Ближе к вечеру, брат с друзьями перевезли его домой, и уложили на кровать. Лежа на ней Серега испытывал перегрузки космонавта: все вокруг летало и вертелось. От этих «перегрузок» его страшно мутило, и отравленное алкоголем тело периодически сотрясали конвульсивные позывы, сопровождаемые звуками похожими на звуки иных миров. Потом Сергея все же вынесло из этой свистопляски, и он улетел куда-то в небытие, притихнув на кровати, лишь изредка пуская пузыри… А когда на утро следующего дня Сергей проснулся, то он все еще был пьян…
* * *
Эта круговерть была лишь маленькой толикой большого водоворота его только начинающейся жизни, где эта осень сменилась зимой с клюшками, шайбами, синяками и коньками; за ней была весна, с буйством возрождающейся природы, дырчиком, удочками, и ряби на пруду; а дальше было жаркое лето с бронзовым загаром, морем, друзьями, играми, ериком, и конечно же лавочкой, укрытой тенью больших вишневых деревьев. В этом круговороте юной жизни то и дело проскакивали спиртные напитки и план, а сигареты уже стали неотъемлемой частью ее. Незаметно Сергея «вынесло» к окончанию школы, и на выпускном вечере он снова напился так, что на утро толком и не помнил свой последний день в ее стенах…
* * *
*Продленка – группа продленного дня.
*Барматуха – низкокачественные плодово-ягодные крепленые дешевые вина типа «Осенний сад», «Вермут», «Портвейн» и т.д.
*Муляка – жидкая грязь.
Глава III
Как то так получилось, что в этом круговороте жизни растаяла детская мечта Сергея – быть военным летчиком. Где-то за стаканом портвейна, или за забитой гашишем папиросой, а может быть там, в ерике, в пылу азарта карточной игры она бесследно растворилась во всем этом дурмане. И когда нужно было что-то делать после школы, то он не задумываясь поехал поступать в институт города Новосибирска. Это не был выбор бессонных ночей, стремление найти себя в чем-то, или изведать что-то новое. Просто в этом институте учился его брат, а в городе проживало много маминой родни. Сергей всего лишь плыл по течению этого круговорота жизни… И он мотанул туда со своим новым другом – Юркой Евграфовым по кличке «Граф».
Несмотря на свой разгульный образ жизни и на то, что он полностью перестал делать домашнее задание еще в пятом классе, Сергей все же немного соображал в общеобразовательной школьной программе. Дело в том, что ему было достаточно послушать внимательно учителя чтоб знать материал, а письменные задания всегда можно было скатать до уроков. Поэтому они сдали с Графом вступительные экзамены и поступили в НЭТИ*, хотя и понятия не имели о своей будущей профессии.
Поступив в институт, они сразу же поехали к тетке Сергея на дачу, где их первые шаги по сибирским дачным участкам были бесшумные и неторопливые, а взгляд настороженный и очень острый. Причиной тому были палисадники, которые были засажены маком.
Нет, Сергей тогда еще не употреблял это зелье, но у них в родной станице была отлажена схема по добычи гашиша с помощью бартера, как сейчас это называют. Суть в том, что в Южанской в середине 80-х стали появляться наркоманы употребляющие мак, и местные огороды очень часто подвергались «бомбардировки» с их стороны. Сезон цветения мака был короток, так же существовала опасность нарваться на крепкого мужика, да и ружья под кроватью или на стене никто не отменял. Поэтому, был найден компромисс между любителями тетрагидроканнабинола* и опиатов.
Тут учитывались интересы обоих сторон: Со стороны Сереги и его компании – не нужно было больше экономить на обедах в школе, сдавать бутылки, трусить мелочь у очкариков, чтоб покупать план у Сани Филиппова по кличке «Филя», или у Димы Ковальчука – любителей опиатов. Эти «любители» были постарше, и они этим бартером убивали сразу двух зайцев: Во-первых, увеличивался сбор зелья за сезон, а во-вторых, не надо ночи напролет шарахаются по огородам подчас рискуя своей шкурой.
И теперь вместо сшибания бабок, Сергей со своей компанией целыми днями выискивали огороды где есть мак, а ночью бомбили их собирая маковое молочко на бинты. Потом эти бинты наполненные зельем, они меняли на заготовку или гашиш у Фили с Димоном, и каждый оставался при своих интересах. Но почему нельзя было самим ездит на конопляные поля и привозить оттуда заготовку, спросите вы? Все просто…
Все же несмотря на свою любовь к тетрагидроканнабинолу, Сергей и его компания не могли покинуть отчий дом на несколько дней без вразумительных объяснений. А именно это время требовалось для поездки на поля за заготовкой, т.к. все они находились далеко от Южанского района. Просто потому не могли уехать, что дома, да и в школе, никто и не догадывался про их двойную жизнь, и внешне все они были вполне нормальными подростками по тем меркам. Поэтому им было проще не поспать несколько ночей, прочесывая вдоль и поперек огороды, и за добытое маковое молочко получить свою заготовку…
Вот и сейчас перспектива наделать бинтов, а потом поменять их на план, загорелась в глазах Сереги и Юрки. К тому же на севере страны в далеком 1985 году, понятия не имели о воздействии на мозг веществ содержащихся в конопле и маке. Поэтому местные дачники были совершенно не в курсе о наркоманах прыгающих ночами по огородам. Это не то что дома в Южанской, где нужно в страхе ползать на пузе прорываясь к заветным кустам, потом вырвав их с корнями бежать непрерывно оглядываясь назад, чтоб ненароком не выхватить чего нибудь в спину, от земляной грудки до дубины. Затем забившись где-нибудь в кустах или на речке, нервно срезать головки наполняя бинты опиатами, а сердца страхом. Здесь полная халява: Никто не подозревает, что их «цветы» кому то нужны, да к тому же во времена СССР, на дачах полагалось отдыхать по выходным дням, а в остальное время деревянные домики утопающие в зарослях мака пустовали.
Уже в первую ночь Сергей с Юркой прыгали по палисаднику одной из дач, с бинтами и лезвием марки «Нева». Прыгать им действительно было необходимо, потому как комарье роями гудело на ними облепливая их оголенные части тел, и вонзая в юношескую кожу волдыри. В родной станице эти кровососы практически отсутствовали, но здесь этих маленьких крылатых бестий было даже не хоть пруд пруди, а было просто невпроворот. Да к тому же они были гораздо крупнее кубанских, и как показалась пацанам, жала у них были длиннее и толще, а они сами голоднее, наглее и злее. В общем терпение у друзей на много не хватило в этот раз, еле-еле наляпав* пол корабля* бинта, они сбежали с дачи оставив не тронутыми множество кустов мака, что было немыслимо в тех краях где жил Сергей.
Спустя некоторое время была предпринята попытка номер два с применением средства защиты от комаров, которое в то время существовало. Но его эффективность была практически нулевая. Может быть кубанских, плюшевых кровососов, где на одного из них приходиться пару-тройку человек, оно бы и отпугнуло, но этих зверей ничто не могло остановить, и поэтому попытка номер два закончилась примерно тем же. В следствии чего Сергей с Графом начали бомбить дачи средь бела дня. Заготовив приличное количество зелья друзья успокоились, и принялись мирно отдыхать на теткиной даче ожидая начало учебного года.
К ноябрьским праздникам у ребят выходила неделя выходных, плюс еще три дня за сдачу крови: К концу учебы они чуть ли не стали почетными донорами, т.к. постоянно приходилось закрывать прогулы, а это в те времена была единственная лазейка. Сев в самолет ТУ-154 следующий рейсом «Новосибирск – Краснодар», Сергей с Графом с чистой совестью и с бинтами пропитанными маковым молочком, приготовились к длительному полету, чтоб оттянутся по полной у себя дома. В те времена провоз наркотиков никто не контролировал. В той стране вообще официально наркомания не существовала, поэтому корабли с опиатами даже никто не прятал – они просто лежали в сумке, источая весьма сильный и специфический запах.
Идя по трапу самолета в Краснодаре, Сергей внутренне продолжал полет: Когда они вылетали из Новосибирска там было тридцать градусов мороза и огромные сугробы, а здесь, дома, дул южный ветер неся запах моря и продолжающейся жизни природы, которая еще не уснула под белым одеялом снегов.
