Люди де Вральи проверяли, как ходят в ножнах мечи, подтягивали пряжки и завязки. Де Вральи смотрел на герольда и ничего не чувствовал. Он закрылся от своего ангела после дня турнира, и теперь ему казалось, что он уже мертв.

Его использовали. Предали. Теперь он всего-навсего хотел умереть достойно. Не та мысль, которой станешь делиться с другими.

Герольд приближался. Его, очевидно, влекло знамя де Вральи. На этом расстоянии уже стало ясно, что за ним едет дю Корс на хорошей лошади, в своей котте, шоссах и сапогах.

Л’Айл д’Адам и д’Обришекур выступили вперед и присоединились к де Вральи.

Дю Корс был мрачен.

– Добро пожаловать назад, – сказал де Вральи. – Не стоит надеяться, что ты сбежал?

Дю Корс покачал головой:

– Я дал слово, что вместо меня отправятся сыновья Корси.

Де Вральи невесело улыбнулся.

– Они тут. – Он повернулся к оруженосцу: – Немедленно отправь их. Этот наемник не превзойдет меня в благородстве.

– Какой там наемник, – сказал дю Корс, – он главнокомандующий войск королевы и герцог Фракейский. Я говорил с ним сегодня утром.

Дю Корс указал на приближающуюся армию. Небольшую, чуть меньше, чем у самого де Вральи.

Герольд открыл рот, но дю Корс взглядом остановил его:

– Сэр Габриэль желает сообщить нам, что наш король потерпел сокрушительное поражение в Арелате. Он предлагает три варианта. Если мы немедленно сядем на корабли, он нас отпустит. Если нет, он будет драться с тобой один на один, сейчас же. Или же, если не случится ни того, ни другого, он придет сюда с огнем и мечом. Но он говорит, что в этом случае выиграет только наш настоящий враг.

Противник не останавливался и не медлил, чтобы встать красиво. На левом фланге неслась вперед ало-стальная толпа. В центре – другая, в багряном, над которой плыл королевский штандарт. Справа, чуть отставая, шли воины в красных и синих цветах Харндона и в сине-золотой окситанской клетке.

Де Вральи смотрел на них, пока его сердце не сделало десять ударов.

– Этот Красный Рыцарь – благородного происхождения, верно?

Л’Айл д’Адам нахмурился:

– Ходят слухи, что он – бастард прежнего короля. Но это наверняка наговор. Он – сын графа Западной стены.

– Граф Западной стены мертв, – заметил дю Корс. – Дикие прорвались на севере и на западе. Он сам говорил мне это, и я ему верю.

Де Вральи покачал головой:

– Архиепископ стал бы убеждать нас, что наш долг – пробиться к сэру Хартмуту и что Дикие в этом случае нам союзники.

Враг не медлил. Они двигались вперед очень быстро.

Герольд посмел заговорить:

– Вынужден заметить, что вы должны принять решение, пока он не подойдет на расстояние полета стрелы.

Д’Обришекур сплюнул с отвращением:

– Архиепископ убеждал нас, что Дикие – сказка, одновременно используя их в своих целях. А ведь они победили нашего короля в Арелате.

Де Вральи молчал. Его оруженосец привел сыновей Корси – двух светловолосых юношей, альбанцев до мозга костей.

– Юные господа, ваш отец вас выкупил, – сказал он.

Старший, Роберт, преклонил колено.

Младший, Хэмиш, заложил руки за пояс и заявил:

– Для начала вы не имели права брать нас в плен.

– Помолчи, братец. – Роберт вытянул руку, но младший, двенадцатилетний, вывернулся.

– Это против чести, – тихо сказал Хэмиш.

Длинная Лапища выкрикнул приказ, и войско встало. Пажи вышли вперед, принялись собирать лошадей.

Жан де Вральи тоже спешился.

– Он не знает, о чем говорит, – сказал л’Айл д’Адам.

Де Вральи подошел к мальчику. Тот не шелохнулся.

Де Вральи встал на колени. Голос у него дрожал.

– Иногда люди совершают ошибки, дитя. Ужасные ошибки. И тогда им остается только заглаживать вину. Я приношу вам свои извинения как рыцарь и как мужчина.

Хэмиш Корси низко поклонился:

– Извинения приняты, сэр рыцарь. Это честь для меня.

Де Вральи кивнул, вернулся к лошади и сел в седло.

– Передай Красному Рыцарю, что я встречусь с ним лицом к лицу.

Герольд развернул лошадь и поехал к врагу.

Де Вральи посмотрел на своих людей. Его оруженосец усаживал юношей в седла.

– Господа, – сказал де Вральи, и болтовня стихла, – независимо от того, ждет ли меня победа или поражение, я считаю, что мы можем предоставить альбанцев их судьбе и возвращаться в Галле спасать короля. Предлагаю вам назначить командиром дю Корса.

Дю Корс поклонился, сидя в седле. Архиепископ хотел возразить, но промолчал.

Де Вральи махнул своему оруженосцу и потребовал любимое копье. Очень тяжелое. Но, когда оруженосец принес еще два запасных, де Вральи отказался.

– Нет-нет. Одна сшибка, а потом… – Он улыбнулся. – Один из нас умрет. Оставайся здесь, вместе с этими господами. Хотя… юный Жан, преклони колено.

Де Вральи снова спешился.

– Посвящаю тебя в рыцари. Да не примешь ты иного удара ни от кого, кроме короля. Чти закон войны. Люби своих друзей и будь беспощаден к врагам. – Он наклонился и поцеловал юношу в обе щеки.

Жан – сэр Жан – оцепенел. А потом расплакался.

Де Вральи вскочил в седло.

Галлейцы закричали.

Сэр Габриэль молча наблюдал за галлейцами. Альбанских знамен было немного, в основном знамена Тоубрея, да и сам Тоубрей виднелся на левом фланге. Галлейцы, похоже, ему не доверяли. Возможно, это было взаимно.

Красный Рыцарь бросил взгляд на своих окситанских союзников. Не то чтобы он им не доверял, но все же боялся их гнева и поспешных суждений принца.

Сэр Майкл сплюнул:

– Не верю, что мой отец до такого докатился.

– Ты мог бы быть королем, – заметил Габриэль.

– Не смешно, – ответил Майкл.

– Знаешь, что хуже всего в гражданской войне?..

Галлейцы о чем-то говорили. Кто-то встал на колени.

Отряд Красного Рыцаря уже послезал с седел. Кадди громко ворчал:

– Пусть уже драка начнется. Лучше они, чем я. Я не хочу быть никаким королем.

Габриэль засмеялся и указал на Кадди:

– Вот это. Когда идет гражданская война, все живут как во сне и думают, что любой может стать королем. И тогда мы превращаемся в животных, которые дерутся за еду.

Герольд ехал к ним. Над ним развевался флажок.

– Ага, – сказал Габриэль, – вот и он.

Сердце у него забилось сильнее.

– Мы можем их победить, Габриэль, – заметил сэр Майкл.

– Можем, – кивнул Габриэль, – но кто-то из нас погибнет и кто-то из них погибнет, а мой враг становится сильнее с каждым новым трупом. Так что давайте заплатим наименьшую цену.

– А если ты проиграешь? – без выражения спросил Майкл.

– Тогда я смогу отдохнуть и перестану строить козни. Все будешь решать ты, мой брат, Том, Изюминка. Мастер Смит, Гармодий, королева. Амиция, все остальные люди. Лучшее, что я узнал за последние недели: не все зависит от меня, Майкл. Подумай об этом. – Он засмеялся.

– Ну и что мне делать с галлейцами? – спросил Майкл, не обратив внимания на остальное.

– Предложи им отправиться домой. Если откажутся, уничтожь их. Никого не щади, не считайся с потерями. Тоубрей покинет их, узнав, что это ты. А потом садись на трон. Я‑то буду уже мертв.

– Сомневаюсь, – заметил Майкл. – Позволь мне побыть твоим оруженосцем в последний раз. Хотя… хреново как-то прозвучало.

Габриэль засмеялся.

Пока Майкл разбирался с завязками и гербами, подъехал герольд.

– Сэр Жан де Вральи встретится с вами в бою один на один, – сказал он.

Красный Рыцарь взял у Тоби копье. Ему захотелось оставить послание для Амиции или даже для Бланш. Наверняка именно так поступила бы его мать.

– Если я выиграю, – сказал он, – будьте готовы немедленно выступать на север.

Он хотел улыбнуться, но сердце билось слишком часто, и губы не слушались. Так что он просто развернул коня и поехал через поле, туда, где блестела на солнце фигура Жана де Вральи.