Уф-ф. Вова вздохнул, будто терпеливый учитель.

– Ну что, ты никогда не приукрашивала какие-нибудь свои подвиги? Хоть чуть-чуть? А такие, как она – вообще нарциссы. Им нужно восхищение… Поэтому они и выбирают такие профессии.

– Хорошо, я могу понять, когда чуть-чуть преувеличивают. Но зачем выдумывать все подряд и в таких масштабах, я не понимаю… Если бы кто-то восхищался моими несуществующими достоинствами, мне бы это не доставило ровно никакого удовольствия. Я хочу, чтобы ценили только то, что есть у меня на самом деле. Пусть немногое, но мое.

– А это гордыня, – сказал Вова и посмотрел на нее так, что Таня тут же решила: ей почудилось, что он так посмотрел. Такого просто не могло быть. Параноидальные фантазии, как обычно.

Потом он встал и начал расхаживать голым по комнате, брать в руки и рассматривать расставленных на полках птиц – стеклянных, металлических, вязаных. Невыносимо красивый Вовин пенис, теперь уже не похожий на лилового близнеца, болтался из стороны в сторону. Завороженная, Таня произнесла:

– Я думаю, почему она сказала про кофеварку? Она ведь могла сказать что угодно: вон ту книгу, вон тот кактус… Толстая не подарила бы кофеварку.

– Да? – Вова обернулся и снова был тем же Вовой, с которым они десять минут назад ели дыню. Он улыбался, и в его улыбке была вся их будущая совместная жизнь. – Ты, наверное, из тех, кому сложно делать подарки.

– Почему? Мне кажется, наоборот.

Вова посмотрел заинтересованно:

– Что ты любишь, чтобы тебе дарили?

Таня задумалась.

– Для меня значимый подарок… от тебя, например… был бы не вещью. А, скажем, если б ты решил одарить меня избеганием-смотреть-на-меня-по-утрам, когда мы просыпаемся вместе. Пока я не пойду в ванную и не приведу себя в порядок…

Вова замер. Затем он поставил обратно на полку железного петуха и сказал:

– Это намек на то, что мне лучше не ночевать у тебя?

– Ты что, – изумилась Таня. – Я вовсе не это имела в виду… я…

Но он уже начал собираться. Он ничего не понял.

Когда Вова ушел, Таня собрала простыню и наволочки, перепачканные дынным соком, и понесла их в ванную. У нее самой были липкие руки и ноги. Она залезла в ванну и стала отворачивать кран, но там не оказалось горячей воды, и Таню облило ледяной струей. Дрожа, она выскочила и кинулась в комнату. Села перед телевизором и завернулась в одеяло.

Она смотрела передачу об истории кетчупа, когда ее посетил приступ вселенского стыда. Такого, что если б она сейчас шла по улице, то бросилась бы бежать куда глаза глядят… А так она просто закрыла лицо руками. Ей было стыдно быть Таней.

В день рождения жены Саша подарил ей денег. Или что-то из одежды – это как посмотреть. То есть он просто сказал: «Купи себе шмотку, от меня». И чмокнул ее в холодную щеку, даже не надеясь, что ядовитая супруга превратится в принцессу. Вечером им предстоял ритуальный поход в ресторан с ее родственниками, и Саша, вздохнув, отправился стричься.

Влада он застал в мрачном расположении духа. Тот молча кромсал вокруг Сашиных ушей и не поднимал глаз от его затылка. Наконец Саша не выдержал:

– У тебя все нормально?

Парикмахер насупился:

– Да задолбало все.

В эти два с половиной слова он уложил всю сложную проблематику человеческой жизни.

Его смена заканчивалась как раз после Саши. Они вместе вышли на улицу; было холодно и промозгло. Ветер набрасывался на людей, как собака, вцеплялся зубами в полы плащей и остервенело крутил их, пытаясь изорвать в клочья. Тучи над головой набухли темно-синим и загудели. Саша поднял воротник; Влад надел капюшон и стал похож на маленького грустного рэпера откуда-нибудь из Бронкса.

– Ты куда сейчас? – спросил Саша, больше из вежливости, чем из интереса. Внутри у него тоже было промозгло.

– Не знаю… Хотел по магазинам пройтись, да че-то настроения нет. Наверное, в забегаловку какую-нибудь заскочу, перекушу.

Саша обрадовался:

– Я тут кафешку знаю одну. Пошли вместе, выпьем по пиву.

Влад удивился. Но сказал:

– Пошли.

Саша и сам не ожидал от себя такого. Он не умел сближаться с людьми, да и не хотел. Он давно понял, что от людей одни проблемы.

С другой стороны, как было когда-то с Витей? Они оба получили пару по русскому и сели покурить вместе на лестнице. Слово за слово – и стали в итоге партнерами и королями салатов.

Кафешка была настоящей дырой, но там хорошо готовили. Их встретила новая официантка, Саша ее раньше не видел. Молодая, с огромным бюстом. Она склонилась над Владом, помогая ему выбрать второе, и ее грудь едва не вывалилась из декольте прямо на стол.

– Ох блин! Вау! Фффф, фффф… – выдавил из себя Влад, когда она ушла. – Ты прикинь!

– Не говори! Даже настроение поднялось.

– Лично у меня – нет. Мне она все равно не даст, так что лучше бы не дразнила.

Саша не согласился:

– Даст, если приложишь усилия.

– Хочешь сказать, я могу отвести ее в туалет и там отыметь? Сомневаюсь.

– Это, конечно, вряд ли. Но если начнешь заходить почаще, цветы дарить, комплименты делать, потом подстрижешь красиво – все, она твоя.

– Ну и на фиг мне столько времени на нее тратить? Кончается все одинаково. Колготки по всей квартире развесит и будет стонать, что я мало зарабатываю…

Саша сказал:

– Если так рассуждать, вообще без секса остаться можно.

Потом понял, что вообще-то согласен с Владом – от людей ведь одни проблемы, – и добавил примирительно:

– Ладно, забей.

А Влад вдруг сказал:

– Знаешь, о чем я мечтаю? Я в детстве увлекался археологией: ездил в Крым на раскопки, был следопытом. И однажды мой дядя – он умер уже, под машину попал, – привез мне карту. Такую, знаешь, от руки нарисованную. Он был моряком: лет двадцать плавал, где только не побывал… так вот, на этой карте показано, где зарыт клад. Местечко одно в Южной Америке. С тех пор я мечтаю туда поехать и откопать этот клад.

Влад вооружился хлебом и ложкой и принялся за гороховый суп. Саша последовал его примеру – медленно, с застывшим удивлением на лице. Он был поражен. Человек, который выбрал в качестве дела своей жизни стричь чужие нечистые волосы, может, оказывается, хранить в себе такие прекрасные, звеняще-сказочные мечты. Он тут же зауважал парикмахера и стал на него посматривать по-новому, свежим взглядом.

– Думаешь, настоящая карта? Откуда он ее взял? Может, этот клад откопали давным-давно?

Влад невозмутимо вытер тарелку хлебом:

– Дядька рассказывал, что выиграл ее в баре у старого аборигена. Сам он тогда молодой был и не поверил, что настоящая. Но сохранил на память. А потом, когда стал постарше, начал анализировать: как все было, что ему тот старик говорил… Ну и пришел к выводу, что она настоящая. Там типа пираты в восемнадцатом веке зарыли золото. Дядька все хотел туда съездить, но так и не сподобился. В общем, отдал мне карту – говорит, вдруг у тебя получится.

– Ну а ты чего?

– Ничего.

– В каком смысле?

– У меня бабла лишнего нет, я в съемной квартире живу. Один перелет знаешь сколько стоит? А это все не в аэропорту закопали. Может, там еще три дня по джунглям тащиться… Я пытался маршрут построить, но это сто лет назад было. Все заново надо просчитывать.

Саша вдруг стал подозревать нехорошее. Сидел и думал: с какой стати Влад ему все это рассказал? Может, увидел, что у него водятся деньги, и решил попросить материальной помощи? В голове у него начали постукивать клавиши калькулятора. А потом ни с того ни с сего поперли картинки: знойный берег, чистое море, сомбреро, фляги с водой, пистолеты, кактусы. И так захотелось скакать по саванне на мулах, размахивать мачете… Неожиданно для себя Саша выпалил:

– Давай договоримся пятьдесят на пятьдесят? И поедем. Твоя карта, мои билеты.