Радовало, что у меня будет время передохнуть от этого любовного треугольника, пока они будут на Бали. Лука решил устроить отпуск, и спрятать Алису, пока в Москве будет кровавая вендетта, исполнить которую было поручено мне. И мои руки чесались, чтобы выпустить пыл и надрать парочку задниц. Это поможет мне отвлечься от мыслей о златовласке.

Уже слышал о ее встрече с бывшим мужем, редкостным гандошей. Игорь лично посадил его на самолет и убедительно попросил, что если он еще раз столкнется с Алисой и не побежит в обратную сторону, то он покойник. Я вообще был удивлен, что Лука оставил его жить. Может в дьяволе проснется человечность?

Проводив их в самолет, мы с Лукой остались одни неслучайно. Нам было о чем поговорить серьезно. Я чувствовал себя мальчишкой, который боится, что его будут отчитывать.

— Я хочу, чтобы ты отчитывался мне постоянно, держал вкурсе в течении всего дня, вне зависимости времени суток. Как только Захар поправится, приедет ко мне. Всех остальных оставляю тебе… — Лука положил руку мне на плечо и сжал его. — Майлз, ты мой брат, и я надеюсь, что наши разногласия остались позади, а со временем они сотрутся даже из воспоминаний.

— Не переживай. Я надеюсь, что Сказочный Бали сделает свое дело!

Я вертела головой на триста шестьдесят градусов, пытаясь рассмотреть убранство частного самолета Луки. Я такие только в кино видела. И теперь даже не верилось, что стою внутри самолета на пышном бежевом ковре и рассматриваю богатое убранство. В углу стояла стюардесса в шикарной красной форме. Девушка была хозяйкой прекрасной фигуры, хоть в модели иди, но вот ее лицо чем-то отталкивало. Грубые мужские черты лица. Она меня поприветствовала и ждала дальнейших указаний, не мешая мне глазеть.

Я прошлась по самолету, изучая кожаные кресла и диван, заметив вторую комнату, в которой была огромная двухспальная кровать. В таких самолетах можно летать каждый день, не уставая от длительных перелетов. Да у меня квартира была скромнее, чем эти апартаменты.

Лука поднялся на борт один и за ним закрыли двери. Мы полетим вдвоем? Без охраны?

— Садись и пристегни ремень. — скомандовал Дьявол, усаживаясь также в кресло. — Будем сейчас взлетать.

Я послушно села рядом с ним, пристёгиваясь и не решаясь спросить, где же верные псы?

— Ваши книги. — протянула стюардесса с бейджиком Оксана. В ее руках были новенькие книжки Гранже и Тилье, которые я не успела прочитать и отложила в библиотеке. Дрожащей рукой, поблагодарив ее, я приняла книги.

— спасибо. — прошептала я, целуя Дьявола в шею. Такой знак внимания с его стороны стоил очень дорого. Он не просто подумал, чем занять моё время в полёте, он безошибочно угадал, что купить. И хотя вряд ли он покупал это сам, распоряжение точно было за ним.

Лука просто поцеловал меня в лоб, открывая ноутбук. Мы пошли на взлёт. И было необычно сидеть только вдвоём, словно в квартире, которая вот-вот взлетит.

— мне нужно поработать, Алиса. Не мешай час. — сказал Лука и посмотрев на моё выражение лица, добавил: — пожалуйста.

Мне не удавалось сосредоточиться на чтении, когда рядом сидел этот мужчина с грозным выражением лица. Он изучал карты и письма, писал ответы, и иногда звонил по телефону, отчитывая человека по ту сторону трубки.

Дьявол всегда говорил в приказном тоне. Его манера речи даже исключала диалог, только постановка задач. Я невольно сжалась, понимая, что нахожу во власти этого невыносимого человека. Что с моей жизнью?

— хотите чего-нибудь выпить? — пропела Оксана.

— чай. Мне чёрный, ей зелёный. — ответил Лука, не отрываясь от ноутбука.

— а можно я хотя бы выберу сама, что буду пить. — не выдержав, прошипела я.

— можно. — спокойно ответил Лука, глядя мне в глаза. И в этот момент я поняла, что хочу зелёного чая!!! Потому что люблю его. И мне стало так злобно и обидно, что он все решает и знает наперед.

— ананасового сока. — назло ему сказала я, сжимая челюсть и надеясь, что его у них нет.

Оксана только улыбнулась приторной улыбкой и скрылась за ширмой. Лука усмехнувшись, погрузился в телефон.

Я уткнулась угрюмо в книгу. Молча ненавидя его и желая подавиться черным чаем.

— Ваш чай, сэр! И Ананасовый сок для Вашей дамы. — какой же любезный у нее был голос. Хотелось выплеснуть этот сок прямо ей в это воспитанное лицо.

Вместо часа Лука работал все четыре, безотрывно от своего ноутбука. За это время я успела встать и походить по салону, заглядывая в окно, пробуя полежать на диване и скрываясь в комнате. Забравшись на кровать, скидывая обувь, я откинулась на подушках, все еще чувствуя боль в некоторых мышцах.

От размеренного шума самолета меня склонило в сон.

Майлз.

Лучший способ уйти от своих мыслей погрузиться в работу. И я был намерен погрузиться в нее с головой.

Шагая по складу, вдыхая ароматы плесени, прислушивался к эху собственных шагов, гулко разносящимся по всему помещенью. За мной шли люди Луки, синхронно передвигаясь строевым шагом. Армейская выправка.

За дверью в конце коридора была светлая комната, не такая, как показывают в кино для таких случаев. В ней на стуле со связанными руками и ногами сидел молодой тридцатилетний парень с кучерявыми волосами. У него был сломан нос и девять пальцев на руках. Нужно быть сговорчивее.

Я сел напротив него, вытягивая ноги и заглядывая в остекленевшие глаза. Он был сломлен и готов для разговора со мной. Я втянул запах пота и мочи, исходивший от него, как символ слабости этого куска говна.

— Ну привет. — прошептал он. — Давно не виделись, правда?

— Я пришел сюда не для дружеских посиделок. Мне нужно знать, кто заказал тебе заминировать дом Луки.

— Не знаю, сказал уже. Можете лишить меня всех пальцев, но я действительно не знаю. — парень почти плакал. Нужно было раньше думать, когда покушался на жизнь такого человека, как Лука. — Мне передали деньги в чемодане с диском на котором были указание. И больше ничего… Было сказано, что сумму удвоят, если я сделаю все как надо!

— И ты сразу же согласился, сука…

— Помимо денег в чемодане были фото, моей дочери… Они убили бы ее…

— Если бы ты пришел к нам, мы бы защитили всю твою семью, но ты, пес, напал на своего хозяина. — я сжал до боли зажигалку в руке. — А чего заслушивает блохастая собака?

Парень дернулся, только сейчас осознав свою судьбу, качая головой, как болванчик.

— Нет! Нет! Я могу быть полезен.

— Чем?

Я встал, поправляя пиджак и обращаясь к Игорю:

— подержи его. Если не вспомнит ничего стоящего, то сожги. Собаке собачья смерть.

Он опять заверещал, умоляя отпустить его, но мне не было его жалко. Такие, как он, крысы, всегда вгрызаются из-под тишка, потому что в равном бою не способны выстоять. Силу определяют не физические возможности, а закаленность внутреннего стержня, способность выдерживать боль и давать отпор до последнего вздоха. На войне выживают те, кто хотят жить и не умеют сдаваться. И этот был не из таких, он лишь исполнитель.

Человек, скрытно бьющий по Луке, был профессионалом, возможно, кто-то из своих. Было сработано не просто профессионально, у него была информация, когда это можно было сделать и где. А значит у него был близкий доступ. Поэтому Лука улетел на арендованном самолете без охраны туда, где щупальцы преступного мира не дотянутся.

Меня провожали истеричные крики парня. Сегодня еще нужно было успеть к Рамазану, переговорить с ним. Этот человек всегда обладал интересной информацией.

Я впервые видела, как он спал. Это было так необычно, смотреть, как его грудь размеренно поднимается и опускается, а лицо не напряжено, а наоборот расслаблено. Растрепанные волосы спадали на лоб пушистыми прядями, а борода колыхалась при каждом его выдохе. Лука лежал рядом со мной, поверх покрывала, не разувшись. Судя по всему он пришел посмотреть на меня и неожиданно для самого себя заснул. Повязка на глазу съехала, обнажая запеченную кровь и швы.