Ее голос прозвучал слишком громко в подземном безмолвии и многократно повторился, отразившись от стен и уходя куда-то вдаль, затихая там. Арисса испуганно обняла Лиэ сзади.

– Поворачиваем назад, – повторила Лиэ тише, стараясь сдержать страх, рвущийся наружу криком.

Стало тяжело дышать, когда Лиэ подняла голову и обнаружила, что может достать рукой до потолка. Тело покрылось холодным потом. Факел снова зашипел и погас, медленно забирая свет.

– Зажги факел, – со слезами в голосе попросила Арисса.

– Он прогорел, – безжизненно ответила Лиэ. – Как ты думаешь, если оторвать кусок от юбки и намотать – гореть будет?

– Не знаю, давай попробуем.

Лиэ принялась рвать свою юбку. Не выходило.

– Слушай, Арисса, она все равно отсырела, не будет гореть. Давай на ощупь пойдем. Будем идти назад и все. Только надо обязательно держаться за руки, чтобы не потерять друг друга.

– Мы же сворачивали, Лиэ…

– Да пойдем же, – Лиэ подтолкнула приятельницу.

Они медленно, на ощупь пробирались в обратном направлении. Затхлый влажный воздух с большим усилием проталкивался в легкие. Промокшие ноги озябли и начали ныть. Девочки выбрали направление на попавшейся по дороге развилке. Вскоре Арисса почувствовала, что идти становится трудно.

– Лиэ, тут бы пригнуться или даже на коленях ползти.

– Нет, – помотала головой Лиэ. – Мы здесь не проходили. Поворачиваем.

Теперь Лиэ шла впереди, правой рукой не отрываясь от шероховатой стены, пока рука не нащупала пустоту.

– Вот какой-то проход. Как думаешь, мы отсюда вышли в прошлый раз?

– Я не знаю, – Арисса начала тихонько всхлипывать. – Прости меня, Лиэ. Если выберемся, я тебе все-все вышью, честно. Я не хотела тебя обманывать. Просто ты же требовала приключений, вот я и придумала. Никогда я в этой пещере не была, только мимо проходила. И чудовищ тут нет. Надеюсь, нет…

– Я знаю, – Лиэ обернулась и обняла подругу. – Я с самого начал знала, что ты говоришь неправду, но все равно пошла. Сама виновата. Вот мне и опасности, вот и приключения.

– Мне страшно, Лиэ. Вдруг мы никогда не найдем выход?

– Найдем. Только нужно запоминать, куда сворачиваем. Может, выход не один и мы вылезем наружу где-то еще. Пойдем, пожалуйста, а то стоять холодно, и стены так давят.

Они шли и шли в кромешной тьме, две маленькие девочки внутри каменных катакомб. Сбивая ноги о камни, сворачивая, ошибаясь, возвращаясь, снова сворачивая. Но подземный коридор не расширялся. Они уже столько ходили кругами, что восстановить первоначальный путь не представлялось возможным. Лиэ села и обреченно опустила руки.

– Давай отдохнем, у меня уже ноги гудят. Я даже не понимаю, сколько часов мы тут ходим.

Девочки обнялись, вжавшись в стену, грея друг друга остатками тепла. Сначала они тихонько заплакали, потом в голос заревели, порождая новые волны эха.

– Бабушкааа, – звала Арисса, хотя всегда именовала старую няньку не иначе как «бабка».

– Тише, тише, – всхлипывала Лиэ. – Это эхо такое жуткое…

***

Обычно спокойный Сатор орал на няньку. Старая женщина вздрагивала от каждого его слова и, опустив лицо от стыда, утирала слезы краешком передника. Солнце уже село, а Лиэ не было дома. С ней пропала и Арисса. Посланные Сатором люди рыскали по городу, заглядывая в каждый закуток и спрашивая каждого встречного.

– Ты должна смотреть за нею или кто? – ревел вождь. – Пропадаешь на кухне, как будто там без тебя некому приглядеть. Да еще твоя девчонка! Наверняка это она подбила Лиэ на какую-нибудь глупость.

– Лиэ у нас никогда не была паинькой и уже не раз убегала без спросу, – нянька попыталась выгородить Ариссу.

Но Сатор глянул так, что нянька снова опустила голову и разрыдалась пуще прежнего.

Поиски продолжались до середины ночи, но результатов не принесли. Было решено отложить их до утра. Как только рассвело, слуги Сатора, а также приличное количество добровольцев из горожан отправились прочесывать прилегающий к городской стене лес. Наступил вечер, но поиски по-прежнему были безуспешными.

Токен находился в лесу в числе прочих и вернулся домой затемно. Афис не ложился спать, ожидая новостей и вопросительно взглянул на воспитанника. Токен отрицательно покачал головой и пошел на кухню, чтобы поискать что-нибудь съестное. Верховный жрец последовал за ним, размышляя, как более корректно начать разговор. Мальчик отрезал большой ломоть хлеба и налил в кружку молока из глиняной крынки.

– Ты бы руки сначала помыл, – улыбнулся Афис.

Токен отмахнулся и жадно принялся за еду. Афис сел за стол, подперев подбородок рукой.

– Токен, ты вправду больше ничего не видишь? Я, конечно, не имею в виду обычное зрение.

Токен перестал жевать и гневно уставился на Афиса.

– Ничего, – резко бросил он и яростно впился зубами в хлеб. – Сейчас это при чем?

– Вот именно при чем, – терпеливо сказал Афис. – Ты должен увидеть, что с Лиэ.

– Видения исчезли. И я никогда не получал их… по заказу.

– Но мог бы, – осторожно заметил Афис. – Это мое упущение. Я пожалел тебя и позволил оставить все как есть. Твой дар нужно развивать. К сожалению, я не знаю, каким образом. Но тебе могли бы помочь на родине наших отцов – первых жрецов. Да, пожалуй, я отправлю тебя в Эйсин.

– Почему ты сейчас завел этот разговор? И без того плохо.

– Именно поэтому. Тебе плохо. Но ты стоишь под крышей, ешь хлеб и пьешь молоко. А где сейчас Лиэ с Ариссой и есть ли у них еда – только Тхор ведомо.

– Так спроси у нее! – не выдержал Токен. – Кому как не тебе она ответит?

– Я могу только молиться, – грустно улыбнулся Афис. – Ты можешь больше. Нет. Ты должен сделать больше. Ты их найдешь.

Тон Афиса был мягким, но не терпящим возражений. Токен молчал.

– Если ты думаешь, что они просто где-то гуляют, – нет. Девочки попали в беду. Я не вижу больше причин двухдневного отсутствия. Лиэ, конечно, сорвиголова, но она не глупа и понимает, что о ней станут волноваться.

– Но я не…

– Что, не можешь? Ты не хочешь, – Афис стукнул кулаком по столу так, что Токен вздрогнул. – Ты сам сказал, что внутри тебя что-то закрылось. Так открой. Ты уже взрослый и должен понимать, как эгоистично поступаешь. Не спорю, твои способности причинили тебе боль, но они могут облегчить чужую. Ты не принадлежишь себе. Тем более если ты собираешься стать жрецом. Нужно помогать людям. Нужно помочь Лиэ.

Токен до боли прикусил нижнюю губу и стиснул край столешницы так, что побелели пальцы.

– Это всего лишь две восьмилетние девочки, – немилосердно продолжал Афис. – На улице темно. Они голодны и испуганы. Если, разумеется, еще живы.

Токен вскинул голову и воззрился на Афиса полными ужаса глазами. Почему-то прежде он не думал о вероятности такого исхода.

– Я попробую, – прошептал он.

– Завтра. Иди в свою комнату, ложись и отдохни. Я тоже пойду спать.

Афис устало потер глаза и удалился, размышляя, как трудно найти подход к подросткам и каким Токен когда-то был послушным ребенком. Токен же остался на кухне, только потушил свечу. Почему-то неодолимо тянуло побыть в темноте.

– Где ты, сестренка? – прошептал мальчик.

Темнота не ответила. Токен попытался напрячь разум, но это ничего не дало. Тогда он поступил наоборот – максимально расслабился. Он представил, как внутри него открывается большая, тяжелая дверь. Он впустил в эту дверь окружавшую его темноту, чтобы она наполнила его изнутри. Мальчик и сам растворился в ней, перестал существовать. Но ничего не произошло.

***

– Я есть хочу, Лиэ, – стуча зубами от холода, пожаловалась Арисса.

– Знаю, я тоже. Идем. Пойдем, пожалуйста.

– Сколько можно? – взмолилась девочка. – Мы не найдем выход. Мы, наверное, все дальше и дальше заходим.

– И что ты предлагаешь? – Лиэ начинала раздражаться. – Если будем ходить, может, выберемся. Будем сидеть – так и умрем.

– Нас ищут…