– Ты будешь приходить поиграть со мной? – спросила Лиэ, чуть ослабив хватку. – Папа разрешил.

– Эээ… буду, наверное, – согласился смущенный Токен.

Лиэ захлопала в ладоши, выпустила свою жертву и убежала.

– Кажется, кто-то только что обзавелся возлюбленной, – сказал Афис, едва сдерживая смех при виде вспыхнувшего Токена.

Верховный жрец, подмечающий малейшие детали, читающий глубоко в сердцах людей, на этот раз не заметил в синих глазах, изучавших его ученика, искру уже зародившегося глубокого чувства, которое будет расти и взрослеть вместе с Лиэ и не ослабеет никогда, изменив судьбу обоих детей и всего Тхораса.

Когда Токену исполнилось пятнадцать лет, произошла одна история, заставившая мальчика пересмотреть свой взгляд на собственный дар и сделать еще один шаг навстречу подстерегавшему его злому року.

– Скучно, Арисса, – тоскливо простонала Лиэ, ковыряя пальцем штукатурку на стене над своей кроватью.

– Не ной, – огрызнулась Арисса из-за плеча. – А если нечем заняться, ступай к моей бабке, она живо работу найдет.

– Мне – не найдет, – фыркнула Лиэ. – Разве что даст «деточке Лиэ» что-нибудь вкусное, чтобы не занимала рот болтовней.

Арисса была на год старше Лиэ и приходилось внучкой старой няньке, которая и воспитывала ее. Мать Ариссы не отличалась пристойным поведением и, бросив дочь сразу же после рождения, пропала в кварталах Нижнего города. Была ли она жива, умерла ли – этого никто не знал. Как не знали и того, кем был отец девочки.

Так как нянька большую часть времени проводила в доме Сатора, вождь позволял ей не только брать Ариссу с собой, но и разрешал последней играть вместе с его дочерью. Девочка также оказывала посильную помощь в домашней работе.

Лиэ принялась совершать на кровати гигантские прыжки, от чего на стене задрожала картина, выложенная из засушенных цветов. Арисса, ворча себе под нос, сползла с кровати на пол подальше от этой разрушительной силы и продолжила мастерить что-то отдаленно напоминающее кукольное платье. Сама тряпичная кукла валялась тут же.

– Ну и чего тебе хочется? – спросила она у шумной подруги.

– Не знаю, – Лиэ плашмя плюхнулась на постель, раскинув руки и мечтательно созерцая потолок. – Чего-нибудь необыкновенного, полного приключений и опасностей…

– Угу, а кто потом нас от этих опасностей будет спасать?

– Прекрасный и благородный морской разбойник, – восхищенно и без раздумий выдохнула маленькая мечтательница.

Арисса закатила глаза.

– Я-то думала, что это будет твой Токен, а тут еще хуже.

– Почему сразу Токен? – вскинулась Лиэ и покраснела до кончиков ушей.

– Потому что ты влюбилась, – Арисса состроила гримасу.

– А вот и нет!

– А вот и да! Влюбилась, влюбилась точно.

– Ну и подумаешь, – Лиэ скрестила руки на груди, ссутулилась и надулась.

– Признайся, что влюбилась, и я тебя отведу в одно очень интересное место, где ты еще не была, – подначивала Арисса.

– И не подумаю.

– Это потому что ты струсила. В том месте и впрямь очень опасно…

– А что там? – не выдержала Лиэ.

Арисса торжествующе молчала и продолжала шить. Лиэ спрыгнула с кровати и схватила подругу за плечи.

– Арисса, миленькая, что за место?

– Признание, – отчеканила девочка.

– Ладно, ладно, признаюсь. Теперь скажи!

– В чем признаешься? – брови не ведающей жалости Ариссы приподнялись в деланном недоумении.

– Я его люблю… – горячо прошептала Лиэ, и ее глаза затуманились.

– Ну вот, я же говорила! Так и быть, теперь скажу. В лесу за восточной стеной есть пещера, темная и разинутая, как рот великана. Никто не знает, что внутри, но иногда слышно, как там кто-то громко дышит. Звери и птицы обходят это место стороной. И знаешь что, Лиэ? Я там была. Забралась туда. Внутри лежало огромное чудовище – волосатое, грязное. Оно обнимало какой-то сундук. В нем, наверное, было что-то ценное, но я убежала…

– И оно за тобой не погналось? – недоверчиво спросила Лиэ.

– Оно спало и меня не видело. Э, ты что, думаешь, я вру?

– Нет, не врешь. Просто придумываешь, – засмеялась Лиэ. – Я сто раз сбегала за стену и никакой пещеры не видела.

– Лес большой, ты не везде была, – перебила Арисса. – Пошли, покажу. Или боишься?

– Вот еще! – Лиэ сжала кулачки.

– Если боишься, можем внутрь не заходить, – снисходительно предложила Арисса.

– Не боюсь! Спорим, я зайду так глубоко в пещеру, что тебе и не снилось? Если зайду, ты делаешь за меня задание, которое дала мама, – вышить золотом и серебром подушку.

– Договорились. А если не зайдешь, то признаешься Токену в любви. И так, чтоб я слышала.

– Ну, Арисса, – глаза Лиэ гневно полыхнули. – Что ж, по рукам.

***

Пещера действительно существовала. Она мало напоминала пасть великана и представляла собой просто дыру в горной породе. Красные Горы в этой части долины подступали ближе и клином вдавались в лесную чащу. Кроме того, вокруг слышались обычные звуки, издаваемые многочисленными лесными обитателями. И никакой зловещей тишины. Отовсюду свисали толстенные спутанные и перевитые меж собой плети лиан, почти скрывающие пещеру от людских глаз. Возможно, именно поэтому Лиэ никогда ее прежде не видела и ничего о ней не слышала.

– Это не то место.

Руки Лиэ уперлись в бока. Она с сомнением разглядывала темнеющий между зелеными хитросплетениями вход высотой в средний рост взрослого мужчины.

– А я уверена, что это оно, – возразила Арисса. – Подумаешь, немного преувеличила размер. Чудовище от этого не исчезло.

– Только окажется, что это дикобраз? – насмешливо поинтересовалась Лиэ.

– Сама ты дикобраз. Пошли. Ну или разворачивайся и… – Арисса картинно прижала руки к сердцу и потом воздела их к небу, что в ее представлении изображало жгучую страсть.

– Еще чего. Идем.

Лиэ зажгла заботливо завернутый в тряпицу факел, хотя ей не сразу удалось высечь искру при помощи огнива, и храбро шагнула в пещеру.

Они продвигались дальше, все глубже и глубже. Свод пещеры кое-где покрывали отложения солей. Лиэ приподняла факел, и его свет выхватил из темноты что-то похожее на рисунки на стенах. Лиэ подошла ближе и коснулась стены кончиками пальцев. Это был серовато-белый известняк. То, что девочки приняли за рисунки, оказалось причудливым природным узором. Выдающиеся из стены ракушки разного размера и цвета образовывали замысловатый орнамент. Лиэ провела факелом полукруг над своей головой к противоположной стене – вся остальная пещера была из обычной скальной породы.

– Чудеса… – прошептала девочка.

– Откуда ракушки? Кто-то же это сделал? – тихо спросила Арисса.

– Может, твое чудище? – усмехнулась Лиэ.

Арисса поежилась как от холода.

– Давай пойдем домой, Лиэ. Уже и так далеко забрались. Ты не трусиха – я с тебя наказание снимаю.

– Зато я с тебя – нет. Идем дальше или ты считаешься проигравшей и вышиваешь подушку. Да еще так, чтобы никто не видел, что ты это сделала за меня.

Арисса задумалась. Вышивать ей не хотелось – хватало своей работы по дому. Она вздохнула и пошла вперед.

– Погоди, дай я, – Лиэ обогнала подругу. – Тут мы рядом уже не сможем пойти, так что лучше мне с факелом быть впереди.

Действительно, каменный коридор сузился. Невысокого роста девочки не так уж часто смотрели вверх, поэтому не заметили, что и потолок пещеры постепенно опускался ниже. Дорога разветвлялась, открывая новые проходы в горной породе. Девочки несколько раз свернули. Вправо, влево, еще раз влево.

В отдалении, будто в глубине, слышалось мерное шуршание воды. Кое-где она пробивалась наружу, стекала по стенам тонкими струйками, капала с потолка, образуя лужицы на полу. Становилось холодно. Лиэ замерла перед очередным разветвлением. Факел зашипел. Арисса положила вспотевшую ледяную ладошку на плечо подруги.

– Факел скоро погаснет, – сказала дочь вождя. – Нет здесь никакого чудовища. Пойдем обратно.