— Конечно, нет!

Мафредель бросила свои попытки выковырять из перевернутого комода длинный голубой плащ, бросила его наполовину торчащим из сломанного ящика и вернулась к компании с небольшой холщовой сумкой.

— Вейа будет очень зол, — Мафредель растерянно покачала головой.

— Д-да он п-просто п-п-прикончит меня! — воскликнул Ориен.

— Нет. Мы больше не будем скрываться от него. Давно пора объединять усилия. И, дорогой, прошу тебя, не делай так больше, не сбегай один, какие гениальные идеи ни пришли бы в твою голову…

Ориен прижал к себе Детимуса и что-то прошептал ему на ухо. Мафредель снова заулыбалась.

Добраться до выхода не составило особого труда. Ловушки, хоть и были, по словам здешней обитательницы, перезаряжаемыми, но еще набрать заряда не успели. Нар и Лирхэн всю дорогу переглядывались, словно задавая друг другу всё больше немых вопросов с каждым шагом. Определенно, мыслили они в одном направлении, и поведение их привлекло внимание гильдейцев, но дальнейшие обсуждения решено было отложить до более удачного момента.

И он настал бы весьма скоро, если бы не случилось ещё одно нежданное происшествие.

Ночь была всё так же темна и безмолвна, море оставалось спокойным, и даже ветер не шумел в проливе к фестхолдской гавани. Но стоило только группе компаньонов отойти от Силастрии к тропе, чтобы поудобнее утроиться для массовой телепортации, как покою пришёл конец.

— Фмотрите-ка, кто у наф тут, — громкий женский голос резанул по ушам, и компания обернулась.

На свет факела Лирхэн из темноты вышли трое меров в одинаковой броне, и сначала у Нара в голове пронеслись неприятные ассоциации с Тёмным Братством, но Лирхэн безошибочно узнала символ Саммерсетских Теней в отсвечивающих золотом четырехконечных звездах на груди у каждого из троицы.

— Эй, борзые! У нас тут численный перевес! — Лирхэн оскалилась.

Мафредель сразу дернула за руки Детимуса и Ориена.

— Твори заклинание! — пискнула она. — Телепортируй нас, скорее!

— Но… не бросать же наших помощников…

— Вместе с ними! Пока враги не подошли близко!

Но времени на долгие распевы уже не было.

— Внаеф, кто вдефь фамый борвый, фучка? — бандитка с дефектом речи определенно робостью не отличалась. — Вы двое!.. Мы не вабыли вам той хивыны блив Лилландрила. Не вабыли вам Невиллена. Не вабыли и книги, бев которой нам прифлось уйти. Это гребанное дело вагубило не только вывнь нафего коллеги, но и о-офень плохо фказалось на нас ффсех!

— Хижины, она сказала? — Нар пригляделся к фигурам. — Моей что ли хижины? Ну ничего себе, так это вы…

— Саммерсеткие Тени… Ну надо же! В балахонах сраных культистов? Не в состоянии обокрасть дом так, чтобы не вызвать переполоха? Вы бухие что ли были?! — Лирхэн из себя вон выходила. — И что вообще за сраная важность в этой книжке?!

— Вы сами погубили своего коллегу, — Нар взмахнул рукой. — Сами испортили книгу. И чуть не убили нас. Какие к нам теперь претензии?

— Трепыхались больно много, — подал голос один из напарников шепелявой.

— А ещё… К чему нам свидетели провальной миссии? — добавил второй, точно таким же обходительным баритоном, как у первого.

— Как же долго вы убираете свидетелей… — усмехнулся Нар, поднимая вторую руку. — За это время уж новое поколение вырасти успеет…

— Довольно. Вы поплатитефь ва то, фто вывыли… и явилифь фюда!

В одно мгновение фигуры у подножья горной тропы заметались в свете факела, который Лирхэн воткнула в землю между камнями. Нар провозгласил формулу вызова, и прямиком из Забвения вырвались двое крылатых сумраков, а троицу нападающих скрыло облако мрака, и они, словно тени, слились с темнотой. Детимус Кавиари создал небольшой магический шарик, и белая звездочка зажглась над сборищем, постепенно развеивая тёмный покров. Ориен хотел броситься на помощь, но без поддержки Детимуса не смог устоять на ногах и с досадливым стоном опустился на одно колено, упёршись руками в каменистую почву. Мафредель подбежала к нему и начала что-то сбивчиво объяснять. В это время крылатые даэдра выхватили из поредевшего сумрака главаря нападающих, но остановить двоих её парней не успели — один из них застал врасплох колдуна и нанёс два быстрых удара кинжалами. Нар пожалел, что не взял с собой старый Посох Мага — огреть бы как следует наглеца и сбить с ног, но без оружия на ближней дистанции колдун был почти беспомощен. Лирхэн успела обнажить свой короткий клинок и полоснуть второго нападающего по руке, когда он направил на неё своё оружие. Нар переместился к подруге скачком.

— Нужна помощь?

— Не особо!

— А мне вот нужна!

Бандитка, которую даэдра не подпускали к своему хозяину, оказалась столь же дерзкой и проворной в бою, как и на словах — одной из прислужниц Нара она быстро помогла развоплотиться, вторую же заставила застыть на месте в плену переплетённых лоз теней. Нар окружил себя аурой защитного пламени, неестественно красный свет которого угрожающе вспыхивал сильнее, стоило врагам приблизиться. Детимус же не терял времени, и, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, создал магический щит вокруг Лирхэн.

— Эй! — сразу же проорала та раздражённо. — Я ничего за этой хернёй не вижу!

А вот Нар видел, что в руках у женщины-главаря не обычное оружие — чёрный дымок окутывал лезвия ножей из даэдрического металла. Призвать оружие — как он сразу-то не догадался!..

— Хватит! — издалека скомандовал Ориен. — С-сюда!

Он стоял вместе с Мафредель в незамкнутом светящемся круге со сложной рунической надписью внутри, в которой Кавиари сразу узнал глиф переноса живых объектов с очерченной площади.

— Ну уж нет! — разозлилась Лирхэн. — Сначала прикончим этих ублюдков!

Но её боевой порыв был прерван внезапно раздавшимся между скалами знакомым голосом — бойким голосом босмерки Тавиэль:

— Я так и знала! Вам что, тут сахаром посыпано, вы лезете как одуревшие хаджиты, на нашу территорию? Крыс проще вытравить, чем вас!

Троица ловко сгруппировалась чуть в стороне от тропы и сделала это зря — на них были направлены наконечники как минимум четырех стрел. Ещё трое громил из Гильдии Воров крутились рядом с Тавиэль. Вот теперь был настоящий численный перевес…

— Это не твоя территория, небарра. В фледуюфий рав мы будем по-другому говорить с вафэй Гильдией, — прорычала шепелявая бандитка. — А ф вами, — она указала на парочку старых знакомцев, — мы вообфе не будем равговаривать.

И в следующую секунду все трое как по команде растворились в черном тумане.

— Тавиэль! Спасибо, конечно, но мы и так справлялись!

— А я не ради тебя пришла, сладкая! Надо было поставить этих выскочек на место.

Детимус потянул Нара за рукав.

— Быстрее, в руну телепортации! И кстати, ты ранен…

— Да я заметил, — прокряхтел он. — Но дорогу в веселой компании осилить смогу.

Мафредель помахала рукой. А Детимус настаивал:

— Нет, вы должны пойти с нами! Неужто вы не понимаете? Мы все говорим об одной и той же книге — эти бандиты из местных, вы, Мафредель, я… Из-за той же самой книги Ориен чуть не расстался с жизнью, а Индестайре предала Гильдию!

— Мы развязались с этим делом несколько лет назад, пошёл в Забвение! — огрызнулась Лирхэн.

— И тебе совсем не интересно? — неожиданно согласился на предложение Нар. — К тому же у них есть целители, — колдун указал на кровоточащий бок.

Лирхэн выругалась и жестом распрощалась с Тавиэль. Ориен дождался, когда все встанут в круг и дочертил символ, заговаривая его чуть слышно. Заклинания он читал без единой запинки. Розовая вспышка озарила нависающие над тропой скалы и угасла.

…

Лилати сидел над на полу посреди разбросанных предметов и тряпья, ошеломлённый. Оборачиваясь на бездыханную Ариану с топориком в голове, он бросался в слёзы, и только отворачиваясь, постепенно успокаивался. Чтобы примириться с фактом лежащего рядом с ним мертвого тела, ему потребовалось не меньше часа. А затем пришло понимание, что с телом надо что-то делать — нельзя же просто оставить как есть, ведь утром кто-нибудь может зайти… Лилати встал и, недолго думая, начал отодвигать ногами сундучки, посуду, ремонтные инструменты — всё, что успело оказаться на ковре, — пока на нём не осталось только тело названной сестры. Последняя свеча в доме прогорела и погасла, и большое кровавое пятно в призрачном сером свете из маленького окна казалось чёрным. Боясь наступить на него, Лилати обошёл его кругом, как проклятое место, споткнулся о низкий чайный столик и чуть не угодил в кучу утвари у ног сестры. Затем нагнулся и, взявшись за края запятнанного ковра, начал заворачивать тело в него — оно было податливым и буквально распрямилось само, а ширины полотна как раз хватило, чтобы скрыть его целиком, и только рукоять топорика нелепо торчала из тугого рулона. Юноша хотел было подвязать свой ужасный свёрток, но подходящей верёвки нигде не нашёл, и поволок его к двери, как было.