— Что случилось? — он не поздоровался, поравнявшись со мной.

— Ты серьезно держишь в плену девчонку из-за вчерашнего?

— Это не твоё дело.

— Лука. — я взревел. Потому что мой мозг кипел. Когда я услышал, что Лука, за дерзость девчонки, притащил ее к себе и запер, собираясь держать в качестве сексуальной игрушки, то моя крыша буквально поехала. Лука был жесток и мог свернуть одной рукой любую шею, но женщин он насильно никогда не трогал. Дело принципа.

— Майлз. — он шумно втянул воздух. — Только потому что ты мой друг, ты еще стоишь тут живой.

Я положил руки ему на плечи, собираясь подобрать успокаивающие слова способные угомонить его задетую гордость и которые смогли бы убедить его отпустить ее.

— Убери руки. — глаза Луки недобро блеснули. Но я не убрал их. Знал этот взгляд, он всегда так смотрел прежде, чем напасть. Доли секунд и Лука отошел от меня, перешел к захвату, подхватил и бросил, больно закручивая. Мое тело приземлилось с грохотом, а нос уткнулся прямо в пол, от чего тот шумно хрустнул. Кровь обильно закапала на пол.

— Не спей оспаривать мои решения. — он говорил мне в самое ухо. А я офигевал от его заведенности. Неужели его так задели ее слова, что так сорвало крышу.

Медленно поднимаясь, я собирался с силами, чтобы нанести ответный удар. Но в зале показалась блондиночка, румяная и растрепанная в белой рубашке, больше подходившей ей, как платье в пол, из-под которого торчали босые ноги. Она решительно вышла из глубины коридора и испуганно смотрела на нас, переводя взгляд то на меня, то на Луку. В ее руках был пистолет Луки, я узнал его по гравировке на ручке. Она не умела держала его. Тяжело дышала.

У нее были потрясающие волосы золотистого цвета до самой талии с пронзительными голубыми глазами. Она была крошечной. И не была похожа на сломленную рабыню, даже наоборот.

— Алиса, положи пистолет. — Лука прищурился. И я видел, как он в голове подсчитывает сколько ему нужно секунд, чтобы добраться до нее и обезоружить.

Она подняла руку, направляя дуло на нас. Но она не сняла его с предохранителя, мы оба это знали.

— Алиса, Вы сделаете только себе больно, поверьте мне. — мягко сказал я. — Этого толстокожего может взять только осиновый кол и чеснок. А Вы можете пораниться случайно. Опустите.

Она посмотрела на меня, изучающе, проходясь по всему телу. Она не доверяла мне, что было не удивительно.

— Это он разбил Вам нос?

— Да.

— Вы еще один его друг прислужник?

— Не знаю кто был первый, но я несчастный, которому приходится быть ему другом.

Лука улучая момент, когда девчонка отвлеклась на меня, подлетел к ней и ребром ладони выбил пистолет, перекладывая его себе. И подхватывая ее за попу, закинул себе на плечо так, что ее ягодицы на доли мгновений открылись мне.

— Майлз, Руни постелит тебе и залатает нос. Мне некогда слушать твои морали. — он повернулся и направился в свою комнату, унося девчонку с собой, которая колотила его по спине, что есть силы, костеря и проклиная.

Я восхитился ее силой. Многие мужики, пускали в штаны от взгляда Луки, а она не боялась, боролась.

Она была молодец,

Сердце гулко забилось.

— Ты меня разозлила, Мониша. Ослушалась, вышла из комнаты, полуголая! Еще и пистолет прихватила. Нужно было направить дуло на твою безмозглую голову.

— Простите, господин, Вы приказывали ходить голой! Я вернусь и покажусь Вашему другу во всей красе! — я попыталась его укусить, но Лука силой схватил меня и рванул рубашку, пуговицы посыпались на пол. А я осталась голая перед ним.

Словно волк, он со звуком втянул в себя мой запах. И мой запал пропал. Огромный и невероятно злой Лука кинул меня на кровать словно бумажку, не ощутив моего веса. Я приземлилась, пытаясь отползти дальше. Икнула, когда он дернул меня за ногу обратно, подтягивая к себе. Мощные руки в татуировках не чувствовали мои удары и попытки вырваться.

Хищно улыбнувшись, Лука намотал мои волосы на кулак, заполучая управление над моей головой. Зажав пальцами нужные точки у челюсти, Лука заставил меня открыть рот. После чего ввел в него два пальца.

— Во-первых… Тебе запрещено говорить с мужчинами. — удерживая одной рукой волосы и мою голову, второй он приспускал штаны. — С меня и твоего мужа достаточно было. Следующий заговоривший с тобой станет трупом.

Он направил головку своего члена к моему рту, и потер ею о мои губы.

— Во-вторых… Я сказал, ты сделала. Непослушная девочка не заслуживает ласки. — он ввел меня свой член резко до упора и я чуть не задохнулась. — Повторяй.

Я попыталась мотнуть головой, но он сильно долбил меня, перекрывая кислород, и вынимая свой жутко эрегированный член только чтобы я могла вдохнуть немного воздуха и не потерять сознание. Было жутко больно. И не было ничего общего с лаской в ванной.

— Я долго так могу…

Горло саднило, а из глаз катились градом слезы.

— Повторяй… Лука, я буду слушаться тебя…

Чувствуя, как кислород заканчивается, а его глаза испепеляют меня, магнитят, я зашептала:

— Лука, я…

— не слышу… - новый сильные толчки. Голос резал, бил по щекам.

— я буду слушаться!!! — он замер.

— Тогда закончи сама. — приказал он и нежно погладил по щеке, отпуская волосы.

Майлз.

Мои мысли бесконечно кружили вокруг маленьких ножек, выглядывающих из-под рубашки. И это лицо… такое нежное, красивое и решительное. Самое прекрасное, что в ней было — глаза. Они были каплями океана, такими же своенравными и живыми.

Когда Лука попросил пробить девушку по фото, я решил — чья то баба, нужно для дела. К моему удивлению она оказалась чистая и почти девственная.

Хорошее образование, должность, заслуженная своим трудом, ни единой порочной связи и неудачник муж. Первая любовь с университета… она выросла и стала успешной, а он до неё не дорос. Это было так очевидно со стороны, и не видно ей. Она смотрела на него своими огромными глазами так мило и влюбленно.

Я не мог понять, зачем она нужна Луке, такие как она не интересовали его. И сегодня Ал рассказал о строптивой девчонке, опозорившей Луку перед всеми. И что притащил ее к гинекологу на осмотр.

Нос ныл. Но это была мелочь, не впервые. Чего он упёрся, вцепился в неё? Мужчину бы мучал, я бы и слова не сказал. Но девушка не была шлюхой, да и Лука никогда не снимал шлюх, презирал их. А Алису убить хотел.

А мне понравилась она. Ее золотые волосы, блестящие и непослушные. Она была, как Зена — королева воинов.

К утру голова разболелась невыносимо, и я решил обыскать кухню Луки. Будить Руни, хранительницу домашнего очага, не хотелось. Эта тайка никогда мне нравилась.

На кухне кто-то тихонечко сидел поджав ноги. По волнам волос на спине, я понял что это Алиса. Услышав мои шаги, она вскочила, в ее руке был нож.

Глаза заплаканные, огромные — на все лицо, пухлые губы сердцем подрагивают.

— не спится. — поднимая руки, сказал я

— не хочу спать с ним, находится рядом. — прошипела она, усмехаясь. Нож она опустила. А внутри меня все сжалось от увиденного.

— пить будешь?

— а что есть?

— да тут все, что захочешь есть!

— розовый брют есть?

Я улыбнулся, подошёл к скрытому винному бару и распахнул его. Розового брюта точно не было, а вот проссеко у Луки осталось.

— подойдёт?

Она кивнула и достала бокалы с витрины над ее головой и поставила передо мной. Я не мог не улыбаться, такая девушка не могла ни нравится. Разлив шампанское по бокалам, я сел напротив.

— за что он так тебя?

— мы играли.

— ааа, после наших игр, мне говорить больно. — ответила она, отпивая шампанское. И меня передернуло.

Лука был сложным бескомпромиссным человеком, не принимающим сопротивление против его воли, но он не был насильником. Или был?

У него никогда не было отношений. Были красивые партии, которые уходили и приходили по его желанию. Была ещё Габи… красивая умная армянка, которая больше всех продержалась рядом. Но и к ней он относился так, как к переменной составляющей своей жизни.