— Я бы переломил тебе хребет прямо на этом месте, глупая женщина! — Он сдавил ее руки сильнее, и Рецу негромко пискнула от боли, но сдержалась, чтобы не показывать свою слабость. Пусть они и понимали, что намного сильнее нее, но она никогда не покажет им свой страх. — Но живая ты стоишь сорок миллионов рё, считай, что тебе повезло. — Из рукавов Какузу начали вылезать какие-то черные нити. Они обвились вокруг Рецу, связывая ее по рукам и ногам.

— Отпусти меня, чудовище! — Выкрикнула Токугава, и тут же пожалела об этом. Нити в несколько слоев обвились вокруг ее рта, и теперь она не могла сказать и слова.

— Из этих денег твои только десять миллионов, потому что я смог найти девку и победить ее телохоранителя-неудачника, — напыщенно вздернул нос Эйджи.

— Высуши ее, чтобы я мог нести ее и не выглядеть при этом мокрой крысой, — пробасил сквозь зубы Какузу, и Эйджи молча создал несколько сфер, которые облетели вокруг Рецу и высушили ее одежду. — И не будь таким самодовольным. У нас счет 1:1.

Какузу бросил Токугаву на плечо и повернулся к все еще хихикающему Эйджи. Рецу пыталась дергаться на плече, когда Какузу неспешно двинулся вперед, но он сдавил ей ребра. Намек Рецу уловила быстро и перестала предпринимать бессмысленные попытки выбраться. Эйджи шел немного сзади и пальцами водил по ее подбородку и скулам, как бы играя и дразня тем самым. Если бы рот Рецу не был закрыт этими нитями, она бы точно попробовала откусить ему поганые пальцы.

С каждым шагом они отдалялись от лавового шара, в котором застрял Какаши, и Рецу провожала его тоскливым взглядом.

______

В “Шипудене” говорилось, что Хидан присоединился к Акацуки совсем недавно. Я описываю события до начала “Шипудена”, поэтому у Какузу другой напарник.

Спустя минуту, как они удалились с той опушки, Какузу с Эйджи телепортировались в белом облаке, перенося с собой Токугаву. Со следующей точки еще некоторое время в гробовом молчании они двигались, но потом снова произвели прыжок. Там они торопливым шагом спустились с пригорка, и опять телепортировались. Каждый раз во время таких прыжков Рецу чувствовала, как все ее тело сдавливается снаружи, ее оглушает и ослепляет на некоторое время, но в следующую же секунду, как только пейзаж вокруг сменяется, она может вздохнуть полной грудью. Токугава не знала, насколько далеко они ушли от Какаши, но надеялась, что не настолько, чтобы ее след невозможно было найти.

Страх неизвестности теперь уступил место тревоге за Какаши, однако этот недомерок Эйджи зря недооценивает его, за что обязательно поплатиться. Рецу перебирала в памяти все известные ей бои с участием Какаши, о которых только смогла выяснить. И эти миссии не были крупномасштабными, а Хатаке числился джоунином S-класса, что означало высший уровень среди шиноби. А значит и миссии у него были соответствующие, но засекреченные, раз Рецу не смогла до них добраться. И если он выбирался из них, то и с этой лавой сможет справиться и прикончить Эйджи. Рецу вдруг этого захотелось. Она в мыслях представляла, как Какаши втыкает в него один из своих кунаев или молниями рассекает тело напополам. Внезапная кровожадность удивила ее, но казалась абсолютно оправданной. Такие подонки должны платить за все свои преступления. Особенно за то, что хотел отобрать у нее Какаши.

— Сделаем небольшой привал там, — пробасил Какузу, а Рецу кое-как вывернулась, чтобы посмотреть, куда он указывает.

Впереди была заброшенная мельница с небольшой пристройкой рядом. Эйджи проворчал что-то невнятное, но двинулся вперед. Он открыл дверь в эту пристройку и пропустил Какузу с Рецу, а затем вошел внутрь и запер дверь за собой. Здоровяк бросил Рецу на кучу холщовых мешков для муки, и она негромко вскрикнула, когда приземлилась на них. С затравленным видом она глянула на обоих похитителей, пытаясь придать себе как можно более суровый вид.

— Да развяжи ее, ничего она уже не сделает. Ее дружок далеко и наполовину готов к тому, чтобы быть съеденным, — проговорил Эйджи, когда Какузу зажигал кругом свечи, чтоб хоть немного было светлее.

Он бросил короткий взгляд на Рецу. Она сидела максимально удобно и изящно в этих путах. С горделивой осанкой она смотрела на Какузу в ответ строптивым взглядом. Бесконтрольный страх отступил, и теперь она могла себе позволить это. Токугава поняла, что ее убивать они не будут точно — деньги важнее. А значит, и беспокоиться сейчас нужно только о том, выбрался Какаши или нет.

— Нет, не развяжу, — коротко бросил Какузу и зажег последнюю свечу. Внутри посветлело, и Рецу мельком осмотрела помещение.

По всей видимости, здесь раньше был склад с инвентарем, который сейчас выглядел сломанным или ржавым, а те мешки, на которых сидела Рецу, пахли сыростью. Стол находился прямо перед разбитым окном. Хотя это даже не окно, потому что ни стекла, ни рамы уже не было — просто дыра в стене. Эйджи приземлился на стул и скинул ноги на стол, внимательно изучая Рецу. Она, конечно же, заметила на себе его пристальный взгляд и хитро дернула бровью вверх. Все-таки он остается мужчиной, а способы воздействия на мужчин она знала хорошо.

— Ну посмотри, у нее все покраснело, ты так сильно сдавил веревки. Разве тебе ее не жалко, старик? — Эйджи говорил, казалось бы, заботливые вещи, но таким издевательским голосом, что Рецу начало подташнивать от мысли, что она вынуждена флиртовать с ним, чтобы избавиться от пут.

- Нет, — бросил ему Какузу, слегка наморщив нос и садясь напротив Рецу на пустые ящики в другом углу комнатушки.

Эйджи глубоко вздохнул, вскидывая руки и потягиваясь на стуле. Он залез к себе в рукав и быстро метнул оттуда кунай в Рецу, даже не глядя на нее в этот момент. Она вскрикнула от неожиданности, но кунай прошелся только по веревкам, связывающим ее рот. Она потрясла головой и плечами, и обрубленные нити свалились к ее ногам. Эйджи криво усмехнулся, а Рецу моргнула ему, слегка приподняв уголки губ, в знак благодарности, хотя все внутри у нее выворачивалось наизнанку. Токугава сдерживалась, чтобы не обрушить на этих двоих тонны проклятий, напоминая, что необходимо быть максимально хитрой в этой ситуации, как раз такой, как она умеет. Рецу пошевелила плечиками и негромко вздохнула, снова глянув на Эйджи. Пытаться повлиять на второго не было смысла. Он был слишком занят своей ненавистью на весь мир, в то время как парень неприкрыто таращился на Рецу.

— Только попробуй развязать ее, — гаркнул Какузу, предвидя дальнейшие события, и Рецу поняла, что он оказался более проницательным, чем его юный напарник.

— Да что она сделает нам, если мы развяжем ее? — Эйджи снова вскинул руки, обращаясь к Какузу. Затем он снова посмотрел на Рецу. — Ты ведь не будешь капризничать, верно?

— Только если чуть-чуть, я ведь, в конце концов, просто женщина, — Рецу сделала самый приятный и медовый голос, на который была сейчас способна. Она улыбнулась лукаво, но в тоже время игриво, многозначительно приподнимая одну бровь. Еще один моральный рвотный рефлекс был заглушен.

— Ну разве не прелесть, а, старик? — Эйджи подскочил со стула и приземлился рядом с ней на мешки, закидывая руку ей на плечо. — Такая красивая! Тебе не нравится?

— Мне плевать, — Какузу был в маске, но Токугава на слух определила, что он проговорил это сквозь зубы.

— А мне вот не плевать, — Эйджи дотянулся до своего куная и стал нить за нитью разрезать, начиная с ног. Через минуту, Рецу уже была освобождена, и потерла ноющие запястья и предплечья. Она повернула голову к Эйджи, который находился в непростительной близости к ней, и благодарно кивнула ему, потому что язык не поворачивался произнести вслух такие слова в его адрес.

— Вас лично наняли меня выкрасть? — Невозмутимо спросила Рецу, как будто обсуждала погоду.

— Не отвечай, — рявкнул Какузу.

— На черном рынке за тебя объявили цену. Любой мог тебя похитить и привести заказчику, — ответил Эйджи невзирая на запрет со стороны напарника. Он неторопливо накручивал на палец пряди Рецу и смотрел, как красиво она сидит боком к нему. Даже находясь в такой грубой одежде, в таком грязном месте с двумя похитителями, она держалась необычайно женственно и изящно. Но Эйджи видел, что это стоит ей усилий. Он заметил, как непроизвольно дергается ее нижнее веко, когда он делает новое движение в ее сторону.