Оказалось, что больше хочет пообщаться как раз следователь.

— Ваша заявительница, оказывается, — еще та штучка. На нее несколько заявлений за мошенничество, причем одно из них было как раз в производстве Каниса.

— Чем же она занималась? — спросил Фертель. Марьям отметила, как сформулировал вопрос опытный адвокат: как если бы говорил об обычном бизнес. «Чем она занимается? Производством бумажных упаковок?». Что-то такое. С чем он только не сталкивался в своей работе… А следователь ответил:

— Квартирами. У пенсионеров, алкашей… Конечно, она не одна, но кое-где «засветилась» со своими документами. Мы, вообще, когда это выяснилось, хотели, если такая оказия, всю эту группу раскрутить. Но она что-то, видимо, заподозрила, особенно, когда уволили Каниса. И сбежала.

— А куда? — поинтересовался адвокат.

— В Россию, скорее всего. У нее сестра в Занайске, — сказал следователь. А Марьям важнее было другое:

— Каниса уволили?

— Уволили. Даже переводить не стали. — Этот новый следователь, кажется, испытывал к ней симпатию. — Я еще и потому вас пригласил, чтобы рассказать, что она сбежала… Соответственно, мы ее в розыск объявляем, в Россию документы на экстрадицию подаем, но — сами понимаете… Пока дело наше приостанавливаем, в связи с розыском. Это я вам рассказываю, чтобы вы пока жалобы на несоблюдение сроков ни писали…

И Марьям, которая совсем недолго проработала в суде, и, тем более, Григорий Фертель, сразу поняли, зачем следователь это делает. Дел у него много, возможно, несколько сот. Уж точно — десятки. Времени не хватает катастрофически. Сроки затягивались, потерпевшие часто на это жаловались, а следователю такие жалобы — лишняя головная боль. Когда подозреваемый в розыске, сделать по делу, скорее всего, он ничего не сможет. По крайней мере, пока. Можно заняться другими делами… А тут потерпевшая — сама юрист, да еще и адвокат у нее — один из лучших, могут задать хлопот, тем более, на заявительницу она, действительно, зла, и ее можно понять. На Каниса тоже, вон, как радуется, что в того уволили, но сожалеет, что этим и ограничилось. Лучше им сразу объяснить ситуацию, чтобы не было жалоб.

— Хорошо, но, если ее все-таки выдадут, или хотя бы там арестуют, чтобы потом выдать, — сообщите нам, хорошо? И вообще, если что-то продвинется… — сказала Марьям, и следователь убедился, что все сделал правильно, с этой потерпевшей можно договориться.

— Это я вам обещаю.

Как всегда в центре, парковаться пришлось далеко от места назначения, и они с адвокатом успели поговорить по дороге к своим машинам.

— А сейчас ты куда? — спросил Фертель.

— Да к еще одному следователю. На Печерск. Какой-то день следователей! — пошутила Марьям.

— Моя помощь не нужна?

— Нет. У него два дела, — даже не знаю, по какому вызывает, — но в обоих я с самого начала потерпевшая. И там и нет ничего такого… Справлюсь.

— Ну, как знаешь, — сказал Фертель, открыв дверцу своего «Мерседеса» и помещая портфель на заднее сиденье. — Если что — свисти! Ради вас с Владом — хоть звезду с неба!

Идя к «Мазерати», стоявшей чуть дальше, Марьям думала о том, что друг Влада уже воспринимает их как единое целое. Приятно… А через полчаса уже сидела в кабинете следователя Печерского райуправления. И спрашивала:

— И что у нас сегодня?

— Ознакомление, — ответил тот.

— По делу «активистов»? — догадалась она, потому что следователь вел еще и дело о покушении на нее, о взрыве гранаты, но там результатов расследования еще не было, а знакомят потерпевшего, — и подозреваемых, конечно, вместе с адвокатами, — с материалами дела, когда расследование уже закончено и следователь готов передавать его в суд.

— Да, по «хулиганке». А чего тянуть? Там понятно все. Показывал материалы прокурору, он сказал, что подпишет обвинительный акт… Вот только мне еще друга вашего нужно будет видеть. Вы можете ему позвонить?

— Сейчас… У него, наверно, со временем не очень… — Марьям достала из сумочки айфон. — Привет, это я… У следователя сейчас, на Печерске. По «активистам». Да, уже двести девяностая. — Статья 290 Уголовного процессуального кодекса как раз и предусматривает то самое открытие материалов уголовного производства участникам процесса. Юристы привыкли называть этот процесс просто по номеру статьи. — Он тебя хочет видеть… Хорошо, я передам, если так и сделаем, ты его потом наберешь..? — Она разорвала связь, и обратилась уже к следователю. — Влад сказал, если вы мне дадите все переснять, я ему на почту скину, а он потом заедет на пять минут, протокол подпишет… Так всем проще, раз я уже здесь, правда?

— Хорошо, давайте так и сделаем.

Однако Марьям не только фотографировала, но и вчитывалась в материалы. Хотя, действительно, особенно расследовать там было нечего, все события были абсолютно понятны и ей, и следователю, будут понятны и судье, вот только интересно было, что телескопическую дубинку эксперт все же признал холодным оружием. А потому ее неудачливому «поклоннику» инкриминировали еще одну статью Уголовного кодекса. Марьям пыталась понять, жалко ли ей этого типа хотя бы немного, — и не находила ответа, но точно знала, что от Влада, с его-то отношением ко всякого рода «активистов», и когда обидеть хотели ее, — они сочувствия не дождутся! И вообще, его лучше не злить… Да и попрактиковаться в суде он случае не упустит. Интересно будет посмотреть… И снова набрала его номер.

— Ну, все получил?

Да, просмотрю, и потом к следователю заеду. А ты можешь сейчас сюда подскочить?

— В офис? Конечно, я теперь — вольная птица!

— Трудовую получила? Ну и хорошо. Так что лети сюда, только не слишком быстро!

— Лечу! — сказала она, садясь за руль «Мазерати».

И вскоре уже входила в кабинет, где ждал Влад (через проходную ее провел менеджер по имени Евгений). Первое впечатление у нее было, что, хотя она сама курит, но здесь, кажется, можно вешать топор, причем он еще и всплывет к потолку в такой атмосфере. Обсуждение явно шло уже давно. Влад представил ее:

— Это тоже человек из нашей команды! Марьям. Пока она переводит все, что нам нужно, на турецкий. А потом, когда будем расширять базу пользователей, возможно, и до чеченского языка дойдем… Итак, я тебя попросил приехать, чтобы с остальными познакомить, и чтобы ты понимала, что именно от нашего продукта требуется… Может, и идеи у тебя будут!

Марьям не замечала, что целый день за ней ездят два автомобиля. У их водителей была одновременно простая и сложная задача. Простая потому, что «Мазерати» выделялась в уличном потоке. Сложная, потому что она, как говорил Влад, «дорвавшись» до мощной машины, ездила не просто быстро, но резко, меняя полосы движения, маневрируя и опережая общий поток. Не отстать на малолитражках, имевших в три раза меньшую мощность, было трудно, а следить незаметно — почти невозможно, облегчало задачу лишь то, что «объект», кажется, вообще не обращала внимание, едет кто-то за ней или нет. И теперь пассажир одной из машин достал телефон:

— Да, она приехала на работу к своему… Зашла внутрь, ее кто-то провел. Кажется, здесь хорошее место. Тогда ждем…

Влад парковал «Рейндж Ровер» во внутреннем дворе офисного здания. У Марьям не было пропуска туда на «Мазерати», поэтому она оставила машину на улице перед входом, — там была небольшая парковка. Потом Влад сам не мог бы сказать, почему решил проводить подругу к машине.

— Они вдвоем вышли, — сказал мужчина по телефону.

— Черт побери… Придется работать грубо. Вариант два — отдал команду старший.

— Ну вот, теперь ты увидела, чем мы тут занимаемся… кроме продажи бензина.

— Да не только увидела. Надо же окна хоть иногда открывать, — сказала она, выходя на улицу.

— Может, ты и права… Но в нашей команде все — курильщики. Так получилось. Был бы кто-то некурящий, мы бы так не делали… Есть идеи?