— Почему? Потому что я родился в низшем классе? Потому что у меня нет твоих связей?

— Конечно. Что ты можешь ей дать, кроме страданий?

Айс сжал челюсть так сильно, что подумал, что та сломается.

— Я всегда ставил ее потребности выше своих, то, что ты, очевидно, никогда не делал.

— Это мое предложение. Либо бери, либо вали.

— Отмени угрозу отказаться от Сабэль из-за меня. Тогда я приму назначение.

Глаза Брэма сузились.

— Ты не в том положении, чтобы вести переговоры.

О, но он вел. Айс видел это сейчас.

— Тогда найди другого Лишенного, который проголосует в ближайшие часы, и выдвини его. Я буду с Сабэль, пытаясь убедить ее, что я сделаю ее потрясающе счастливой, независимо от твоего мнения.

Брэм бросил в него диваном.

— Ты ублюдок!

Айс взмахнул рукой и построил ледяную стену между ними.

— Отмени угрозу.

Расчетливый блеск появился в голубых глазах.

— Если тебя изберут, я сделаю это. Это мое последнее предложение.

Закрыв глаза, Айс прислушался к себе, он чувствовал, как будто вел переговоры с дьяволом. Брэм назначил бы Айса, и, если бы он был избран, возможно, они с Сабэль могли бы найти путь к счастливому будущему. Хотя ничего не гарантировано, но это было больше, чем он смел надеяться.

— По рукам. Я честно предупреждаю, если меня изберут, я буду неустанно преследовать твою сестру, пока она не свяжется со мной.

— Даже если я не откажусь от нее, она верна своему единственному брату, единственной семье. Не удивляйся, если она откажется. 

Несколько часов спустя все собрались в обеденном зале Айса. Он сидел во главе стола, Сабэль справа. Волшебник не мог прикоснуться к ней, но чувствовал её рядом, и этого было достаточно. На данный момент.

Брэм сидел слева от него, зеркало, по которому он разговаривал с Советом, лежало на большом столе из красного дерева, и сейчас было закрытым. Стерлинг и Тайнан сели рядом с Брэмом. Они, кажется, не слишком подружились, но недавние события и ужасы убийств двух советников создали связь между ними, которую нельзя было игнорировать. Скорбь Тайнана по дедушке, как и по Орофе, убитой Матиасом несколько месяцев назад, отразилась в чертах его лица, добавилась к ранней глубокой печали из-за любви.

Рейден Вулвзи сидел напротив советников с озорной улыбкой, появившейся после того, как спросил Айса о местных ведьмах, которые могут составить ему компанию. Айс задавался вопросом, каким воином тот мог стать, если никогда не воспринимал ничего всерьез.

У Брэма были такие же мысли.

— Маррок, почему бы тебе не взять Рейдена и Ронана на тренировку? Они ужасно отстают.

Ронан печально улыбнулся своей новой паре Кари, а затем поцеловал эту красивую блондинку. Рейден просто вздохнул. Маррок выглядел более чем счастливым, найдя новые объекты для мучений.

— Я помогу, — вызвался Кейден, сжимая находу руку Сидни.

Младший МакТавиш, казалось, был в восторге от новых членов группы. И близнецы Вулвзи стали большими и легкими мишенями.

Лукан и Герцог переглянулись и последовали за группой. Айс почти завидовал им. Он предпочел бы, чтобы его отделали в одном из тренировочных упражнений Маррока или же он мог попрактиковать магические боевые навыки с Герцогом. Все лучше, чем подавлять беспокойство и задаваться вопросом, будет ли его номинация отклонена сегодня и не значит ли это, что все потеряно.

Потихоньку Сидни и Оливия собрали остатки ужина и направились на кухню. Айс сидел вместе с Сабэль и тремя советниками. Они не могли позволить себе больше откладывать номинацию. С каждой отсчитанной минутой у Блэкборна и, возможно, Спенсера было больше времени, чтобы разработать контрстратегию, которая играла бы на руку Матиасу.

— Готовы? — спросил Брэм, оглядев стол.

Айс подавил позыв к рвоте. Обычно он игнорировал то, что о нем думали привилегированные болваны, но сейчас… слишком многое поставлено на карту. Так что для Гайлин, для Сабэль и будущего он сглотнул и удержал себя.

Стерлинг и Тайнан кивнули, взгляд Брэма упал на него. Айс чувствовал Сабэль рядом с собой, ее присутствие обнадеживало его. Ему даже не пришлось смотреть на нее, чтобы знать, что она подхватит его, если он упадет.

— Готов.

Айс услышал рычание в голосе и вздохнул.

«Успокойся».

Как, черт возьми, он мог пройти процесс номинации, если уже говорил так, будто мог снять с кого-нибудь голову?

Кивнув, Брэм открыл зеркало, коснулся нескольких гербов, затем помахал рукой. Магическое стекло расширилось, став размером с настенное зеркало. Айс отклонился назад, хотя полагал, что не должен был. В конце концов, оно было волшебным. Но немногие видели внутреннюю работу Совета. Даже в то время, когда Айсдернус учился у Брэма, который был у него в качестве наставника, он никогда не посещал заседаний Совета.

Через мгновение лицо каждого члена Совета появилось на отражающей поверхности зеркала рядом с их гербами. Блэкборн со своими блестящими черными волосами и щеками, бледной кожей и жадными глазами. Айс невзлюбил его сразу и не питал иллюзий, что тот когда-либо проголосует за него или вместе с ним.

Появилось знакомое серое лицо Спенсера. Старейшина выглядел усталым, почти побежденным. Но он смотрелся намного лучше, чем Хелмсли Кэмден, который выглядел совершенно окаменевшим. Мгновение спустя Айс увидел, почему, так как золотистое, почти кошачье лицо Матиаса появилось рядом с ничтожным старейшиной. Кэмден, никогда не обладавший мужеством, сидел рядом с самым печально известным волшебником тысячелетия. Айс сразу понял, как тот проголосует.

Проклятие!

Блэкборн созвал совещание и начал с обращения к Тайнану.

— Потеря твоего деда — удар для всех нас, — сказал старейшина. — Его служение магическому миру было почетным, и его будет не хватать. Пусть он покоится с миром.

— Спасибо.

Тайнан о'Ши сказал слова вежливо, но Айс увидел явное желание плюнуть в неискреннего ублюдка.

Еще несколько коротких слов, и Тайнан, склонив голову, принял свою роль в Совете.

Некоторые волшебники всю жизнь молились, чтобы их заметили в Совете, тем более, рассматривали в качестве претендента на должность. Чтобы быть на месте Тайнана, или, черт, на своем собственном, Айс знал, что должен вызвать некоторую реакцию. Тайнан просто скрепил пальцы и положил руки на стол, выглядя невозмутимо.

— И теперь к делу заполнения пустого места МакКинета, — продолжил Блэкборн. — Я выдвигаю Матиаса Д'Арка. Он происходит от некогда выдающейся семьи. Никто не может оспорить, что он волшебник великих талантов со способностью внушать верность другим. То, что он вернулся и полон решимости творить добро и нести изменения в дела магического мира, принесет нам пользу, особенно потому, что он может быть единственным, способным подавить любое надвигающееся восстание Лишенных. Кто-нибудь возражает?

Брэм стиснул зубы, но больше ничего не вызывало у него отвращения. Стерлинг и Тайнан также молчали. Осуждение Матиаса сейчас не принесет пользы. Он соответствовал формальным требованиям. Его личность будет проверена только в случае равенства голосов в результате официального голосования. Его личность… только время докажет, что Блэкборн ужасно ошибается — после того, как станет слишком поздно.

— Великолепно, — продолжил Блэкборн в тишине. — Пусть имя Матиаса Д'Арка будет зарегистрировано в свитках. Если больше нет номинантов, то…

— Я номинирую Айсдернуса Рикарда.

Голос Брэма звучал громко, ясно. Он послал дрожь по коже Айса. Он чувствовал все эмоции, от неожиданности до возмущения, исходящие от других. Или, может быть, это была его нервозность.

Блэкборн отшатнулся.

— Рикарда, безумного?

— Если называть безумцем того, кто сражался с Анарки, которые убили его сестру, тогда да.

— Он не Избранный, — возразил Кэмден. — Он не отвечает требованиям.

— Тогда я предлагаю изменить порядок. Как мы можем эффективно управлять всеми, когда среди нас представлен только один класс? Если мистер Д'Арк прав и Лишенные планируют восстание, не можем ли мы подавить их гнев, назначив одного из них?