— нет, любишь меня до безумия. — рассмеялся он, продолжая распалять. Мои ноги были широко разведены и полностью в его власти.

Это каменное и уже до боли знакомое лицо с тонким шрамом, хотелось коснуться его, зарыться носом в густую идеальную бороду. Так не бывает.

Лука вошёл в меня медленно, затем набирая темп и все шире раздвигая ноги. Я была в шпагате, послушная и его. И я даже не вспоминала о Габи, были только я и он. И я мечтала, чтобы это было правдой, но это был мой самообман.

Мы кончили одновременно. Я искусала все губы до крови, чтобы не кричать. По телу пробежала лень и истома. Мне даже не хотелось двигаться, я была выпита до дна.

Лука почти нежно поправил мокрые волосы на моем лбу, задерживаясь у моих губ. Недовольно цокнув языком, стирая кровь.

Я попыталась свести ноги, но судорога в ногах не позволила этого сделать, и я болезненно сморщилась. Его руки тут же стали растирать мышцы, отгоняя боль.

Сняв меня со стола, размякшую и усталую, он снова посадил меня к себе на коленки, старательно завязывая платье. Его лицо смягчилось. Мое же напоминало человека на грани срыва. Я ненавидела своё предательское тело, которое всегда кричало ему «да».

Лука провел горячими губами по моей шее, оставляя дорожку из мурашек.

— Я скучал. — прошептал он, закусывая мочкой моего уха. Я горького усмехнулась, знаю я, как он скучал с Габи. И как будто читая мои мысли, Дьявол продолжил зарываясь носом в мои волосы: Это был просто ужин, Мониша. У меня ничего не было с Габи.

Он ласково покрывал меня поцелуями, которые были успокаивающими и жаркими одновременно. От его слов моё сердце подскочило и сделало круг вокруг своей оси. Можно ли ему верить?

— Не нужно играть на моих эмоциях, малышка. Я не потерплю, чтобы на тебя просто смотрели другие мужчины, не говоря о прикосновениях. И тебе я не позволю унижать меня при моих людях… — его голос был серьезным. Я посмотрела на него, вновь чувствуя себя виноватой, глупой и маленькой. Лука меня дрессировал. Я была послушной, и он награждал меня. Не слушала его и он наказывал.

Он нежно поцеловал меня в губы и я неуверенно приоткрыла губы, чтобы его язык мог проникнуть в мой рот.

— И еще… ты возьмешь телефон и ноут, чтобы у тебя была связь. Но предупреждаю, они полностью контролируется мной: любые твои сообщения и звонки, местонахождение. Все приходит ко мне на телефон. Нравится тебе или нет. Ты моя, и я не отпущу тебя. С завтрашнего дня Ты можешь ездить куда захочешь, но Захар всегда будет сопровождать тебя. Если ему или мне покажется место и компания людей не уместными, Захар забирает тебя и отвозит домой. Если ты будешь устраивать концерты… — то снова будешь сидеть под замком. Все понятно?

— Ты можешь не общаться с Габи? — наверное мой вопрос застал его врасплох. Лука вскинул брови и хищно усмехнулся.

— Ревнивая кошечка. — прохрипел он, снова поднимая моё платье.

— Ты говорил, что моногамия распространяется на нас обоих. — я старалась не отрываться от нашего разговора, но это было сложно, потому что руки Луки уже выписывали узоры на моих бедрах, разжигая огонь внутри меня. Я снова прикусила губу и, по-моему, подбородку потекла капелька крови.

Дьявол замер, обдумывая мои слова.

— Я докажу тебе, что у меня ничего не было с Габи, но взамен ты перестанешь ебать мне мозг и будешь самой послушной девочкой на свете. — он языком слизал мою кровь с губ и потянулся к телефону, уцелевшему непонятным образом, когда Лука скидывал вещи со стола. — Кирилл? Вызови ко мне Габи, она в офисе еще?

— Я уточню. — отозвался помощник.

— Она работает у тебя в офисе?

Сам факт, что шикарная амазонка постоянно трется рядом с ним, меня бесил до помрачения. Если бы я была мужчиной, я бы не устояла перед такой женщиной. Так как можно быть уверенной, что он остается к ней хладнокровен?

Лука хитро улыбнулся, усаживая меня в свое огромное кожаное кресло. Сам поправляясь, подошел к бару, доставая из него бутылочку джина и наливая в стакан. Затем из холодильника выудил тоник, и разбавил напиток. Лука все знал.

В дверь постучались и не дожидаясь приглашения в кабинет зашла Амазонка в обтягивающем красном платье из которого вываливалась вся ее грудь. Она была шикарна, как актриса голливудского фильма.

— Ты хотел меня? — ее игривый взгляд остановился на разбросанных вещах у ног Луки, а затем медленно перебрался к столу и взлохмаченной мне. Она не показала своего удивления, хотя от нее не могли укрыться мои порванные трусы у ножки стола.

— Видишь ли, недавно вышла неловкая ситуация из-за которой Алиса усомнилась в моей верности ей. — Лука ухмыльнулся, его явно забавляла ситуация и выражения наших с ней лиц. Особенно Амазонки, ее будто ударили. Дьявол очень четко произнес каждое слово, что до нее дошел смысл-я могла от него требовать верности. — Не могла бы ты ей рассказать, зачем мы встречались и о чем говорили накануне.

Щека девушки непроизвольно задергалась, делая ее лицо перекошенным. Ухмылка же Дьявола стала еще похабнее. Не знаю, что его распаляло больше, то как ее перекосило от унижения, то ли как я открыла рот, что это происходит наяву.

— Ты попросил меня помочь с переводом. — она буквально выплюнула эти слова, не поворачиваясь ко мне.

— А еще?

— Еще… — она сделала паузу, делая над собой усилие. А Лука выпрямился, тем самым стимулируя ее продолжить. Для всех было очевидно, что она не хочет повторять их разговор. — Ты запретил подходить к ней и разговаривать с ней, угрожая мне.

Дьявол приподнял бровь, щурясь и делая шаг вперед, нависая над ней. Девушка растеряла свою уверенность и испуганно пробормотала:

— и что между нами теперь только рабочие отношения.

Я должна была почувствовать к ней жалость или женскую солидарность, но вместо этого внутри меня разлилось приятное чувство злорадство. Красивая женщина передо мной, называвшая меня игрушкой, была растоптана самым унизительным способом.

Я встала с кресла, не скрывая помятости своего платья, не оставляя сомнений что здесь было пару минут назад. Посмотрела в глаза хищника, которые спрашивали "Удовлетворена ли я?"

— И еще Габи, если я увижу или узнаю, что ты вертишь жопой в радиусе киломметра от него, я натравлю на тебя Захара. Думаю, у него есть навык упаковки людей по коробочкам. — мне доставило истинное удовольствие видеть, как она это все проглатывает и смотрит на Дьявола в поисках поддержки, но он ничего не сказал ей, только положил руку мне на талию по-хозяйски, словно говоря "Ничего не могу сделать."

— Можешь идти, спасибо тебе. — его голос был любезным, но обе знали, что он не бывает любезным.

Отдать ей должное, она вышла грациозно с достоинством. Но это не прибавило уважение или любви к ней с моей стороны. Зато я впервые почувствовала себя не вещью, а действительно ЕГО женщиной, имеющей право голоса. Неуверенно улыбнувшись, я взяла из его рук джин тоник и выпила половину. Искусанные губы жгло.

Все это время Дьявол следил за каждым моим движением, ехидно улыбаясь. Он был как искуситель, склоняющий к пороку и разврату, от которого было нельзя просто так уйти. Я ненавидела и злилась на него, проклинала и мечтала убить, а сейчас стояла под его пристальным взглядом и захлебывалась от нахлынувшие внутренних чувств. Стоило ему дать капельку тепла мне и я становилась счастливой, забывая всю боль.

— Поехали домой, Мониша. — лицо стало еще более коварным, а глаза заволокла похоть.

В моем новом телефоне уже были номера, в нем сохранились все мои женские контакты, номер отца и добавились данные Луки, Захара и Майлза с Аланом. Дьявол ограничил круг моего общения с мужчинами до пяти человек, один которых был моим родителем. Это было и мило и пугающе одновременно. Зная его, я была уверена, что мне не разрешается добавить еще хотя бы один контакт. А зная его реакцию на контакт с мужчинами, не стоило даже пытаться подходить к ним.