— Да с чего ты это взял? — девушка напряглась, — только потому, что она прикоснулась к моим волосам?

— Я фаворит, Лирия! Я чувствую! Я почувствовал ее жажду крови и…

— Жажду мести, да? — Лирия слегка приподняла бровь, — Рэй, она меня не тронет!

— Да с чего ты взяла вообще? — Аргентэ нахмурился и отвернулся в сторону.

— Она благородная. Вы, фавориты, может и чувствуете друг друга. Но вы используете свои способности для этого. Я же простой человек. И я чую это сердцем. Она никогда не нападет на того, кто перед ней беззащитен! — Лирия вскочила на ноги, — мне-то ты можешь поверить?!

А она явно обиделась. Рэй проводил ее задумчивым взглядом. Вот так всегда. Пришла, перекинулись парой слов, ушла. А в этот раз еще и дверью хлопнула. Какая она все-таки интересная, Лирия Асейлум.

***

— Нет-нет, погоди! Твоя очередь! — смеялась я, — не честно же!

— Ага, еще бы! А сама? А сама-то?! — Старк махал руками, — сама поступаешь так же не честно! Ну что это за ответ такой? Договорились же отвечать честно! Вопрос ты — вопрос я! И все довольны!

— Ну, вопрос же идиотский! — я рассмеялась еще громче.

— Да какая разница? Я спросил, доводилось ли тебе уничтожать своим лейдармалом нижнее белье! Вот и отвечай, — Апельсинчик ржал как конь, ему доставлял наш диалог неимоверное удовольствие.

Мы сидели в моей новой комнате на широкой кровати. По началу, диалог никак не шел. Мы зашли, уселись по разны углы кровати и медитировали. У меня из головы разом вылетели все вопросы, которые я хотела ему задать. У него, видимо, никаких вопросов и не было. Потом, Рэйвен придумал игру. Суть заключалась в том, что мы по очереди будем задавать друг другу вопросы. Абсолютно любые. Отвечать на них нужно честно. Кто не отвечает — проигрывает и исполняет желание победителя. Ребячество, да? А мне понравилось. Я согласилась. И вот уже полтора часа спустя, мы с ногами сидели на больших подушках моей кровати, одеяло скомкалось и слегка сползло на пол. Бутылка вина, что приволок парень, была опустошена и небрежно брошена на пол. Мы пытались вести серьезный диалог. Но, что-то явно пошло не так после вопроса о размере груди. Вино дало в голову. Апельсинчик явно был фаворитом с чувством юмора. Вопросы шли за вопросами, мы смеялись. Громко смеялись. В какой-то момент в соседней комнате что-то громыхнуло, судя по всему, Вик швырнула что-то в стену. Да, пожалуй, она действительно легла спать.

Часы чирикнули. Странные у них тут часы. Раритетные. Не такие, к каким я привыкла у себя в квартире. Тут они все были их прошлого века. Кое-где стояли даже огромные часы с маятниками. Они звонко отбивали каждый час. В моей же комнате красовались старинные часы с… как же ее… сойкой? А, кукушкой! Только она почему-то не делала «ку-ку». Она чирикала, как воробей. Смешно так. Сейчас оно отчирикало трижды. Видимо, три часа ночи. Я вздохнула, а Рэйвен посмотрел на меня.

— Слушай, а если по делу… как тебя вообще сюда занесло? Ну, то есть, почему ты здесь? — спросила я наконец.

— Ну как тебе сказать-то, — Апельсинчик поднял взгляд к потолку, — я поначалу не очень-то разделял идеологию приютов. Как бы так объяснить. Я не понимал, это вдруг я, фаворит, должен служить на благо человечества? То есть, оно, человечество, отреклось от меня, нарекло монстром и лишило меня прав на равную жизнь в социуме, а я после этого всего должен служить на его благо? Я намного сильнее любого человека, я могу делать то, что не под силу людям, я могу сделать намного больше, чем десяток человек вместе взятых. Так почему я должен быть цепным псом на службе человеческого правительства?

— Думаешь, фавориты должны стоять во главе планеты? — я немного напряглась.

— Да нет, — пожал плечами Рэйвен, — я так не думаю. Но, считаю, что, учитывая наши способности, мы имеем право на равенство с людьми! Мы во многом их превосходим. Поэтому, нам нет никакого смысла поступать с ними так, как они поступили с нами. От людей фаворитам никакого толку. Если мы поменяемся местами с людьми и станем «поработителями», мы не достигнем никакого прогресса в обществе. Только еще больше разожжем ненависть по отношению к себе.

— Ага, — задумчиво протянула я, — а мне казалось, что цель «Кровных уз» заключается именно в этом. Сделать фаворитов правящей кастой.

— Правда? Пламенные речи Сайфера натолкнули тебя на такую мысль? — усмехнулся Старк.

— Ну, как бы, да, — я зевнула, — он так яро вещал о человеческом скотстве и несправедливости, что я почему-то так и решила. В любом случае, Рэйвен, ты же понимаешь, что я пока отношусь настороженно к «Узам» и всем, кто в них состоит?

— Естественно, — парень улыбнулся мне, — понимаю, конечно. Но, все же, вы и нам крови попили немало. Чего только стоит Ники и покалеченная тобой команда. Они, между прочим, с той самой секунды, как вы прибыли, ищут с тобой встречи.

— Я защищалась, — отмахнулась я, — а если им так неймется, я всегда готова пообщаться.

— Акира, слушай, никого убивать не надо! Правда, — парень замахал руками и меня перед глазами, — ты же понимаешь, что наше отношение к вам такое же шаткое, как и ваше к нам.

— Да, я понимаю. Но, теперь я окончательно запуталась, — я погрустнела, — я всю свою жизнь верила в то, что «Узы» хотят посеять разруху в мире и уничтожить порядок, сделать людей своими рабами. В общих чертах, нам в приюте четко объяснили, что вы — вселенское зло. И Сайфер, в моих глазах, только подтвердил это, тем самым усугубив ситуацию, да и мое восприятие вообще. А теперь, услышав отличнейшую историю Микаэллы, прочитав письмо отца и увидев вас всех… я не знаю, во что верить теперь.

— А ты в себя верь. Решай, на чьей ты стороне и поступай так, как тебе нужно. Как ты хочешь! — жарко начал Рэйвен, — делай так, как решаешь сама!

— А что, если мое решение будет противоречить идеологии «Уз»? — хитро поинтересовалась я, — что, если мое решение таки окончательно разведет нас по разные стороны баррикады?

— Поступай так, как считаешь правильным. А я же, в свою очередь, поступлю так, как решу я. — он усмехнулся, — все мы здесь семья. Но и каждый мыслит по-своему. Мы не связаны никаким культом, никакой фанатичной верой во что-то. У нас есть общая мечта, и мы идем к ней. Вместе. И в то же время — каждый идет своей дорогой. У каждого здесь своей причины бороться.

Я задумчиво поглядела в потолок. Если так подумать, то сама идеология мне нравилась. А почему бы и нет? Никаких цепей. Равенство. Хотя это больше смахивало на утопию, но все же, красивую. Есть к чему стремится. Я решила немного нарушить правила нашей игры и задала следующий вопрос.

— Расскажи мне, пожалуйста, о Найсе. Как он здесь оказался? Как он здесь жил? Просто интересно…

На какое-то мгновение Рэйвен задумался. Пару секунд он молчал и видимо, подбирал слова, которыми можно описать все, что произошло за последние пять лет. Я начала нервничать. Наконец, он заговорил.

— Знаешь, Акира, сюда мало кого тащат силой. Обычно, Сайфер находит слова для того, чтоб в «Узы» шли добровольно. Но, когда привели Найса, мне почему-то показалось, что его волокли именно насильно. Было видно, что он побывал в драке. Правда, с кем дрался, было не понятно.

— Да уж… — я усмехнулась, — интересно.

— Ну, интересно и по сей день, что тогда случилось. Выяснить у него это в тот день не получилось. Я тогда сам только прибыл в «Узы», еще и года не прошло. Как правило, здесь оказывают радушный прием всем новеньким, но в тот раз… Сайфер был зол. Жолин нервная. Первый приказ, который получили наши стражи — это приготовить камеру и цепи. Тюрьмы у нас нет, да и не требуется она. Но, пару камер, оснащенных герайрумовыми цепями есть, так, на всякий случай. И вот случай подвернулся. Когда Найса буквально вволокли в Центральный зал, он был словно одержим. Одежда, руки, даже лицо было перепачкано кровью. Сам весь в ссадинах, порезах. И взгляд. Пустой, словно обреченный. И он постоянно что-то бормотал, словно в бреду. Смотрел на свои руки, бросался на всех. И кричал, что должен вернуться, что ее нельзя так оставлять. Кого «её» — по сей день не знает никто кроме него самого и тех, кто был на той операции.