В следующий миг раздался звон разбитого стекла. К моему позору, понадобилась целая секунда, чтобы оценить происходящее — настолько я расслабился, наблюдая за своей подопечной. Я выхватил саркар и ударил в темноту.

Лира проснулась мигом позже и выскочила из постели. Зачем? Она ничего не могла сделать против нападавших.

Её присутствие заставило меня действовать быстрее. Они не просто должны остановиться, они не должны коснуться намэ.

Я бил по рёбрам и по ногам с разных сторон, вслушиваясь в хруст ломаемых костей. Все нападавшие были в чёрных платках, скрывавших лица — это я понял, когда трое уже лежали у моих ног. Но что лица, если глаза их слабо мерцали в темноте золотом и серебром — в жилах их текла кровь даэвов.

Я ударил последнего в затылок и остановился, всё ещё держа саркар перед собой.

— Быстрее, — намэ выглядела встревоженной, она уже накинула мантию поверх нижних штанов и направлялась к двери.

Я последовал за ней. Лира миновала коридор и повернула к апартаментам Тайрэ. Перед дверью стоял молчаливый аран-тал. Только сейчас я смог хотя бы отчасти разглядеть его лицо. Аран-тал был худ. Под его глазами залегли тени. Он смотрел прямо перед собой. Я не смог бы сказать, к какой касте он когда-то принадлежал.

Когда Лира сделала шаг к двери, саркар заслонил ей проход.

— В храме чужаки, — сказала Лира спокойно. — У вас разве нет приказа не впускать сюда непосвященных?

Аран-тал молчал. Это было довольно странно, учитывая титул и личную харизму моей госпожи.

— Намэ, — сказал я, медленно разворачиваясь. Они двигались довольно тихо, но я чувствовал колебания атмосферы.

Лира поняла, но что она могла сделать? Намэ постаралась вжаться спиной в дверь, но дальше порога не пропускал саркар Сайве.

— Я должна поговорить с Тайре, это срочно, — процедила Лира сквозь зубы, теряя самообладание.

— У меня приказ, — это были первые слова Сайве. — Никто не должен войти, и я не должен сходить с места.

— Проклятье.

Мне показалось, или я услышал совсем тихое:

— Мне жаль.

Я встретил первую волну, вращая саркар в воздухе, не подпуская даэвов ближе. Первый упал от удара в висок. Второй успел замахнуться мечом и проехаться мне по бедру. Я быстро развернулся, меняя стойку так, чтобы меньше чувствовать боль, и в том же движении двинул под ребра следующего нападавшего и полоснул по горлу третьего. Сделал шаг вперёд, присел, пропуская над головой удары, и бабочкой прошёлся по ногам крайних нападавших — левого, потом правого. Снова взлетел клинок, я вращающимся движением разогнал саркар и врезал последнему противнику в шею. По крайней мере, так думал я. Саркар хорошее оружие, когда необходимо вывести врага из строя. Одного. Или двух. К сожалению, бой с несколькими противниками требует слишком много времени, и кто-то из упавших может снова встать на ноги.

Я обернулся. Один из нападавших прижал Лиру к стене, у горла её был нож. Лезвие уже начало движение. Не знаю, возможно ли двигаться быстрее ветра. Наверное, нет. Но этот даэв держал нож у горла намэ, и остальное не имело значения.

Я преодолел расстояние до Лиры быстрее, чем нож преодолел два пальца, отделявшие его от артерии намэ. Обхватил нападавшего сзади за шею и свернул её. Никогда меня не учили так драться. Нет, не драться — убивать. Я прокручивал в голове этот момент столько раз, что позже был уверен — этого удара нет ни в одной инструкции.

Но тогда я просто отбросил в сторону мёртвое тело и изо всех сил обнял Лиру, прижимая её к груди. Я тяжело дышал и плохо владел собой. Даэвы могли встать снова. Кто-то из них уже шевелился, я чувствовал это спиной. Но в тот момент я знал точно: малейшая угроза Лире — и любой из них умрёт. Возможно это или нет.

Лира осторожно отвела в сторону мои руки. Оправила мантию, прошлась рукой по волосам и повернулась к Сайве, всё ещё стоявшему на своём месте.

— Мне нужно поговорить с Тайрэ, — повторила намэ.

Я видел, что лоб аран-тал вспотел. И всё же он не шевельнулся — ни во время боя, ни теперь.

— У меня приказ, — произнёс он без всякого выражения. — Мне жаль.

Я прикрыл глаза.

— Здесь их больше нет, намэ. Что делать с этими? Возможно, связать их?

Лира бросила косой взгляд на аран-тал.

— Нет. Идём к себе, вышвырнем трупы и запрём дверь. Может быть, кто-то ещё проснётся, а в наши обязанности уборка не входит.

Уснуть, конечно же, нам не удалось.

Лира ходила по комнате из угла в угол и покусывала костяшки пальцев. Я сидел в кресле и разглядывал свои руки. Человеческие кости… Они довольно хрупкие, это я знал. Но как-то не думал, что их можно сломать вот так. Хотелось оправдать себя тем, что я не соображал, что делаю… Но было ли это оправданием? После всего сказанного Лирой этим вечером я сомневался.

— Дайнэ… — позвал мелодичный голос, и я поднял голову. Не хотел я слышать этот голос сейчас. Пусть бы намэ ходила по комнате и дальше туда-сюда. — Ты плохо выглядишь.

Я усмехнулся.

— Никто и не говорил, что я должен выглядеть хорошо. Я ведь не намэ, и лицо моё не представляет расу.

— Я не о том.

Она подошла вплотную и, сев на корточки, положила локти мне на колени, а затем опустила подбородок на запястья. Она походила на маленькую белочку в эти мгновения.

— О чём ты думаешь? О том же, о чём и я?

— Вряд ли. Я думаю о том, что свернуть человеку шею, оказывается, очень легко.

Лира вздрогнула.

— М-да… Не поспоришь. Ты всё сделал правильно. Спасибо.

Она убрала руку с моего колена и провела пальцами по щеке, хотя этого и не требовалось.

Я вздохнул.

— Вечером вы говорили о том, что аран-тал может сорваться с цепи.

— Нет, — оборвала она, — не в данном случае.

— Намэ, скажите лучше, о чём думаете вы.

Она опустила голову на руки, пряча лицо в моих коленях. Затем снова подняла его.

— Я думаю о том, что тот аран-тал так и не помог нам.

— Что именно вас беспокоит?

— Он хотел… Мне так показалось… Но таар его не пускал.

Я вздрогнул. Вот как это работает.

— Но это ведь только часть проблемы, намэ? Неужели вы не знали, как это выглядит?

Лира тоже вздрогнула и повела плечами.

— И да, и нет. Это страшно. Но не это меня волнует. Если он не вступил в бой… Что, если Тайрэ так и хотел?

Я притянул её к себе, усаживая на колени.

— Вы становитесь параноиком. Нельзя видеть заговор в каждой тени.

Лира усмехнулась.

— Поверь мне, можно. Ты ведь видел… Как меняется отношение людей. Даже Крылатые… не защищены от алчности.

— Вы никому не доверяете?

Она покачала головой, и лицо её стало печальным.

— А мне?

Секунду Лира смотрела мне в глаза, потом обняла и уткнулась носом в плечо. Она вся дрожала, и я тут же почувствовал, как промокает ткань там, где касаются её щёки намэ.

— Верьте мне, — я сомкнул объятия у неё за спиной, стараясь не прижимать Лиру слишком крепко, — и делайте свою работу. А я буду делать свою.

Так мы провели ночь. А наутро, попрощавшись с Далом, поспешили улететь. Много позже я узнал, что Тайрэ состоял в союзе с даэвами, и что он погиб одним из первых, когда те заняли город. Его аран-тал, талах-ан Сайве, пал вместе с ним.

Что он хотел доказать нам этой атакой? Если её и в самом деле организовал он? Будь на моём месте талах-ар — возможно, он разгадал бы этот ребус. Но не я.

Когда умирает талах-ар-намэ, храм скорбит три дня. За три дня все присутствующие в храме имеют возможность высказаться о качествах нового талах-ар-намэ. Также вносятся предложения о кандидатурах регента. Когда решение принято, трое наиболее уважаемых талах-ар заменяют умершего в Совете, а в храм Рождения отправляют гонца. Качества намэ моделируются ещё до его рождения. Такая технология требует достаточно много времени — самое меньшее тринадцать лет уходит на создание нового намэ, но эти годы кастой правит регент, который в ином случае правил бы ею постоянно. Таким образом, наш метод смены правителей выглядит на данный момент наиболее прогрессивным.