– Юра! Что происходит!? Что происходит я тебя спрашиваю!? Вы почему не в институте!? – начала она задавать вопросы, ответы на которые в принципе были очевидны.
Такого экспромта никто не ожидал, и Граф хлопая глазами промямлил что-то типа:
– Мы проспали мама…
– А что на столе у вас?! А что твориться в комнате, я тебя спрашиваю?! Здесь что, Мамай вчера прошел?! – не унималась женщина не веря в то, что она это видит.
– Давай собирай свой дипломат* и быстро на занятия, а когда вернетесь со своим другом, то поговорим, – все еще лелея надежду, что ее сын еще учиться, уже более спокойно сказала она.
Юрка оглушенным происходящим вместе с Сергеем быстро подскочили, и начали искать свои дипломаты. Одеваться им не надо было потому, что под утро они попадали в кровати прямо в одежде. Но эти окаянные портфели куда-то запропастились тем более, что они их видели в последний раз наверное с месяц назад. И два друга начали нырять под кровати, ворошить кучи хлама в комнате, рыться в шифоньере, но дипломаты как воду канали.
Тамара Степановна сев на засаленный стул с глазами полными слез смотрела на эти сумбурные телодвижения ее сына и его друга, а потом неожиданно встав, решила помочь в поисках пропавшего дипломата Юрки. Она решительно направилась к шифоньеру, но почему-то не стала в нем копошиться, а ели дотянувшись до дверки собачника, решительно открыла ее…
…И все же бутылкапад нашел свою жертву. Вот только очень жаль, что ей оказалась Юркина мама приехавшая без всякого предупреждения, желая сделать сюрприз сыну. Но сюрприз получила она, который закончился небольшими шишками на ее голове, и чуть не окончился инфарктом…
* * *
*Сека вольтов – комбинация карт, состоящая из трех вольтов, и являющаяся четвертой по значимости в карточной игре под названием «Сека».
*Фофан – щелбан, отпускаемый в результате оттяжки большого пальца при помощи другой руки, и являющийся довольно болезненым.
*Попадали – (упасть), термин обозначающий выход из игры.
*Сека королей – комбинация карт состоящая из трех королей, и являющаяся второй по значимости в карточной игре под названием «Сека».
*Дипломат – сумка или портфель имеющее сходство с небольшим чемоданом, и сделанным или из пластика, или из кожи, или из кожзама (в середине 80-х годов было принято ходить на занятия в институт и в школу с дипломатом )
Глава V
В конечном счете все же дела определяют человека, и какие дифирамбы вам бы не пели о большой и верной любви, и сколько бы долго не висела лапша на ваших ушах, рано или поздно она сползет с них, и останутся только дела. Но есть еще один момент, которой влияет на соответствие дел и дифирамбов – непреодолимые обстоятельства. Но вот только одну и ту же ситуацию, каждый видит по своему, и что для одного невозможно, для другого – раз плюнуть. И наверно поэтому Юрка обиделся на Сергея, что тот не проводил его в армию. Вернее проводил, но только на половину. На сомом деле Серега всей душой хотел проводить другана, но возникли непреодолимые обстоятельства, которые Юрка не понял и надулся на него как мышь на крупу. Ну обо всем по порядку…
После того как уехала Графа мама, все же оставив огромные баулы с продуктами и шмотками, Сергей получил очень неприятное хотя и заслуженное письмо от своей матери. Разобидевшись на нее, он отправил ответное послание в котором вел себя как оскорбленный гусар, решив больше не возвращаться домой до самого призыва в армию.
Идя строго по проторённой Уркой дороге, он с Юркой поехал на железнодорожный вокзал разгружать какие-то пустые ящики из под бутылок. Но жители юга страны в отличии от Уральского друга, с первой ходки поняли, что пустые деревянные ящики – это не их конёк. Что в этом деле перемещения предметов в пространстве есть какой-то подвох: таскаешь-таскаешь их, а как стоял вагон набитый ими под завязку, так и стоит. И получив к вечеру по засаленной трешке,* они уехали с вокзала еле волоча ноги, чтоб уж более никогда туда не возвращаться.
Сильно сократив дистанцию «разгрузка-погрузка», и продолжая идти проторенной дорогой Воронина, друзья начали мелко-оптовую торговлю импортными струнами на гитару. Натурально, жировка с этих причиндал Орфея была так себе: в натяг только хватало питаться в дешевой студенческой столовой. Зеленое сукно было по прежнему главной статьей дохода, которая позволяла приобретать спиртные напитки, сигареты, делать походы в кино, ну и оставалось еще на всякое туда-сюда.
И вот наконец Серега с Юркой получили повестки о том, что им надлежит пройти службу в Советской Армии. Урка к этому времени уже топтал кирзовыми сапогами бескрайние просторы СССР, а Казах бегал по институту пытаясь восстановиться. Ему было только семнадцать лет, и поняв, что грубанул с портвейном и с секой, и что ему целый год нужно что-то делать брал приступом кафедру утверждая очередному пойманному им преподавателю, что он нагонит и все сдаст.
Так-же к этому времени наступило примирение между родителями и их непутевыми отпрысками, и Серега с Юркой полетели домой, чтоб попрощаться с ними, а за одно и с кентафуриками, которые по прежнему протирали штаны на лавочке под большими вишневыми деревьями. Уже была середина июня, и старые вишни расправили еще могучие плечи, укрытые темно-зеленой плащаницей. Попив водки и поплясав на своих же проводах в армию, простившись с родителями и друзьями, Серега с Юркой полетели обратно в Новосибирск, чтоб выполнить долг перед страной.
Правда долги они отдадут разные: Юрка через полгода будет комиссован. Он попадет в Ленинградскую область в ПВО, где его изобьют до полусмерти деды. И частично потеряв зрение он вернется домой инвалидом третьей группы. А Серёга отдаст интернациональный долг в далеком Афганистане, и вернувшись оттуда почти год не будет разговаривать, замкнувшись сам в себе. Но потом все таки оттает, и как большие вишневые деревья после долгой зимы стряхивают с себя серость, облачаясь в бело-зеленое платье, так и он скинет с себя мир теней окунувшись в благоухание фруктовых деревьев и молодости. Но это будет потом, ну а пока…
Ну а пока двое друзей усердно готовились к проводам в 6-ой общаге, в комнате за номером 912. Надо было проставиться по взрослому, тут не до зеленых соплей, сюсюкаться никто не собирался, и поэтому был куплен целый ящик водки, восемьдесят штук заварных пирожных и торт. Я вижу немой вопрос у вас читатель: «Причем здесь пирожные и торт?» Хотя кто-то задастся и таким вопросом: «Целый ящик?» Но как правило ящик отчего-то вопросов не вызывает.
На самом деле на этот вопрос ответить несложно. Хоть и предстояло Сереге с Юркой служить в армии, но они были по сути еще дети, и попросту хотели напоследок наестся вдоволь таких сладких, таких вкусных заварных пирожных, которые продавались внизу в буфете. В результате после приобретения ящика водки, когда встал вопрос о закуске, совсем недолго поспорив оба жителя юга поддавшись искушению спустились в низ в буфет, чтоб скупить весь латок с пирожными. И почему-то на оставшиеся как говориться без сдачи, купли еще и торт. Да, такой вот симбиоз детства и алкоголя, который нарисовался на вечернем столе в виде торта стоящего по середине, и обложенного заварными пирожными. Тут же была бессменная сковорода с жареной картошкой, а вместо чайника с чаем и чашек, казалось бы так уместными здесь, были граненные стаканы и бутылки с водкой (граненые стаканы по такому случаю были собраны со всей общаги).
Так уж вышло, что Графа забирали первого. Сергею надлежало явиться в Ленинский райвоенкомат города Новосибирска через два дня, так что это были по сути проводы Юрки. Общага была уже почти пустая: одни студенты сдав сессию уехали домой, другие – в стройотряд, третьи – на практику, и только должники выпучив глаза бегали с тубусами, папками, тетрадками по этажам, и скатывали друг у друга все подряд.
* * *
– За тех кто в сапогах! – выпалил Казах тут же проглотив полстакана водки. Он вместе с другими должниками бегал выпучив глаза и подчищая хвосты, и дело шло к тому, что его восстановят в институте. Только что закончив курсовой, он решил взять таймаут в учебном процессе думая, что завтра полюбому защитит его.
