивилась, увидев меня снова. Сидя в коридоре, мы проговорили целых два часа обо всем на свете. А когда неспешным шагом я провожал Машу до палаты, неожиданно для себя вдруг спросил:

– А вакансии в вашем детдоме имеются? Вы меня извините, но там – сплошной разгром и запустение! От Митрича вашего толку мало. А я – офицер, значит, умею делать все! Да и здоровьем вроде бог не обидел. И вашему хозяйству наверняка не помешают дополнительные руки и голова!

Она посмотрела на меня внимательно:

– Вы правы, Саша! Пьянчужку этого давно было пора уволить, но только не идет к нам никто! Кому нужны брошенные и, порой, озлобленные дети, да никакая зарплата?! Но если вы и впрямь надумали, милости просим! – и она широко мне улыбнулась.

И я почувствовал небывалое облегчение, словно сбросил с себя тяжкий груз…

Прошло время и теперь мы с Машей вместе. И когда в очередной раз я приехал к братской могиле, мне было, чем еще порадовать деда.

– Здравствуй, дед. Мы с женой хотим познакомить тебя с твоим правнуком! Он назван в честь тебя! Ты только взгляни на него – какой он славный! И хотя ему только три месяца, он уже все понимает! У нас все хорошо. Моей Маше предложили возглавить наш детский дом, и она согласилась! На мне все хозяйство держится. Кроме того, я стал преподавать нашим детям ОБЖ и военное дело!

Посмотри, дед, на детей, что рядом с нами. Это наши питомцы! Хорошие ребята, хоть и не без проблем! А у кого их нет, дед? Знаешь, мы все вместе решили обновить этот памятник и благоустроить территорию вокруг него!  Я очень хочу, чтобы и они гордились всеми, сложившими здесь голову. И хотя этого места уже нет на карте, зато есть наша земля, на которой мы все живем, благодаря вам…

Белые грезы Чебаркуля

Озеро Чебаркуль встретило нас искрящимся на утреннем солнце снегом и абсолютной тишиной. Я глубоко вдохнул чистейший морозный воздух и посмотрел на небо – ни облачка!

– Красота! – я оглянулся на моего спутника, который шел за мной след в след по глубоким сугробам. – Похоже, мы – первые! Хорошо, что мы поехали не в выходные!

Угу, – усмехнулся он в седые усы, – вся рыба теперь наша!

Мы подошли к отлогому берегу. Ровная, ослепительно-белая поверхность одного из самых красивых уральских озер с обеих сторон упиралась в небольшие лесистые островки. Я где-то читал, что с тюркского один из вариантов названия этого озера так и переводится – «красивое озеро»! И это была чистая правда!

С моим соседом и давним приятелем по рыбалке Михалычем мы знакомы с самого моего детства. Это он пристрастил меня к рыбалке. За десять лет мы с ним объездили на его старенькой «ниве» чуть ли не все окрестные озера Челябинской области, но именно Чебаркуль, славящийся своими чистейшими родниковыми источниками и разнообразием рыбы, мы выделили особо.

Может, сегодня пойдем на глубину, а, Михалыч? – с надеждой спросил я напарника. – Вдруг опять сига вытянем!

– Так уж и вытянем… – с сомнением произнес он. – А полтора километра пехом переть? Давай лучше здесь, у бережка? – он взглянул на мое сразу же вытянувшееся лицо и улыбнулся: – Совсем не жалеешь ты старика, Мишаня! Мне ведь не шестнадцать! Ладно, тряхнем стариной! Что не сделаешь ради твоей мечты!

Я повеселел:

– Михалыч, ну, мы ж с тобой никуда не торопимся, глядишь часам к девяти потихоньку и дойдем. Зато и рыба там крупнее! Помнишь, какого сига ты вытащил напротив острова? Еле в лунку пролез!

– Сравнил! Я тогда на два года моложе был, да и Колька помогал…

– Не боись, старик, на этот раз мы сами справимся!

– Эх, мне бы твои годы! – Михалыч вздохнул мечтательно, затем сдвинул ушанку на затылок и хитро мне подмигнул: – А что, может, и вправду нам сегодня повезет?!

Мы с Михалычем любим зимнюю рыбалку за чистый снег, за крепкий морозец, за свежий воздух, за возможность ловить в любой точке любого озера.

Следя за сторожками в ожидании первой поклевки, мы ведем неспешный разговор о всякой всячине, и мне кажется, что нет ничего прекрасней этих наших рыбацких посиделок. И только одна мысль всегда омрачает мое радужное настроение – о том, что завтра надо опять идти в ненавистную школу и учить уроки. Эх, если бы можно было сделать так, чтобы сразу стать взрослым, а лучше – пенсионером, как Михалыч!

Но сейчас я об этом не думал. Пока стоит хорошая погода, надо пройти по заснеженному льду довольно приличное расстояние, а это не так-то просто, учитывая нашу амуницию – толстые тулупы и огромные валенки с галошами, которым на страшен даже пятидесятиградусный мороз.

Михалыч, еще довольно крепкий на вид старик, все же, любит пожаловаться на здоровье и преклонные годы. Он невысок, коренаст, широк в плечах, поэтому смотрится этаким силачом-тяжеловесом. Всю свою жизнь он проработал токарем на машиностроительном заводе, недавно вышел на пенсию, и теперь сильно скучал по работе и своим приятелям-работягам.

Я видел, как тяжело привыкать ему к новой жизни, и, как мог, старался уделять внимание недавно овдовевшему старику, ведь он был для меня ближе родного отца, которого я даже не помнил…

Ну, здесь, что ли, остановимся, Мишаня? – тяжело отдуваясь, произнес Михалыч. – Кажись, в этом месте мы тогда сидели.

– Да нет, вроде бы чуток подальше, но можно и здесь. И так уже километра на полтора от берега отошли!

Через некоторое время, когда все приготовления были завершены, мы, сидя над своими лунками, наслаждались тишиной, природой, любимым занятием и обществом друг друга.

– У тебя клюет, Мишаня? – в полголоса осведомился Михалыч, которому уже не терпелось поболтать.

– Пока нет… – начал было я, но договорить не успел: небо вдруг озарилось нестерпимо яркой вспышкой, резанувшей по глазам, и раздался грохот такой оглушительной силы, что у меня заложило уши. Все вокруг затряслось, и я инстинктивно упал лицом в снег.

6
{"b":"689228","o":1}