Тарквиния удивилась.

– Мы только что вдели нитку в иголку прямо на поверхности горы, а ты говоришь о промахе в несколько поступей?

– В случае с тайниками нам не обязательно укладываться в заранее отведенное время, – заметил Рамиро. – У подножия горы все будет иначе. Вообще-то, если бы я работал на Советников, то посоветовал бы им построить в качестве обманки несколько дюжин структур, имитирующих светособиратели – и чтобы на поверхности торчала точно такая же оптика. Кто тогда узнает, какие из них на самом деле ведут внутрь труб?

– У группы Джакомо было три года, чтобы все это продумать, – сказала Тарквиния. – Если бы они хоть немного сомневались в выборе координат, то вполне могли бы переключиться на другую стратегию. Если мы сейчас будем пытаться разгадать их замысел, то просто сойдем с ума.

– Да уж. – Рамиро снова повернулся к консоли и стал перечитывать последнее сообщение, пока не убедил себя в том, что эти числа означают не что иное, как успешную доставку груза.

Следующие два блокиратора выполнили свою задачу так же безукоризненно, как и первый, но когда пришло время подбирать четвертый груз, ответом стала тишина. Молчание в канале связи продолжалось больше полусклянки, пока не начали поступать сообщения от пятой машины.

То же самое повторилось и три склянки спустя. Они потеряли два блокиратора.

Предпоследний, добравшись до назначенного места, не зацепился за крючки и пролетел мимо груза, не изменив массы. В дело вступила Тарквиния, которая поменяла траекторию машины так, чтобы она снова и снова возвращалась назад, пытаясь заново схватить груз – используя не один и тот же набор координат, а последовательность точек, слегка смещенных друг относительно друга. Рамиро стоял в стороне, наблюдая за ее работой, и пока она прочесывала окрестности горы, пытаясь найти тайник, который слегка поменял свое местоположение, а то и вовсе улетел в открытый космос, как никогда жалел, что блокираторы не оснащены камерами.

После пятой попытки она остановила блокиратор и дала ему команду снова вбуравиться в породу.

– Мы можем перенаправить его к другому тайнику? – поинтересовалась Тарквиния.

Рамиро проверил местоположение трех тайников, для которых им не хватило беспилотников. Чтобы добраться до любого из них, этому блокиратору пришлось бы лететь назад – после чего его запасы сжатого воздуха были бы истощены настолько, что он бы уже не смог вернуться к подножию горы.

– Считай, что пропал, – сказал он. – Запасных у нас нет.

До захвата последнего груза оставалось еще чуть меньше склянки.

– Не хочешь сходить за караваями? – предложила Тарквиния. – А я останусь здесь на всякий случай.

Стоя в очереди в столовую, Рамиро заметил группу обедающих, которые посматривали в его сторону, а затем с обиженным видом отворачивались, как будто его присутствие вызывало легкое смущение. Возможно, он стал объектом сочувствия, потратив полжизни на экспедицию, которая принесла так мало пользы. Но если самые важные события происходили на самой горе, то что именно совершил любой из присутствующих, чтобы заслужить право вот так смотреть на него свысока?

– Я надеюсь, ты не станешь впутываться в неприятности.

Рамиро обернулся, чтобы посмотреть на обратившуюся к нему женщину, которая стояла на третьем месте позади него.

– А ты смелая, раз решила в открытую заявиться на Бесподобную.

– Я ее никогда и не покидала, – ответила она. – И никогда не покину. Что бы ни готовило будущее, я пройду через это вместе с ней.

– «Что бы ни готовило будущее»? – Рамиро почувствовал, как в нем закипает гнев. – Ты говоришь так, будто это что-то загадочное и неподдающееся контролю, но я ведь знаю, что если бы ты по-настоящему захотела, то смогла бы склонить Совет к отключению системы. Стоило бы им только составить план и автоматизировать вывод системы из эксплуатации, как на этом все бы и закончилось – нам бы нечего было бояться. – Он обратился к обедающим. – Эта женщина могла бы в одно мгновение успокоить ваши страхи! Почему вы этого не потребуете?

– То есть если мы отключим систему по собственной воле – просто закроем глаза на опасность – то угроза испарится? – сказала в ответ Грета. – Как это по-детски.

– Наши глаза и так будут закрыты – что бы мы ни делали, – возразил Рамиро. – Закрывая их по своей воле, мы ничего не теряем. Как только обрыв минует, мы очень скоро выясним, стояла ли за ним какая-то другая причина. – Он снова попытался раззадорить зрителей. – Разве это справедливо? – прокричал он. – Разве попытка того не стоит? Вы должны этого требовать!

Но его слова никого не побудили к действию; потупив взгляд, собравшиеся просто разглядывали свой обед. О чем они рассказали самим себе в посланиях из будущего? «Сегодня один из участников экспедиции выставил себя на посмешище, накричав на правительственного советника». Они уже знали, что не станут относиться к его словам настолько серьезно, чтобы поднимать шумиху. А поделившись с самими собой этой новостью – даже при том, что она заставляла их отчасти чувствовать себя слабыми и пристыженными – были не в силах что-либо изменить.

Забрав с прилавка свои караваи, Рамиро направился прочь. Когда его гнев немного поутих, он задумался о том, справедливо ли повел себя с Гретой. Даже великая посредница не смогла бы заставить Советников принять решение, полностью идущее вразрез с их натурой. Сделав выбор в пользу тех или иных определяющих качеств, они бы не стали ни отказываться от власти, ни лишать самих себя доступа к информации – даже если точно знали, что грядущие события вскоре избавят их и от того, и от другого.

***

Когда они вернулись домой, у Рамиро не было аппетита, поэтому он просто смотрел, как ест Тарквиния.

– Если последний блокиратор выйдет из строя, – сказал он, – не иди против своих принципов ради того, чтобы отправить сообщение в прошлое.

– У меня есть идея получше, – сказала Тарквиния. – Я торжественно клянусь, что если он все-таки сломается, я пошлю тебе сообщение, а датой доставки укажу вчерашний день.

Последний блокиратор прислал свой первый отчет: он добрался до места, где должен был располагаться тайник.

Второй отчет доказал, что даже забрав груз, блокиратор сохранил устойчивость.

Согласно третьему отчету, машина снова закрепилась на поверхности.

А четвертый отчет сообщил, что блокиратор сохранил способность к передвижению.

У них было двенадцать целей, двенадцать бомб и двенадцать машин для их доставки.

– Похоже, что причиной обрыва все-таки станем мы, – сказала Тарквиния.

Рамиро не был так уверен, но если Совет намеревался отказать ему в этой роли, он был бы рад ответить им равноценным упрямством. Противостояние системе передачи было частью его натуры, и история, наконец-то, указала путь к ее уничтожению всего за несколько черед. Пока с неба не упадет метеор, доказывающий, что он – ничего не значащий прохожий, оказавшийся на запретной территории, Рамиро оставалось лишь следовать этому пути в надежде, что именно он был владельцем отпечатавшихся в пыли следов, которые ждали его впереди.

– Я так и знала, что ты захочешь вернуться на старую работу, – заявила Челия.

Агата не была уверена, что эти слова следует воспринимать буквально. Хотя они вместе были на дежурстве в момент взрыва, она удивилась, что Челия ее до сих пор не забыла. За четыре года, прошедшие с тех пор, как она была здесь в последний раз, ветхий кабинет ничуть не изменился, но из-за нового сооружения, расположенного вдоль оси, добраться до него стало сложнее.

– Я к тому, что теперь ты не можешь заниматься космологией, – пояснила Челия, протягивая ей для подписи фотонную накладку.

– Именно, – согласилась Агата, воспроизводя свою подпись и принимая из рук своей начальницы пояс с инструментами. – Я подумала, что мне стоит заняться чем-нибудь полезным.