А если крыша будет закрыта? Не вариант.
— Давай вниз, где сможешь!
И теперь я мчалась на всех парах, расталкивая толпу, сбивая ноги. А полчища народа все не заканчивались, становясь все плотнее с каждым проделанным шагом.
Вот он маленький шаттл, я его уже вижу.
Давай, Юлька чуть-чуть еще.
Работала локтями, но меня толкали назад, всем тут присутствующим хотелось посмотреть на героев нашего времени вживую. Когда концентрация толпы достигла своего апогея, я поняла, что больше ни на шаг не смогу приблизиться к шатлу. Не пропустят.
— Пропустите пожалуйста, у меня там муж!
Заорала первое, что пришло в голову.
Народ поблизости стал подозрительно коситься на меня. Плевать. Я не оставляла попыток втиснуться в любое свободное пространство.
— Да врет она, ни у Кира ни у Олега жен точно нету! — Послышалось где-то рядом.
— А она кажись беременная, эй слышишь опоздала ты! Улетит сейчас орел твой, надо было раньше ловить. — какой-то мужик хохотнул, и его поддержали смешками.
— Мой муж из сопровождающих.
— Ну коли так?! Пропустите девушку! Пропускаем, пропускаем! Стали горлопанить вокруг.
И народ неохотно раздвигался, войдя в положение бедовой, поздно опомнившейся мамашки.
Еще метров пятнадцать и я на месте.
— Де-е-есять, де-е-евять, во-о-осемь…
Бесновалась толпа. И узкий едва видный проход схлопнулся, прямо перед моим носом. И теперь уже всем было не до растрепанной девахи. На установленном сверху экране начался обратный отсчет до старта, и народ подхватил его дружным многоголосьем.
— Се-е-емь, ше-е-есть, пя-я-ять…
— Пустите, ну пропустите же! — толкаюсь я локтями и едва не лечу на асфальт от ответного толчка. Море тел удерживает от падения.
— Четы-ы-ыре, три-и-и.
— Дэ-э-э-эйм!! — ору что есть сил, срывая голос, нарушая привычную схему отсчета.
Но мой голос тонет в гомоне голосов.
Как же близко! И уже недосягаем. Все бесполезно. Не успела.
— Два-а-а, оди-и-и-ин! — толпа срывается на визг, отовсюду слышны хлопки, и свист.
А я стою, и смотрю, на глянцевый бок, быстро удаляющегося шатла, с любимым мужчиной на его борту. Он уже не остановится, пока не достигнет корабля на орбите нашей планеты, и новый старт едва все шатлы произведут стыковку.
Пилотам шатла плевать на глупое разбитое сердце, одной непутевой девахи.
Которая вроде и опомнилась, но слишком поздно. Как до него дотянуться теперь?
Бежать к Дирху? Захочет ли Дэйм меня слушать?
Довыпендривалась, гордячка.
Я словно застыла во времени, вокруг меня движение суета. То оттуда, то отсюда прилетают толчки, когда я становлюсь для кого-то неудобным препятствием на пути. А мне уже все равно. Мыслей нет эмоций тоже. Я не просто пустая, я опустошенная. Выжатая до донышка.
Все, шаттл пропал из вида. Опускаю взгляд, что-то царапнуло меня, какое-то движение на периферии зрения. Вглядываюсь внимательнее в толпу пытаясь найти источник раздражения, что я ищу? Застываю. Среди поредевшей толпы вижу до боли знакомую макушку. Буквально мгновение, и потом все исчезает.
Дэйм? Сердце наполняется робкой надеждой, ищу его глазами, двигаясь туда, где мне казалось, я отчетливо видела его шевелюру. Нет, показалось. Там никого нет.
Разворачиваюсь чтобы уйти и срываюсь на бег со всех ног.
Он стоит немного левее, того места, в окружении других эррианцев, потерянный.
Смотрит в землю и одновременно с кем-то говорит. Его хлопают по плечу.
Не верю!
— Дэйм!
Меня останавливает охрана.
— Юля?
— Пропустить! — ревет он и бросается ко мне навстречу.
Подхватывает меня на руки и крепко прижимает к себе.
— Я хотел улететь, и не смог, прости!
Нашел, за что просить прощения. Я глупо улыбаюсь сквозь пелену вставшую на глаза. Хорошо, что не смог!
Он ставит меня на ноги, берет мое лицо в ладони и прикасается своим лбом к моему.
— Ты смысл моей жизни, девочка. Я не могу без тебя! Без вас. Я буду бороться! Я тебя не оставлю, если понадобится под дверью жить буду, пока ты меня не простишь!
— Но больше не проси меня уйти Я не смогу. Прости, но тебе придется меня терпеть! Таким, какой я есть, я просто не умею по-другому. Но я очень постараюсь измениться! Ради тебя, ради нас. Веришь?
Я киваю, и из моих глаз бегут слезы, меня снова прорвало. Я верю.
Он сцеловывает их с моих щек.
— Люблю тебя, девочка, сильнее жизни! Сильнее всего!
Я киваю вновь, дар речи пропал из-за кипящих во мне эмоций. Да а я тебя, очень-очень люблю, и я тебе обязательно об этом скажу. А еще признаюсь, что я тоже эгоистка. И больше никогда не отпущу тебя!
* * *
Земля, за двадцать минут до отправки шатла.
К нему подошел молодой эррианец, протягивая комм.
— Да!
— Ты комм оставил на корабле.
— Я в курсе. Что ты хотел, Морр?
— Ты не улетел с переселенцами. Понял?
— Чего?
— Чего-чего, они улетели, а ты остался. Не смог! Понятно тебе?
— Дирх, ты башкой что-ли шибанулся? Еще никто никуда не улетел, а я и подавно не собираюсь!
— Там сейчас твоя дама сердца примчится, ты уж не подкачай меня.
— Зачем… Куда?
— Ты сегодня на редкость сообразителен, мой друг. К тебе конечно. Она отговаривать тебя улетать с планеты бросилась. Потому, что ты улетаешь!
Смекнул?
В трубке на долгую минуту воцарилось молчание.
— Морр?!
— Да?
— Спасибо!
* * *
В рубке управления кораблем «Свет Эрриана» царила обычная рабочая атмосфера, айрэн Морр Дирх находился на своем рабочем посту.
— Коэл, включи мне внешние камеры, найди квадрат шестьдесят два дробь десять точка сорок семь Б. И выведи его на галопанель. Трехсот-двадцати кратное увеличение.
— Слушаюсь, айрэн Дирх.
— Готово!
— Так, еще приблизь. Еще.
— Теперь левее, еще немного. Максимальное увеличение. Стоп.
В камеру попали интересующие его объекты. Среди довольно плотной толпы зевак, он смог таки разглядеть обнимающуюся парочку.
Айрэн Морр Дирх довольно улыбнулся.
«Вот ведь два упрямых балбеса. Все за вас делать приходится».
Эпилог
Темная комната, на кровати спит мужчина. Он устал, у него очень много работы.
Каждый день он проделывает немаленький путь, чтобы очутиться рядом с любимой. Он мог бы предложить своей жене перебраться на корабль. Тогда было бы проще, было бы больше времени на сон и отдых, но он этого не сделает ни за что в жизни. Ведь намного приятнее возвращаться к ней сюда, видеть радость в ее глазах. Знать что она свободна, но никогда по своей воле больше его не оставит.
Возле окна стоит женщина, руками она обнимает свой живот и смотрит на яркие огни ночного города за окном. Жизнь продолжает кипеть снаружи. И ей не спится.
Она постоит еще немного и пойдет на кухню сделает себе стакан теплого молока с медом. Сегодня она, наконец-то добралась до врача, встала на учет. Ей сделали УЗИ, и показали крохотного человечка, забавно дергающего ручками и ножками внутри. Скоро в их маленькой семье появится маленькая светловолосая девочка.
Не нужно его будить, он устал, он обо всем узнает завтра. Завтра — хорошее слово, хоть и пугает ее слегка.
Так вышло, что она родилась во время, когда жизнь ее была как детская считалочка. Простая и легко рифмующаяся, когда она знала наперед, все к чему жизнь ее приведет и чем она закончится. Но потом пришли они, и жизнь перестала быть понятной. Она пугала и отвращала. Ее завтра стало туманным и расплывчатым. Но она нашла в себе силы, все изменить и сама изменилась. И земля изменилась вместе с ней. И уже никогда не стать им прежними. Они будет меняться все больше. Когда возникают такие изменения всегда немножечко страшно. Задаешься вопросом стоя в темноте, а что же там впереди, а справлюсь ли? И мысленно поправляю себя, не справлюсь, а справимся! Мы справимся, ведь мы вместе, у нас все впереди! Все самое лучшее. С ним не страшно. Теперь я с уверенностью буду смотреть в огни другого, лучшего мира, потому что мы построим его вместе!
