Закуска не помогла.

Мне кажется, я выложила всю историю нашего путешествия, так что наутро у меня были все поводы проклинать себя и обзывать отвратительным дипломатом. К счастью, вечером меня никто не додумался так обозвать. Дайнэ продержался немногим дольше, а вот пьянел он быстрее. К вечеру и его суровое лицо слегка оттаяло, хотя в разговоре он почти не участвовал.

В конце концов, я закончила рассказ и развела руками, демонстрируя себя и своего аран-тал, сидящих в незнакомой таверне в незнакомом городе. Тот позорный факт, что у нас к тому же нет денег, я всё-таки решила не упоминать.

— Вы обратились не к тем людям, — сказал Рутгер, со звериным выражением на лице отрывая зубами кусок от бараньей ножки и тщательно прожёвывая.

— Я обратилась к тем, кого ожидаю увидеть на переговорах.

Рутгер усмехнулся.

— Мы не в Амарили, Лира. Хотя сомневаюсь, что и у вас всё так просто, как вы говорите.

— Что же это значит?

— Ну… Полагаю, если я скажу, разговоры не о делах закончатся.

Я подняла бровь и выжидающе скрестила руки на груди.

Даэв отложил остаток окорока и тщательно вытер салфеткой руки, а затем протянул мне ладонь.

— Рад приветствовать вас в северной столице, намэ. Пятый патриций Вечного Рима, владетель западных провинций и конюший его императорского величества Понтия Цезаря, Рутгер Сант.

— Намэ, к вам посетители.

Дайнэ замер на пороге купальни, рассматривая стройное тело.

Лира легко скользнула из воды, ароматная пена слетала с её плеч и бёдер и таяла в воздухе.

— Будьте добры, — она, по всей видимости, повторяла это не в первый раз и, отчаявшись получить ответ, сама подошла к мраморной тумбе. Взяла шёлковую простыню и закуталась в неё, как в тогу. Замерев у зеркала, откинула назад влажные волосы и потёрла глаза. — У вас не болит голова, Дайнэ?

— Я приготовил вам освежающий травяной напиток.

Лира повернулась и задумчиво посмотрела на Дайнэ.

— Ну, договаривайте же.

— Вам не стоит так себя мучить. Или, напротив, баловать.

— Да… я ценю твою заботу, Дайнэ, и приму к сведению твой совет.

Инаро хотел что-то сказать, но только пожал плечами и вышел.

Лира вошла в гостевую залу и сразу же упала в мягкое кресло, стоявшее спинкой к окну. Она закинула ногу на ногу и протянула тонкую руку к высокому стакану с зелёной жидкостью.

— Свет режет глаза, — пожаловалась она Санту, вольготно раскинувшемуся на диванчике напротив.

— У нас не часто такое солнце. Обычно погода спокойнее, — Сант с любопытством рассматривал валькирию. В руке у него тоже был бокал, от которого исходил резкий запах мяты.

Лира глотнула свой коктейль и наморщила курносый нос. Поставила напиток на стол и щёлкнула пальцами. Стройная девушка с огненными кудрями, облачённая в одну лишь тунику до середины бедра, отделилась от стены и тут же оказалась рядом.

— То же, что у Рутгера, будьте добры.

Девушка поклонилась и исчезла.

— Вы так вежливы с прислугой, Лира, — заметил Сант с улыбкой.

— Вы же знаете, для меня ваши социальные различия ничего не значат.

— Что не мешает вам отправлять её посреди ночи за лугдунским.

— Конечно, — Лира пожала плечами, — каждый выполняет своё предназначение. Но та работа, которую определила вам судьба, не влияет на вашу суть, не делает вас отличным от других. Вы снова втягиваете меня в риторический спор, Рутгер, а ведь вы знаете, о чём я хочу спросить.

— Понятия не имею, — Сант фальшиво улыбнулся.

— Я здесь уже две недели. Ваше гостеприимство безупречно, но вы совсем не говорите о делах.

— Это правда. Я не люблю о них говорить.

— И всё же я здесь с деловым визитом.

— Да… — Сант попытался поудобнее перевернуться на диване, отчего тот оглушительно заскрипел. — Дела… Лемуры вас разбери, Лира, почему бы вам не приехать сюда в отпуск?

— Потому что у меня нет отпуска. Я сама определяю, до какого момента могу работать.

— Проклятье, так устройте его себе! Сейчас самое время.

Намэ светло улыбнулась.

— Ойкумена почти полностью во власти даэвов. Хотя наш народ никогда не желал встречи с вами, так же, как, я полагаю, и ваш, скоро избежать её будет невозможно. Мы с вами — и с уважаемыми господами, встреча с которыми всё время ускользает у меня из рук — определяем, каков будет формат этой встречи. Приведёт она к войне или станет началом длительного сотрудничества. И вы считаете, что это подходящий момент для отпуска?

— Да! — глаза Санта сверкнули яростью. — Лемуры вас разбери, это лучший момент, какой можно выбрать. Потому что ни я, ни вы не знаем… Сможем ли сидеть вот так с бокалом гранатового вина, — он кивнул на стакан, который только что поставила на стол горничная, — за одним столом.

Лира взяла вино и сделала маленький глоток.

— Ведь это зависит от вас, Рутгер.

— И ещё от тринадцати патрициев.

— Не буду спорить… мне гораздо проще, я могу уверенно говорить от лица всех намэ. И всё же… я ценю ваше предложение, но вынуждена настаивать.

— Не настаивайте, — Сант одним глотком осушил бокал и со стуком поставил на стол. — Я как раз пришёл сказать, что Флавий желает встретиться с вами сегодня вечером.

Глаза Лиры блеснули.

— А Цебитар?

— Цебитара всё ещё нет в городе.

— Сколько это будет продолжаться? Мне сказали, он на охоте.

— На охоте… — Сант усмехнулся. — Можно и так сказать. Но охота его будет долгой.

— Вы не договариваете.

Сант пожал плечами.

— Цебитары — дом Плутона. Традиционно они занимаются особыми поручениями императора. Если мы не знаем, где Цебитар, значит, не должны этого знать.

— Какую часть голосов может гарантировать мне Флавий?

— У нас всё выглядит… несколько иначе. Решение примет Цезарь. Патриции могут лишь повлиять на его решение в ту или иную сторону. Слово Флавия будет иметь значение для императора. Но слова Цебитара, полагаю, тоже. Большинство остальных домов не обладают достаточным авторитетом… и элементарной возможностью говорить с Цезарем.

— А Валентайн?

— Да, Валентайн авторитетен. Он занимается поставками самоцветов к императорскому двору. Но политика его не интересует. Единственный способ на него повлиять— это деньги, а их, я полагаю, у вас нет.

— Это можно обдумать… Мне просто потребуется время.

— Даже в этом случае сомневаюсь, что Валентайн захочет лезть на чужую территорию. Конфликт с держателями торговых путей для него опасен. А это… Цебитары, Флавии, Санты.

— Всё упирается в проклятого Цебитара, — Лира откинула голову на спинку кресла и потёрла глаза.

— Именно поэтому я рекомендовал бы вам не спешить. Если вы заручитесь поддержкой Цебитара, возможно, Флавий не решится высказать непопулярное мнение. Но теперь уже поздно. Сегодня он устраивает приём в честь наречения своей дочери. И он будет ждать вас там. Подберите подарок девушке и будьте готовы говорить с её отцом.

Сант поднялся из кресла и потянулся. Зевнул и направился к дверям.

А Лира ещё некоторое время сидела, покручивая в пальцах стакан и глядя ему вслед. Затем вздохнула и произнесла:

— Дайнэ, хватит дуться.

Аран-тал вышел из тени и, взяв со стола отвар, отнёс его в купальню. Вернулся с бокалом, полным чистой воды.

— Дайнэ, что дарят девушкам-даэвов?

— Цветы. Это универсальный подарок, который нравится девушкам всех рас.

— Но это подарок, недостойный намэ.

Дайнэ смерил её холодным взглядом и исчез в спальне. Лира вздохнула. С каждым днём Инаро вёл себя всё более странно, и Лире начинало казаться, что всё, чего они достигли в путешествии, постепенно исчезает.

Она глотнула ещё коктейля, осторожно перебирая языком льдинки.

Дайнэ вернулся через пару минут. Протянул Лире свёрток неправильной формы. Намэ перевела взгляд с Дайнэ на свёрток и обратно.