Мужчина скрипел зубами, я даже с блокированным лейдармалом это слышала. Что поделать. Моя циничная натура не даст тебе спокойно нести свою службу, парень. Смирись. Можешь поплакать, мне не жалко. Меня вывели в коридор. Медсестры шли по бокам от меня, впереди шел «большой и страшный воин», позади — еще два охранника. Идти не далеко было, соседняя камера все-таки.

— У тебя 15 минут. Мы ждем тебя за дверью. Там камеры и микрофоны, не думай что-то учудить, — скомандовал «большой и страшный».

— Так точно, сэр! — наиграно откозыряла я.

Дверь открылась, я вошла. То, что я увидела, заставило меня затрястись. То ли от гнева, то ли от страха. Найс лежал на белых простынях. Его рука, шея, грудь… все было покрыто черной паутиной выступающих вен. Я подошла ближе и остановилась над ним. Волосы слиплись на любу от холодного пота, он дрожал, дышал тяжело и прерывисто. Я аккуратно убрала слипшуюся прядь волос со лба парня. Он с трудом открыл глаза и посмотрел на меня.

— Привет, Акира, — слабо улыбнулся он, — рад, что с тобой все в порядке.

— Найс… молчи, пожалуйста…

Беру себя в руки, сажусь на колени возле его кровати. Беру в свои руки его холодную ладонь, прижимаюсь к ней щекой. Сейчас самое время. Кусаю шарик, что спрятала за щекой. Чувствую, как частицы «иллюзии» разлетаются. Да, сейчас самое время.

— Слушай, Найс, сегодня я уйду. Я уйду к «Кровным узам» и найду фаворита, который излечит тебя. Завтра в полночь тебя похитят. Тебя и остальных фаворитов «Цикла». Не сопротивляйся, пожалуйста, и не шуми. Это хорошие ребята, они доставят тебя в безопасное место. Дождись меня там, хорошо? — я улыбнулась.

— Что происходит? — тут же спросил Найс.

— Фрид — предатель. И тебя, и ребят нужно от него спасать. Мой отец поможет.

— Акира, ты сказала, что пойдешь к «Кровным узам»… — он закашлялся, а я крепче сжала его ладонь.

— Не важно! Держись, я спасу тебя. Веришь мне?

— Ты пойдешь к ним сама? Это смерть…

— Найс! Ты мне веришь? — я заглянула ему в глаза.

— Да… я верю тебя… — обреченно изрек он, несколько секунд помедлив, — я верю тебе, Лия…

— Найс, дождись меня. Обещай, что не поддашься этому яду! Обещай, что ты дождешься меня! — я с мольбой смотрела на него. Он умирал. Мучительно умирал на моих глазах.

— Прежде, чем ты уйдешь, я хочу сказать тебе кое-что, Акира, — Найс с трудом привстал на руках.

— Не надо, лучше отдохни! — я попыталась уложить его назад, но он оттолкнул мои руки от себя.

— Нет. Теперь моя очередь говорить! — он смотрел на меня так, как тогда, когда уходил с Сайфером, с горечью и обидой, со страхом, — я хочу, чтоб ты знала… я был уверен, что убил тебя. Я был уверен, что своими руками уничтожил самое дорогое, что у меня было. Когда я встретил тебя там, в том коридоре, я не верил своим глазам, Акира. Я думал, что это чья-то злая шутка. Но это была ты. Настоящая ты из плоти и крови. Такая же красивая, такая же желанная, как и тогда… ничего не изменилось за все те годы. И я был счастлив, что хоть так ненадолго я вновь… вновь могу прикоснуться к тебе.

— О чем ты?.. — я непонимающе хлопала ресницами, а он гладил меня по щеке, запускал руки в волосы, перебирал локоны, — я не понимаю… почему ненадолго? Мы ведь вновь встретились, Найс. Я ведь сказала, я приведу…

— Не перебивай, прошу… — он улыбнулся, это давалось ему с трудом, — я хочу, чтоб ты выслушала. Я был безумно рад вновь слышать твой голос, касаться тебя, быть просто рядом. И даже получить от тебя по морде я был рад, Акира. Я столько лет корил себя за то, что так и не сказал тебе то, что хотел сказать по окончанию теста! Я должен был… и сейчас, когда ты идешь туда, я не хочу быть идиотом, который вновь упустит свой шанс.

Сделав огромное усилие, он сел на кровати и, обхватив меня за плечи, прижал к себе.

— Вопреки всему, я всегда буду на твоей стороне. И пусть мир перевернется, я люблю тебя, Акира, — прошептал он.

Я почувствовала, как мне обожгло щеки, и мои слезы потекли по его груди. Я кусала губы, старалась не всхлипывать. Я молчала, а в душе бушевал огонь. Я подняла голову и впилась в его губы. Я чувствовала, как бьется его сердце. И хоть руки были холодными, губы его были горячими, как и мои. Я отстранилась от него и, отвернувшись, вытерла слезы.

— Я ничего не скажу тебе, Найс Рэйн, — тихо сказала я, — сейчас ничего не скажу. Дождись меня, если хочешь услышать мой ответ!

Действие шарика, который мне вручила Микаэлла, постепенно рассеивалось, а в дверь уже стучали, намекая мне, что время посещения закончено. Я посмотрела на Найса. И только попробуй меня не дождаться. Только посмей! И я молча вышла в след за возникшим в дверях конвоем. Меня отвели назад в мою камеру. А я решила, что пора действовать.

— Эй, — обратилась я к «большому и страшному», — да, ты, опасный. Мне нужен Фрид.

— Губернатор прибудет в «Тусару» не ранее завтрашнего вечера, — отмахнулся от меня солдат.

— Плевать, — откинулась я на кровати, — мне он нужен сейчас.

— Ты что, не поняла? — скривился парень, — обойдешься.

— Трэс, но ведь Фрид сейчас… — начал было другой солдат из конвоя.

— Заткнись! — рявкнул на него «опасный».

Ах вот оно что, так значит? Ну, раз играем так, то играем по моим правилам.

— Ты, парень, видимо новенький? — усмехаюсь, облизываю губы. Да, блефовать сейчас надо профессионально, — ты знаешь, кто я?

— Фаворитка с переломанными ребрами! — хихикнул вояка.

Парень, ты труп. Задел за живое, тварь ты такая поганая. Ну, черт с тобой. Потом отыграюсь. Ври, Акира, ври, как никогда не врала.

— Я бы так не шутила. Приведи Фрида и я даю слово, никто не пострадает, — я упорно концентрировала крохи своей силы. Да, выйдет слабо, никого не убью, но покалечить можно.

— Не забывайся, — парень зверел, видимо, его достала моя наглость. Он подскочил ко мне и схватил за волосы, — ты, мразь, не смотри на меня свысока! Не смей! Только потому, что ты — фаворит, а я — человек! Не смей, тварь!!!

Ах вот оно что! Так вот она, где собака зарыта!!! Я ликую. На моем лице, вопреки боли, появляется ехидная ухмылка.

— А что, завидно? Завидуешь силе фаворитов? — ох, чувствую, огребу сейчас, но продолжаю, — понимаешь ведь, что вне стен «Тусары» я даже с поломанными ребрами уложу тебя голыми руками! Поэтому и отыгрываешься на мне сейчас, пока я беспомощна. Ты ничтожен.

— Ах ты… — меня бьют по лицу. К нему кидаются солдаты конвоя, оттаскивают от меня. Его рука разжимается. Я падаю на пол. Приподнимаюсь на руках и смотрю, как его товарищи скручивают ему руки за спиной и просят успокоиться. Я поднимаюсь с пола и подхожу ближе.

— Я повторюсь. Мне нужен Фрид и сейчас, — говорю спокойно.

— Дрянь! — он рвется ко мне, но его держат солдаты.

Вздыхаю. Ну, ладненько. Сам напросился. Поднимаю руку и, игриво подмигнув ему, щелкаю пальцами. Звук трескающегося стекла, громыхание обрушившейся стены, крики медсестре, ругань конвоя. И так, если сейчас ничего не произойдет — я зря старалась. В данный момент, герайрум настолько сильно давит на меня, что на большее меня просто не хватит. Когда пыль от обвалившейся стены и куска потолка оседает, я начинаю различать среди криков и матов вой сирены. Сейчас здесь будет целый взвод солдат. Что ж, если на месте не пристрелят — уже здорово. И надежды оправдались. Взвод прибыл в полной боевой готовности. Меня тут же взяли в кольцо, хотя я даже и не сопротивлялась. Как сидела на полу, так и не сдвинулась с места. Но, все же, своего я добилась. Перекрикивая все еще воющую сирену, сквозь плотные ряды взвода ко мне пробирался разъяренный Фрид и удивленный отец. Я заулыбалась.

— Здрасте.

— Акира, какого черта? — тут же накинулся губернатор, а отец в недоумении сверлил меня глазами.

— Да такого. Выпускайте меня отсюда, — улыбаюсь я лучезарно.

— Февраль, с каких пор ты команды отдаешь? — Фрид багровел. Ого, теряешь сноровку, дядя. Раньше тебя было не так просто выбесить. Неужели чувствуешь, что я с тобой играю?