– Ну, иди – избавляйся, – облегчённо вздохнула Карина, опять вытягиваясь на постели и томно раскидывая в стороны руки. – Если тебе уже пора… Тогда… Что ж… Как говорил кролик – приятель Вини Пуха: «Если вы больше ничего не хотите…» А напрасно не хотите, смею вам заметить! Очень напрасно! Я сегодня – такая блядь! – Карина жеманно хихикнула. – Глупо было бы упускать такую возможность!..
– Каринка! – засмеялся Костя. – Не соблазняй!
– Ой-ой-ой! Поду-у-умаешь! Больно надо было! Я могу и подождать… Немного… Да? Пару дней? – она села на кровати и в ожидании уставилась на Костю.
– Да, – кивнул он. – Пару дней, не больше…
– Ну, тогда иди, – милостиво разрешила она. – Где ванная – знаешь… Только не утони!..
Карина уже успокоилась. Она получила объяснение Костиному поведению. И этого объяснения было ей вполне достаточно. Она не собиралась допытываться, правду он сказал или нет. Ведь ей тоже было просто всё равно…
– 9 —
Хорошо, когда в такую жару есть кондиционер, подумал Костя. У Каринки, вот, есть. Надо будет и мне купить…
Он подошёл к окну и распахнул его настежь. В комнату сразу же пополз раскалённый воздух с улицы. Вот, блин! Только хуже стало…
Костя быстренько захлопнул окно, задёрнул шторы и вернулся к столу. Пива бы купить, с тоской подумал он. Но тогда работать уж неохота будет. Ладно, плевать на жару! Что там у нас? Ага! Жена Джона Рассела!
До сегодняшнего дня Костя и представления не имел о том, есть ли у его главного героя жена. Он даже старался избегать упоминания о ней. Но теперь он отчётливо понял – есть. И понял, какой у неё характер, на кого на похожа. На Лариску! Такая же вздорная и склочная сплетница! А зовут её – жену Джона Рассела – Дина. Это имя тоже вызывало у Кости достаточно неприятные ассоциации, чтобы образ получился вполне натуральным.
Вообще-то говоря, Ларису можно было пожалеть – не удалась у неё жизнь, не везло ей. Хотя красотой и вниманием окружающих она была не обижена. Но жалеть эту женщину можно было только до тех пор, пока её жизненная линия не начинала пересекаться с твоей собственной. Тогда уже о жалости и речи быть не могло. И сразу становилось понятно, почему у Ларисы жизнь не удалась, и кто именно виноват в том, что ей так не везло.
Костя хорошо знал историю Ларисы – та рассказывала её всем, кому не лень было слушать. Так что выдумывать даже ничего не надо, бери и записывай. И Костя застучал по клавишам, словно пулемёт. Три страницы он написал на одном дыхании, настолько сильно кипела в нём злость. К тому же, Джон Рассел у него остался перед захлопнутой дверью. После того, как проводил полицейских, приехавших по вызову этого поганого старого хрена. Так что надо было плавно перейти к Дине – чёртовой супруге Джона Рассела. Костя с этим успешно справился. Потом он закурил и перевёл дух…
– 10 —
…Потом он закурил и перевёл дух.
Поганый старикашка, подумал Джон. Совершенно невозможно работать! Если бы завтра наступил конец света (то есть, если бы я был УВЕРЕН, что завтра наступит конец света!), я бы его точно прибил. Гнида плешивая…
Джон снова уселся за стол и перечитал последние строки рукописи, от которой его оторвало это неприятное происшествие. В них описывался тот самый сумасшедший сержант полиции, за которого Джон принял Мартина Фишера. Но Фишер был нормальным, а вот сержант в романе – его звали Кастерз, Томас Кастерз – был самым настоящим психом.
Однажды, лет пять назад, сержант Кастерз случайно застрелил на улице ни в чём не повинного хиппи. Это оставило в его душе глубокую вмятину, которая мало-помалу заполнялась всяческой дрянью. Долгое время ещё сержант просыпался ночами от его недоумённого взгляда; от крика подружки того парня – громкого, полного отчаянья и боли крика; от таких тихих, но очень страшных слов своего напарника: «Том! Том! Это же просто флейта!..»; от шёпота девушки: «Будь ты проклят, легавый…»; от своих собственных слов, таких бесполезных и глупых… «Мне очень жаль…» Жаль… Очень жаль…
Они проводили операцию по взятию банды, хозяйничавшей в Бруклине. Было известно, что люди эти вооружены. К тому же, именно через них распространялась изрядная доля наркотиков в этом районе. Долгое время полиция ждала подходящего случая, чтобы загрести руководителей банды, а не только мелкую шушеру, которую в Бруклине ничего не стоило набрать заново.
Томас Кастерз с напарником стояли возле задних дверей здания. И тут на улицу выскочили они – длинноволосый парень в драных джинсах и растерянная девчонка в шортах и какой-то нелепой рубашке.
– Стой!!! Не двигаться!!!
И в этот момент парень повернулся. И в руке его Кастерз увидел тёмный ствол, готовый плюнуть огнём прямо ему в живот.
Кастерз выстрелил первым. Он всегда хорошо стрелял. В полицейском управлении его вечно ставили в пример – лучший стрелок. Никогда не промахивается. В этот раз Кастерз тоже не промахнулся. Вот только штуковина в руках у парня оказалась не пистолетом. Это была флейта. Обычная флейта. Видно, парень увлекался музыкой…
– Не-е-е-ет!!! – девушка опустилась на колени, совершенно не обращая внимания на крики полицейских. Она прикоснулась к неподвижному телу, взяла дрожащими руками из мёртвых пальцев эту самую флейту и подняла её перед собой, показывая Кастерзу.
– Том! Том! – пробормотал его напарник. – Это же просто флейта…
– Мне очень жаль…
– Будь ты проклят, – тихо произнесла девушка. – Будь ты проклят, легавый…
Строго говоря, этому хиппи совсем не обязательно было там находиться. Он просто оказался в неподходящем месте и в неподходящее время. Наверняка даже он сам был или шестёркой в этой банде, мелким распространителем дряни, или наркоманом – их постоянным клиентом. Но Кастерз убил безоружного человека. И имел из-за этого очень крупные неприятности. И постепенно жалость к случайной жертве сменилась глухой, день ото дня чернеющей ненавистью к различным идиотам, бесцельно слоняющимся по улицам и осложняющим работу полиции. Вот если бы избавить от них ВЕСЬ город! Чтобы в нём остались только двое – сержант Кастерз и преступник. Чтобы никто не мешал свершиться правосудию. Ведь преступник должен быть пойман. А ЭТОТ преступник, за которым сейчас охотился сержант Кастерз, был очень опасен. Сообщение о нём поступило вчера вечером. Это был самый настоящий маньяк. Жестокий и безжалостный. И его необходимо было поймать во чтобы то ни стало. И Кастерз решил для себя, что он его обязательно поймает. Не для того, чтобы обезопасить остальных граждан – просто преступник должен был получить то, что ему причитается. А причитается ему – пуля в лоб! И он её получит! Обязательно получит! Чего бы это ни стоило!..
Сержант Кастерз перезарядил револьвер и осмотрел пять трупов, лежавших возле развороченного взрывом автомобиля. Ветер гнал в сторону клубы жирного дыма и Кастерз смог убедиться, что среди убитых им людей преступника нет.
Этот автомобиль вылетел на него из-за угла. Водитель наверняка был пьян. Хохот и улюлюканье, доносившиеся из автомобиля, заглушали даже визг покрышек. Кастерз едва успел увернуться и выхватить револьвер. Первая же пуля попала в бензобак. Машина ярко вспыхнула, грохнул взрыв, её занесло и перевернуло. Из распахнутых дверец начали торопливо выбираться вопящие пассажиры, охваченные пламенем. Хорошо, что у Кастерза оставались ещё патроны в револьвере…
Преступник просто ОБЯЗАН был находиться в этой машине! Иначе для чего бы им пытаться сбить полицейского? Точно, он был здесь! Значит, он успел скрыться. От охватившей его досады сержант Кастерз злобно пнул один из трупов носком ботинка.
Сраные ублюдки! Такими темпами он сегодня ни за что не поймает преступника! А поймать его нужно именно сегодня! Ведь завтра – конец света! И ловить этого подонка будет уже некому! Да и, собственно говоря, некого будет и ловить… И что? Кастерз должен позволить ему уйти вот так вот, наравне со всеми? С теми, кто, как и сам сержант, честно прожили свою жизнь, честно выполняли свою работу? Ну, уж нет!!! Он ОБЯЗАТЕЛЬНО его выследит! И тогда!.. Тогда уже он докажет ему, что правосудие способно дотянуться до любого негодяя, несмотря даже на конец света!..
