Мелькали пыльные улицы, приземистые особняки, лупоглазые бизнес-центры. Заходящее жаркое солнце светило прямо в глаза. Саша поменял направление. И снова белый шум: автобусы, остановки, бабушки, дети, собаки, самосвалы, магазины, учреждения. Из этого потока должна была выкристаллизоваться Идея. И она-таки родилась и заняла полагающееся ей место рядом с превращением унитазов в биде.

Такие идеи Саша называл про себя остаповско-бендеровскими. Это значило, что даже ему самому они казались слегка идиотскими. Но он вспоминал биографии знаменитых антрепренеров и урок, который усвоил в процессе их чтения: великие бизнес-идеи многим поначалу казались дичью.

Сашина очередная придумка исходила из того, что миллионы людей мечтают остаться в истории, но не имеют возможности. Решить эту проблему проще простого. Нужно издать толстую книгу с отменной полиграфией (как вариант: с золотым тиснением) и разместить на каждой странице краткую информацию о том или ином человеке плюс его снимок. Мол, есть на свете такой-то Иван Иваныч, экспедитор, увлекается собиранием винных пробок, а у него жена, собака и дочь. И вот вам, пожалуйста, фото: пухлый жизнерадостный мужичок.

На соседней странице Елена Сергеевна, вдова, музработник; отменно готовит и любит индийские фильмы. Посмотрите, как ей идет нежно-розовый цвет.

И так далее. Все это – за определенную плату. Расставшись с небольшой суммой, ничем не примечательный человек получает место в коллективном фотоальбоме, среди своих современников. Книга распространяется по библиотекам, а также поступает в продажу; в будущем любопытный читатель возьмет ее в руки и станет рассматривать. Какие люди жили в начале двадцать первого века? Как они выглядели? Кого любили? О чем думали? Таким образом, память в веках Иван Иванычу и Елене Сергеевне обеспечена.

Все это следовало обдумать. Провести небольшой опрос и узнать, насколько интересной людям покажется такая затея. После чего опубликовать рекламу, хотя бы даже в газете «Из рук в руки», и нанять девушку, которая будет сидеть за компьютером, отвечать на звонки и вводить данные. А уж набрав достаточное количество кандидатов на вечность и взяв с них деньги вперед (скажем, по двести долларов с носа), заказать книгу в любой типографии. Простой, великолепный план!

Чрезвычайно обрадованный собственной неукротимой смекалкой, Саша заехал в пивной ресторан и отужинал шницелем с тушеной капустой, хотя было еще только шесть часов. Затем продолжил кататься по городу, размышляя о книге вечности. Если все сложится, можно будет наладить их регулярный выпуск. Мало, что ли, дураков на свете?

Саша уже видел себя во главе удивительной империи удивительных бизнес-проектов. Магнат, воплощающий самые небывалые ваши фантазии, берущий под крыло фриков и чудаков, покровитель мечтателей. Визионер, разбогатевший на маленьких и простительных человеческих слабостях. О нем будут писать в газетах, ставить его на обложки журналов. Он уже начал сочинять ответы на вопросы интервьюеров…

Однако в Сашины мечты то и дело вторгался посторонний образ – маленькой девочки с тревожным взглядом. Он возвращался к сцене с котлетой, как будто кто-то тащил его туда за шиворот.

Что за ерунду он нес? «У тебя скоро день рожденья?» Серьезно?! Мог бы и запомнить за десять лет. Все эти годы, что они прожили вместе, Саша почти не принимал участия в жизни Оксаны. Он, разумеется, не сказал ей ни одного грубого слова и выполнял все, что от него требовалось. На автомате, потому что так надо. Но не пытался с ней подружиться или хотя бы общаться, как с человеком.

Во-первых, он не был силен по этой части. Нельзя ожидать от обычного дуболомистого мужика, что он будет чуток по отношению к чужому ребенку, да еще и без всяких подсказок. Отсюда во-вторых: во всем была виновата жена. Даже в лучшие времена его просто брали прицепом в зоопарк, и он плелся сзади, отбывая повинность. А в последние несколько лет, когда отношения с женой окончательно испортились, он и вовсе избегал общения с домашними.

Сейчас Саше вдруг стало стыдно. Что он, изверг какой-нибудь? Рядом с ним живет человек, который для него – невидимка.

И который ни в чем не виноват.

Саша резко свернул – так, что засвистели шины: решил заглянуть в «Детский мир» на Лубянке и купить Оксане классный подарок. Доехал он быстро, поставил машину на подземную парковку. А потом два часа ходил по торговому центру, разинув рот.

Он что-то слышал про реновацию магазина, куда в детстве его водили в качестве бонуса за хорошее поведение. Но не представлял, что с ним стало. От обилия красоты у него закружилась голова. Когда часы в главном атриуме начали показывать компьютерную графику, он стал снимать шоу на телефон и чуть не прослезился.

Но когда по итогам двух часов у него стали отваливаться ноги и в глазах зарябило, Саша понял, что уйдет без подарка. Проблема была в том, что он ничего об Оксане не знал. Играет ли она в куклы? Любит ли наряжаться? Может, читает книги? Обожает головоломки? Мультики? Вышивает, наконец?[8]

Он применил испытанное средство: пристать к продавщице. Но та отвела его к полкам, где были выставлены игрушки для десятилеток, и через десять минут он отчаялся выбрать что-то из тонны мультяшных фигурок, странных зверей и предметов, назначения которых он не понимал вовсе.

Мелькнула мысль – отложить все это на недельку. Но Саша был не из тех, кто что-то куда-то откладывает.

Он начал искать решение. О том, чтобы спросить жену, речи не шло. Тем не менее, посоветоваться с женщиной было необходимо. И тут его осенило: Анастасия Викторовна! У нее целых две дочери. Пускай они давно уже выросли, но их мать должна была разбираться в том, что нравится девочкам.

Саша чихнул и нажал кнопку звонка. Анастасия Викторовна отперла дверь и увидела Сашу, который опять чихнул, громогласно.

– Ты что, Саша, простыл? – спросила она вместо приветствия.

– Здрасте. Пыли наглотался.

– Да, у нас тут сто лет не убирали. Заходи.

Анастасия Викторовна была в китайском халате с драконом. Она наклонилась, чтобы достать ему из калошницы тапочки. Через расширившуюся пройму халата Саша увидел одну отвисшую грудь и сказал:

– Я ненадолго.

Снял ботинки и попытался влезть в тапочки, но ничего не вышло.

– Давай я тебя чаем напою, – предложила Анастасия Викторовна. – Есть вкусный торт, медовик.

Она прошла на кухню и поставила чайник. После чего закурила, а Саша уселся за стол.

– Курить хочешь?

Саша взял сигарету из пачки на столе и тоже закурил. Они молча затягивались и рассматривали друг друга. У Анастасии Викторовны были глубокие носогубные складки и темные морщины на шее, как будто ее недавно душили леской. Но такие же прозрачно-голубые глаза, как в Сашином детстве. Она почти не моргала и не стеснялась пристального мужского взгляда.

Он только сейчас понял, зачем на самом деле приехал. Нет, порыв обрадовать падчерицу был искренним… Но вот Анастасия Викторовна пришла ему в голову неспроста.

Когда-то Саша боготворил эту женщину. До восемнадцати лет он жил в интернате; ему было тяжко и одиноко. У него не было друзей. Иногда ему хотелось умереть, он об этом размышлял подробно и долго. Единственным его конфидантом и другом была в то время Анастасия Викторовна.

Да, и еще богиней секса.

Только сама она об этом не знала.

Черт знает, почему Саша выбрал ее в качестве объекта одержимости. Не симпатичную учительницу по литературе, которой было всего-то лет двадцать пять, не девочку постарше или, наоборот, помладше, не кинозвезду. У него была целая параллельная жизнь – в собственном воображении, – где он был крутым, решал вопросы, ворочал деньгами. А она была рядом, восхищалась, поддерживала. Живая Анастасия Викторовна даже не подозревала об этой части своей биографии. И так странно было видеть ее, когда она приезжала вместе с Зоей его навестить.