Покончив с ветчиной в рекордно короткий срок, нищий выудил из холодильника четыре банки с пивом (на этот раз – с холодным пивом, с самым лучшим пивом, какое здесь только было), открыл все сразу и принялся медленно, смакуя содержимое, одну за другой заливать их в себя, тяжело дыша и жмурясь от удовольствия.

Опорожнив последнюю банку он случайно выронил её на прилавок. Скользкие жирные пальцы не удержали гладкий метал и банка загромыхала в могильной тишине магазина, словно пустое ведро. Нищий вздрогнул от испуга. Вдруг кто-нибудь услышит? И прибежит узнать, кто это здесь хозяйничает?

Потом, поняв насколько нелепо и дико было это его предположение, нищий расхохотался над своими страхами, схватил ещё одну банку и запустил её в громадное зеркало, висевшее на стене; очень уж оно неприглядно его отражало своей гладкой поверхностью.

Плевать, подумал он. Завтра – конец света!

– Плевать!!! – громко прокричал он во весь голос. – Плевал я на всё!!! На всех вас!!! Мать вашу!.. – и он дико захохотал не таясь и не боясь уже никого и ничего…

Затем Джон Рассел отправил своего нищего в турне по всему магазину – пробовать продукты и напитки, которых тот был лишён столь длительное время; закуривать и тут же, после трёх-четырёх затяжек, отбрасывать в сторону дорогие (по семьдесят девять девяносто пять за штуку) сигары; примерять новые туфли, сапоги, кроссовки, куртки, костюмы, пальто; валиться в широченные мягкие кресла и снова закуривать, пробовать, примерять… Потом нищего (хотя, какой же он теперь был «нищий»?! ) зачем-то понесло на склад.

Входя в приоткрытую дверь нищий вдруг остановился. Ему показалось, что со склада доносятся какие-то звуки. Нищий напрягся и замер. Этого ещё не хватало! Кто-то здесь есть! В его магазине? Ах, вашу мать! Ну, я вам сейчас покажу!..

Топор с пожарного щита удобно лёг в руки. Распахнутая дверь едва не сорвалась с петель. Нищий ворвался на склад и чуть не полетел на пол, споткнувшись о груду упакованных в целлофан разноцветных матрасов. Рядом раздался испуганный крик. С трудом удержав равновесие, нищий оглянулся на звук и…

Трудно сказать, сколько лет ей было на самом деле, но на вид она выглядела молодой, очень-очень молодой. Мужчина – намного старше, лет сорока. Видимо, он не отличался большой смелостью, потому что бросил свою подружку на произвол судьбы и смотался отсюда с наивысшей скоростью.

В первый момент нищий заметил только, что девушка эта была бледная и испуганная, и ещё короткие чёрные волосы, и вспыхивающий и тут же гаснущий румянец на немного выдающихся скулах, и дрожащие губы над мягким подбородком, над тонкой шеей, над выступающими ключицами.

Она сидела на матрасе, испуганно прикрывая обнажённое тело куском целлофана. Делала она это инстинктивно, полупрозрачный целлофан не мог скрыть гибкого тела и маленьких упругих грудей с тёмными горошинами сосков. Нищий подошёл и присел рядом, выпустив топор из рук.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он голосом хозяина. Он и вправду был сейчас хозяином магазина. И всего, что здесь находилось.

Девушка испуганно дрожала.

– Не бойся, – он протянул руку и коснулся её плеча. Девушка от этого прикосновения вздрогнула ещё сильнее и слабо всхлипнула.

– Не бойся, я тебя не трону, – пообещал нищий. И это было правдой.

– Он… Он убежал… – растерянно прошептала девушка.

– Кто? Твой приятель?

– Он мне не приятель… Мы даже не знакомы… Просто мне было охренительно страшно – на улицах такая херня творится… А он обещал меня защищать. До самого конца… До завтра…

– И что?

– И – сбежал!.. как мудак! – с отчаянием выкрикнула девушка.

– Обещал защищать? – переспросил нищий. – И поэтому ты с ним…

Девушка несколько раз торопливо кивнула.

– Ты не думай, что я с каждым там… с первым встречным… – проговорила она, и с каждой следующей фразой голос её – то ли от растерянности, то ли от страха, то ли от обиды – начинал дрожать всё больше. – Я вообще-то так не делаю, чтобы каждому там… кому попало… Просто мне пиздец как страшно вдруг стало… я на улицу зачем-то выперлась из дома, а там он стоит… говорит мне: «Страшно?» Да, говорю, а он мне: «Мне тоже. Пойдём, спрячемся…» Ну, мы сюда и пришли – пустой магазин, никого нет… Я не хотела с ним… ну, сперва не хотела… а потом я подумала, что всё равно завтра конец света… – она пожала голым плечиком, всхлипнула и вытерла ладонью глаза, выпустив целлофан из рук; затем, спохватившись, снова нашарила его, запуталась, выронила на голые колени и судорожно вздохнула.

Нищий не мог отвести от неё глаз. Он понял, что хочет её. У него давно уже не было женщины. Но у него всё ещё оставалось чувство порядочности. Глаза же его просто не слушались. Они скользили по дрожащей фигурке и всё никак не могли остановиться. А девушка всё говорила…

– Так страшно было… И ни хера не ясно, что происходит… Я проснулась и вдруг поняла – всё! Конец света! У вас тоже так было?

– Да, – тихо ответил нищий. – У меня тоже. У всех, наверное, именно так и было.

– И вам тоже было страшно?

– Нет, – пожал он плечами. – Не страшно – обидно.

– Мне тоже… – девушка обессилено опустила руки и пошелестела полупрозрачным целлофаном, укутывая колени. – Мне тоже стало так обидно… А потом стало всё равно… Ничего, если я останусь здесь? – спросила она, посмотрев на него широко раскрытыми влажными и огромными, как море, глазами.

– Конечно, – согласился нищий. – Оставайся. Никто тебя тут не тронет. Только… – он помедлил несколько секунд, ещё раз огладив её фигурку взглядом, и потом продолжил: – Только оденься… Здесь довольно прохладно…

Он встал и повернулся к ней спиной, вглядываясь в полумрак складского помещения. Этот её «защитник» убежал вон туда. Видимо, там осталась незапертая дверь. Надо пойти и проверить. И ещё надо осмотреть отдел, где продавалось оружие. Если такой, конечно, здесь есть. Потому что топор – это, конечно, хорошо, но лучше бы под рукой было что-то более существенное. Огнестрельное что-нибудь…

– А ты никуда не денешься? – с тоской в голосе спросила девушка.

– Куда же я денусь?! – удивился нищий. – Из своего магазина…

Опять раздался слабый шелест целлофана, а затем осторожные шлепки босых ног по полу. Нищий задержал дыхание. На плечи ему легли тонкие руки. Он ощутил спиной дрожащее хрупкое тело, прижимающееся к нему, ищущее защиты.

– Всё нормально, – прошептала девушка. – Я сама этого хочу… ты ведь тоже хочешь, правда?

Он ничего не ответил, только кивнул.

– Нам понравится, – прошептала она. – Правда, вот увидишь!

Он обернулся и посмотрел в её глаза, полные безысходности и тоски.

– Только не говори, что любишь меня, – попросил он.

– Не скажу.

– Тебе просто всё равно. Правда?

– Правда… Мне просто всё равно… Мне хочется только одного – дожить до завтра…

– До конца…

– До конца света…

– Доживём. Обещаю тебе, – он обнял её и притянул к себе…

…Вначале нищий боялся, что у него ничего не получится. Во-первых, он давно не мылся и от него крепко попахивало. Во-вторых, у него очень давно не было женщины и он сомневался, что сейчас тело его вспомнит всё, что необходимо. И в-третьих, девушка была очень молода, очень. И он не был уверен, что она хоть что-то толком умеет. Пообещать, что им будет хорошо – что ж, пообещать-то можно, это ни к чему не обязывает. А вот как получится на деле…

На деле всё действительно получилось неожиданно хорошо. Позднее уже нищий понял, что девушка, несмотря на возраст, была опытной и умела и правда многое. Он постепенно обо всём забыл, даже о том, что творилось за окном. К тому же, в помещении склада обнаружилась душевая, так что первая его проблема решилась самым благоприятным образом. А потом, когда под душ к нему осторожно ступая босыми ногами медленно вошла девушка, когда она прижалась к нему, медленно сползла по его телу вниз, опустившись на колени – тогда он неожиданно понял, что и вторая его проблема растворяется без следа, растворяется в ласке влажных губ и тает на её горячем языке.