– Это старые страшные, а пока молодые, такие, как народятся. Как и все девки. Ведьмы другим от обычных девок отличаются, но тебе же не видно. Не дали тебе Травник да Удача зрения особого, ведьм да колдунов из людского моря выделяющего.

– А тебе дали! – фыркнула недоверчивая тетка и уперла кулаки в бока, словно готовилась к скандалу.

– А мне недодали, – как отрубила владелица шубы из медведя. – Если бы додали, уехала бы я в городок при главном капище Удачи и жила бы как бортеева дочка. А так, только изредка ведьм отличаю, когда они злятся на что-то.

– Так она еще и злится, – забеспокоилась ее собеседница и тут же убрала руки с боков. – Может, ну ее? Другую ведьму отыщем, не злую.

– Пока мы будем ее искать, не один день может пройти. Бери, что дают, а то другого могут и не дать!

Бедная тетка, одетая в пальто, тяжело вздохнула и пошла к Лене. Решительно и торжественно, как солдат на параде. И Лена не выдержала, перестала делать вид, что рассматривает снег на еловых ветках, обернулась к нуждавшейся в ведьме женщине и улыбнулась ей. Ласково-ласково.

Эффект превзошел все ожидания. Тетка тоненько пискнула, взмахнула обеими руками и шлепнулась в сугроб.

– Вот дурная девка, хоть и ведьма! – запричитала ее подруга. – Видит же, что эта копуша и так ее боится, так еще и огоньку добавляет, в сугробы взглядом обрушивает!

– Пхы, – от неожиданности у Лены даже получилось издать звук, который у Тора выражал презрение.

– Пхыкает она еще, ведьма. Лучше бы поднять эту копушу помогла, ей же нельзя сидеть на холодном. И так замуж выйти не может. А если еще и отморозит себе все, так кто ее возьмет?!

– Пхы, – повторилась злобная ведьма и почему-то не ушла. Подождала, пока излишне впечатлительную женщину извлекут из снега, отряхнут и, толкая в спину, подгонят к ней.

На расстоянии вытянутой руки эта особа оказалась моложе, чем оно казалось, когда она стояла в пяти шагах. Смотрела она обижено, по-коровьи. Да у нее даже ресницы были похожие, светленькие, густые. А покрасневший на морозе нос только придавал колорита.

– Дурные вы, волшебники, – сказала любительница шуб из медвежьих шкур. – Вот зачем вам эта зима сдалась? Все знают, что место, где вы живете, маленькое, богов здесь много и какие погоды попросите, те вам и будут. Так нет же, лето их чем-то не устраивает. Зимы им хочется. А зачем?

– На лыжах кататься будем, – сказала Лена. – От ведьмы вам что надо? Только не говорите, что привороты. А то я одну уже гнала. Точнее мой кот гнал, но не в этом суть. Такой ерундой я не занимаюсь принципиально. И вообще, не умею я их варить и учиться не собираюсь.

– Вот, видишь, хорошая ведьма, принципиальная. А тебе другую подавай, – поворчала на подругу владелица шубы. – Говори, давай, чего надо. А то ведьма молодая, здоровая, может к какому мужику на свидание шла, а тут ты. И молчишь, словно языка лишилась.

– Чуда-юда мне снится, вот с такими клыками, – тоненько сказала понукаемая женщина и развела перед своим носом ладони где-то на десять сантиметров. Переступила с ноги на ногу, потом почему-то покраснела. – Зеленая та чуда-юда, страшная, высокая, а говорит человеческим голосом.

– И что же она вам говорит? – заинтересовалась Лена.

– Говорит, что я избранная кем-то и лежит мне непрямая дорожка в чужие земли, а может вообще – мир. И там ждет меня эта чуда-юда, замуж хочет взять. Говорит, что хорошо мне там будет. А тут что, а тут не очень хорошо. Как папка заново женился, так и обижают меня, и приданое плохое дадут. Вот одна тетка мне помогает.

От полноты чувств кем-то избранная шмыгнула носом и вопросительно уставилась на Лену.

– А от меня что надо? – удивилась злобная ведьма.

– Совету. Идти или не идти в то зеркало? Старое, от прабабки доставшееся. Волшебное. Пропускает, когда очень надо. Мы и сюда через зеркало пришли, ведьму здесь найти несложно. Чуда-юда что, только клыки страшные, а так мужик, как мужик, симпатишный даже, а глаза вообще красивые, умные. А у папки жена страшная, то проклясть обещается, то выгнать, то старому Химею отдать в услужение. И всем рассказала, что в приданое мне дадут три гребня и пять локтей полотна. А девок у нас много, и в соседних селах много, не возьмет никто замуж. Так что буду я в услужении старого Химея. Или у мачехи, если совсем не осерчает. А у Химея работницы кто вешается, кто пропадает, не зря, наверное, говорят, что он разбойников привечает. И мне страшно, девки же не зря вешаются. А у того мужика зеленого всего лишь клыки. Вот только не человек он, не одобрит меня Удача. И моих детей не одобрит…

– Почему не одобрит? – поинтересовалась Лена.

– Ну… – избранная задумалась и посмотрела на тетку.

Та неуверенно пожала плечами.

– Вы хоть для начала выясните, одобрит или нет, а то развели трагедию на ровном месте. А если и не одобрит, то у того мужика с неправильным прикусом наверняка свои боги есть, которые одобрят, раз уж избранная. Блин, мне бы ваши проблемы. Один мужик всего лишь. Еще и симпатичный. А мне тут даже закопать некого, все разбегаются. Демон пропал, эльф, похоже, вообще в спячку впал до весны, ходит, как сомнамбула, у некроманта зачеты со старшекурсниками, и даже сектанты куда-то делись. Даже злость сорвать не на ком. Еще и какие-то дураки чего-то хотят. Уже три штуки пришло, медом им там намазано. Один даже росянку не испугался… Блин, и почему я не избранная, которой всего лишь надо замуж выйти и все будет хорошо? А?

Тетка и племянница смотрели на Лену с восторгом. Потом еще и благодарить начали. Наверное, окончательно поняли, что клыки не самое плохое в симпатичном мужике. И рассталась Лена с ними чуть ли не подругами. Они ее даже утешили, тетка пообещала попросить для нее удачи в любовных делах у своей богини, а племянница посоветовала по глазам выбирать, глаза должны быть именно умными и добрыми. И совет Лене понравился настолько, что по пути в городскую библиотеку, где собиралась поискать способы устроить ловушки на сектантов, Иванов-дураков и прочих неприятных личностей, она думала совсем не о ловушках. Вместо этого пыталась понять, у кого же глаза самые умные и добрые. И получалось, как назло, что у мастера Григора. Хоть бери и подозревай, что бедную невесту чуда-юда с клыками подослала богиня любви.

В библиотеке, к счастью, удалось от этого сравнительного анализа избавиться. Правда, помогло оно мало. Нужных книг то ли не было, то ли библиотекарь отлично понял, какой уровень у Лены, и не решился давать ей что-то опасное. В библиотеке академии отказались выдать книги именно с такой формулировкой.

– Придется изобретать самой, – мрачно сказала Лена и пошла к выходу.

Правда, выйти не успела. Из тени у шкафа соткался Леон, одарил своей фирменной улыбкой и промурлыкал:

– Хочешь замуж?

– Да, – ласково ему улыбнулась злобная ведьма. – Наверное, возьму пример с Е-сий-моя, упакую жениха в мешок и потащу в храм, не спрашивая его мнения.

Леон рассмеялся. Потом осмотрелся и подмигнул.

– А что мне будет, если я тебе помогу с тем, что ты здесь искала?

– Большое человеческое спасибо, – с готовностью пообещала Лена.

– Да?! Ну, ладно, может, еще уговорю, – заявил Леон, а потом подхватил девушку под руку и утащил за собой в ту тень, из которой вышел.

Привел Леон Лену в какую-то грандиозную библиотеку. Шкафы в ней доставали до самого потолка. А потолки были высокие, не меньше трех метров, а может и все четыре. И все полки были заставлены книгами. И было их много-много, целый лабиринт из полок, в котором Леон как-то ориентировался.

– Где мы? – спросила Лена, когда полки с синими книгами сменились на полки с зелеными.

– В библиотеке, – улыбнулся Леон.

– А библиотека где?

– В Старшей Академии Искусств мира Стихийной Магии, – торжественно сказал Леон.

– Ага, – только и смогла на это ответить Лена. – Знатная библиотека.

– Два тысячелетия собирали книги. Ты на эти не смотри, это учебники и всякое-разное написанное преподавателями и бывшими студентами для нынешних.