— Первая волна нам не опасна. Вторую мы встретим во всеоружии. — Мурад весь подобрался, собранный и хладнокровный он смотрел на нас с уверенностью. — Хаято в дракона не обращайся. Его сила, нам потребуется для третьей волны. Мы не должны пустить их в стены замка лишь смерч. Юля ты знаешь что делать.

— Да. Я не ошибусь. Мурад искажение необходимо заманить в центр круга, только тогда я смогу его запечатать.

— Я помню.

Он подошел ко мне, извлекая из-за пояса стеклянный пузырек и кинжал, я с готовностью протянула ему раскрытую ладонь. Острие кинжала болезненно кольнуло мой палец. Мурад нажимая на палец, выдавил кровь в склянку и плотно закрыв, убрал за пояс. Затем он провел ладонью, над пальцем, ранка моментально затянулась под воздействием исцеляющей энергии.

— Юля у тебя минута, чтобы закрыть контур. Удачи. — Друг улыбнулся, пряча за улыбкой тревогу и страх, он крепко сжал мои пальцы.

Хаято глядел на химерийца с холодной яростью, я высвободила пальцы из захвата друга и отвела глаза. Внезапно воздух прорезал нечеловеческий, протяжный рев. Я вздрогнула и подняла глаза. В расплывчатом мареве пустыни на расстоянии 3 километров от развалин на нас неслись сотни силуэтов в каких-то неестественно изогнутых формах. В самом жутком кошмаре, я не смогла бы представить себе то, что приближалось к нам. Это были когда-то звери, населявшие этот материк, но теперь искаженные, вывернутые чудовищной силой и мутировавшие в омерзительно-сверхъестественные создания, они будто являлись плодом чьей-то больной фантазии. Желудок взбунтовался, а к горлу подступил тошнотворный спазм, я часто задышала, чтобы снять приступ. Хаято приблизился ко мне и обнял за плечи.

— Первые ловушки сработали. — Глаза Брана хищно блестели. — Да защитит нас Великая матерь!

Туат направился за пределы развалин. Мурад подарил мне ободряющую улыбку и пошел следом за Браном. Я крепче прижалась к груди мужа и едва слышно попросила:

— Хаято обещай мне, что останешься, жив, что будешь сражаться до последнего. Обещаешь?

— Пока ты жива, мое сердце будет биться. Береги себя и нашу дочь.

Он склонился ко мне и поцеловал с какой-то отчаянной страстью, болезненно впиваясь в губы не желая отпускать. Мои пальцы судорожно вцепились в его плечи. Он отстранился. Невесомое касание теплых губ к моему лбу и мужчина, стремительно развернувшись, ушел прочь. Тяжело дыша, я вдруг вспомнила, что мне нужен кинжал для ритуала. Я бросилась вдогонку, на ходу выкрикивая имя.

— Хаято, постой. Мне нужен кинжал.

Он остановился, поджидая меня и достав кинжал, вложил в мою руку со словами.

— Юля помни про обещание. — Серебристые глаза внимательно всматривались в мое лицо, улавливая реакцию.

— Я не буду безрассудно рисковать и построю портал в свой мир. Не тревожься Хаято, я не собираюсь геройствовать. Обещаю. Иди.

Складка между бровями разгладилась, напряжение во взгляде исчезло, он улыбнулся озорной мальчишеской улыбкой и, подмигнув, оставил одну.

Да помогут и защитят нас боги Аннвна! Я сжала дрожащие от волнения и страха пальцы на рукояти кинжала и вернулась обратно. Я начертила в центре развалин полукруг и принялась, сосредоточено выводить на песке знаки стихий. Вокруг раздавались оглушительные леденящие душу завывания и яростный рев, переходящий в хриплые стоны, я старалась отгородиться от звуков, но они набатом звучали в голове. Тело начала бить нервная дрожь. Я прикусила подрагивающие губы и, прикрыв глаза, потянулась к внутренней энергии, она разлилась теплом по венам, успокаивая и заставляя трезво мыслить. Я достала флакончик с водой и землей, подожгла фитиль и, разложив их по четырем сторонам света в соответствии с символами, начала вливать в знаки энергию. Готово. Я встала, растерянно озираясь по сторонам. Над пустыней повисла гнетущая, вязкая тишина. Вокруг по периметру первого круга лежали бесформенной массой тела чудовищ разорванные на куски. Я сглотнула горький ком и перевела глаза на мужчин и волка. Они неподвижно застыли, напряженно вглядываясь в даль. Я подняла глаза к горизонту. Небо застилала черная туча, и она неумолимо двигалась в нашу сторону. Я обтерла вспотевшие от волнения ладони о ткань платья и пошла к центру полукруга. Усевшись по-турецки и положив перед собой кинжал, я застыла в ожидании. Все, что от меня требовалось, я сделала, теперь же осталось молиться богам и ждать. Секунды превратились для меня в мучительно-бесконечные часы.

Вторая волна чудовищ хлынула ожесточенной лавиной за черту первого круга. Все смешалось. Я улавливала то тут, то там блеск лезвий. Слева ударила молния, разбрасывая в разные стороны огромных монстров. Ликархонт сцепился в неравной схватке с десятью существами. Они отдаленно напоминали шакалов. От шакала была только голова, мощное тело на коротких лапах принадлежало крокодилу. Трехголовые львы с жалом скорпиона, змеи с пастью крокодила и еще множество жутких мутантов разъяренно набрасывались с раскатистым ревом на малочисленных защитников. Но безрассудные храбрецы оттесняли их к краю круга, не допуская во второй. Последний душераздирающий, истошный крик и над пустыней снова безмолвствует тишина. Потрепанные, бледные мужчины отошли в тень. Подхватив фляги с водой, я рванула к ним. Конол прислонился к остаткам каменной стены и, прикрыв глаза, прижал ладонь к предплечью. Бран опустился на песок, его грудь тяжело вздымалась, а лоб покрывала испарина. Мурад и Хаято стояли тут же, протирая лезвия мечей от черной крови. Даже Волчик распластался на песке, высунув из пасти язык, он тяжело дышал. Я подала каждому из них флягу с водой, для ликархонта налила воду в деревянную миску. Бран жадно отпив из фляги, вылил остатки воды на лицо и голову, весело рассмеявшись, он подмигнул мне:

— Эйре как думаешь, о нас сложат песни? Мы впятером одолели орду монстров и готовы вновь сражаться с многотысячной армией тварей.

— Говори за себя туат, — мрачно осадил его Хаято.

— Бран скоро тебе представится такая возможность. — Мурад смотрел на туата с ироничной усмешкой — Мы можем постоять в сторонке, пока ты будешь доблестно убивать порождения проклятого смерча.

— Почести героя посмертно меня не особо привлекают. Я не гордый и готов разделить с вами воинскую славу.

Я закатила глаза. Эти трое неисправимы. Я отошла от троицы и приблизилась к деду, с тревогой вглядываясь в его бледное лицо.

— Ты ранен?

— Царапина. Не волнуйся за меня. — Его губ коснулась слабая улыбка, серьезные зеленые глаза смотрели в упор. — Когда искажение будет в центре круга, для последней печати тебе потребуется моя проклятая кровь и жертва.

— Я знаю. — Немигающим взглядом я смотрела за горизонт. — Оно скоро будет здесь.

— Возвращайся назад Эйре. — Конол оттолкнулся от стены и едва слышно проговорил. — Я закрою контур круга.

— Быстрые твари. — Бран встал, вглядываясь в горизонт.

— Эйре, — ко мне подошел Мурад, — я выманю искажение в центр развалин. Будь готова.

Нацепив беззаботную улыбку, скрывая дрожащие губы, я охрипшим голосом, прошептала.

— Будь осторожен.

Глаза друга засияли безумным весельем, а на губах заиграла бесшабашная мальчишеская улыбка. Все мы безумцы. На нас со скоростью света надвигался смерч. Огромная вращающаяся воронка распространяла волны всепоглощающего, первобытного страха. На нас неумолимо неслась смерть. Хаято обнял меня сзади, поцеловал в волосы и подтолкнул к развалинам.

Последующие события я помню урывками. Нападение монстров. Их нескончаемый поток накатывал, словно волны бушующего моря. Вначале мужчины успешно отбивали атаки, но вскоре монстры стали теснить их к разрушенным стенам замка. Конол под напором врага упал на колени, Сваргальф отбросив змееподобного монстра, в два прыжка оказался рядом с туатом. А дальше я не видела, две твари прорвались в развалины и теперь подбирались ко мне. Я, перехватив кинжал, сильно сжала его рукоятку. Из разинутых пастей капала слюна, глаза налитые кровью смотрели жадным, плотоядным взглядом, а от смрада испускаемого этими чудищами, желудок болезненно свело от тошнотворного спазма. Они готовились прыгнуть, я замерла. Когтистая лапа, покрытая серебристой чешуей, отбросила и размозжила монстрам головы. Надо мной нависал дракон, его серебристые глаза с вертикальным зрачком пристально вглядывались в мое лицо. Я благодарно улыбнулась. Дракон взмыл в небо, и теперь кружил над армией монстров, изрыгая из пасти синее пламя.