Появление эрла Брана на мгновение выбило почву из под ног. Он как обычно был до безобразия улыбчив и предусмотрителен. Сейчас я была благодарна Суми сан за ненавистные уроки этикета. Они помогли удержать лицо. Я слегка улыбнулась и поприветствовала короля, как полагалось по этикету. И получила несравненное удовольствие от промелькнувшего удивления на лице туата. Ха, не ожидал, что я так скоро справлюсь и не собираюсь устраивать истерик. Мы еще посмотрим, кто кого переиграет. Слабая пешка тоже может нанести сокрушительный удар. Мы завтракали, вели светскую беседу, мило улыбались, и мне начинало казаться, что я выбрала неверную стратегию. Лучше бы устроила истерику. Я не приближалась к цели, топталась на месте. Бран умело уходил от скользких тем, вынуждая меня отступать. Но эти кошки мышки ему скоро наскучили.

— Сегодня хорошая погода. Эйре не желаешь составить мне компанию?

— Буду только рада.

Бран пропустил меня вперед, а на палубе взял под руку и неспешным шагом мы начали прогулку. Матросы сновали по палубе, не выказывая удивления при виде короля под ручку с неизвестной тир ши. Отдавали честь королю и учтиво кланялись мне. Подобное отношение вначале очень смущало, однако вскоре я привыкла и благосклонно дарила улыбку в знак приветствия. Оказавшись на носу корабля, туат усадил меня на скамейку, а сам подошел к краю и, заложив руки за спину, устремил взгляд на горизонт. Не выдержав затянувшегося молчания и сгорая от любопытства, я осторожно подошла к мужчине и встала рядом. Вглядевшись вдаль, я различила едва заметный белый парус.

— Чей это корабль? — Бран вздрогнул и перевел взгляд на меня. — Далеко. С такого расстояния не определить. Эйре вчера во время бури ты не видела ничего, скажем так необычного?

— Перед падением я видела дракона, если это можно назвать необычным.

— Хм, не предусмотрел, — задумчиво протянул он и, нахмурив брови, опять посмотрел в сторону паруса.

— Что не предусмотрели?

Молчание затягивалось. Я успела продрогнуть, и растирала руки, пытаясь согреться, когда мужчина, наконец, обратил внимание на меня.

— Замерзла? Прости, задумался, — Бран стянул с себя мундир, оставшись в одной тонкой рубашке и накинул мне на плечи, — ветер сменился. Вечером будет буря.

Мы вернулись в каюту, не обмолвившись больше ни словом. Туат подвел меня к креслу и, подойдя к двери, кого-то окрикнул. Через пару минут на пороге показался Финн с подносом в руках. Когда он покинул комнату Бран разлил по бокалам рубиновую жидкость из кувшина и передал мне со словами:

— Пей. Это поможет согреться.

Я сделала пару глотков. Вино оказалось терпким с горьковато полынным послевкусием. Я непроизвольно скривилась и поспешила заесть виноградом. Мужчина выпил залпом и, поставив пустой бокал, посмотрел на меня. Его глаза горели холодной решительностью и пугали неестественным зеленным оттенком. Я отвела глаза и сжала руки, на коленях унимая дрожь. Бран заговорил — глубокий бархатный тембр звучал успокаивающе и внушал доверие:

— До катастрофы как ты знаешь, существовало семь государств. На Востоке правили айны — сыновья Небесного дракона. Повелители стихий и хранители меж-пространственных троп. Они пали третьими. Искажение выпило из них все силы. В документах айны вписаны мертвым народом. А вчера мы встретили опровержение официальным бумагам. — Туат зло усмехнулся, я удивленно вскинула глаза на мужчину, он криво улыбнулся и с досадой в голосе продолжил. — Конол скрыл многое от совета. Ты знаешь, что он бывший король Тоингрина. Проклятый Великой богиней и отрекшийся от трона. Твой дядя по линии отца.

— Деда. Я внучка Лугайда. Сетанта рассказал обо всем.

— Старый хитрец, — в голосе Брана промелькнуло восхищение, — тогда пропустим слезливую часть рассказа. А о пророчестве Ану он поведал? — Я утвердительно кивнула. — Не перестаю восхищаться умом этого человека. Хотя по его вине мой народ на грани вымирания. Но стоит отдать должное его способности предугадывать события и подстраивать их в угоду своим планам. Думаю, еще тогда Конол догадался, чей ребенок сможет запечатать разрушительный смерч, вызванный братом. Ты была тем ребенком, но Дейдре смогла усыпить силы, бурлящие в твоей крови, и тем самым разрушила его планы. Но бывший Владыка Тир на Ог упрям и изворотлив. Он нашел выход. Познакомил тебя с Руэйдхри. По сложившейся традиции сидхи Ану вступали в брачный союз только с сидхом Эохайд. Эта традиция проистекала не просто из-за желания сроднить два сильнейших клана, а по объективно личным соображениям. Союз служил своего рода весами для уравновешивания магических потоков. Смерть одного из супругов несла передачу власти сыну или дочери. Если чета не имела детей, трон переходил к родственникам из ближнего круга. Так случилось после гибели королевы Эйре, так должно было произойти после пропажи королевы Дейдре. Лугайд нарушил закон, прописанный богами. Потоки вышли из-под контроля. И превратились в сеющую смерть воронку. Стабилизировать их сможет ребенок, наделенный могуществом двух сильнейших сидхов Тоингрина. Ребенок, который по доброй воле отдаст свою жизнь взамен благополучной жизни жителей Аннвн.

— Мой ребенок. Хаято знал? — Это был риторический вопрос, ответ на который я знала и без туата, но тот все равно кивнул, я закусила губу, чтобы позорно не расплакаться и, впившись взглядом в мужчину, ядовито уточнила. — А ты значит, по доброте душевной решил спасти невинную и обманутую девицу? А может, решил сорвать куш? Ты ведь тоже из сидха Эохайд? Как все удачно сложилось в твою пользу. Правда, ведь?

— Эйре успокойся, — Бран встал на колени рядом с моим креслом и обхватил ладонями мои сжатые кулаки.

— Не трогай меня, — все же я сорвалась на истеричный крик и, оттолкнув его, вскочила, меня уже было не остановить. — Ненавижу вас всех. Один притащил в этот мир, невзирая на мои чувства. Второй рассказал душещипательную историю, от которой я и уши развесила. Третий хочет, чтобы я поверила во весь этот бред и приняла его с распростертыми объятьями. И это после всего что случилось. Да лучше я наложу на себя руки. И пусть ваш мир катится в тартарары.

Холодная вода привела в чувство. Бран поставил пустой бокал на стол. Его лицо стало жестоким и властным, глаза опасно сузились, а губы исказила презрительная улыбка.

— Успокоилась? — сухо осведомился он, — тогда садись и выслушай до конца. Ты помнишь о клятве? Это хорошо. Я не злодей. И никогда не причиню вреда слабым. Я король. Мой долг защищать свой народ. А ты единственная надежда на их спасение. Последствия катастрофы ударили по Тоингрину сильнее, чем по Борее. Знаешь, почему туаты так сильно невзлюбили тир ши. Потому что у них есть будущее. Дети. На островах каждая пятая семья бездетна. Наши женщины в поисках тихого семейного счастья покидают свою родину и родных, чтобы найти его в чужих краях. — В голосе Брана сквозила боль и горечь, а в глазах читалась обреченность. — Вакцина предназначенная спасти от воздействия Искажения привела к мутациям, вследствие которых бесплодием страдает каждый четвертый мужчина. Мой народ медленно вымирает. Поэтому да — я похитил тебя с целью личной выгоды. Мне нужна ты. Мне нужен твой ребенок. И я дам клятву, что твой…, наш ребенок не будет принесен в жертву. Я найду способ защитить вас. Подумай над моими словами. Я дам тебе время, и не буду давить, но и отпустить не могу.

Мужчина подошел ко мне и, наклонившись, осторожно коснулся губами моего лба, ласково погладил по голове и, развернувшись, направился к выходу. Но на пороге вдруг остановился и, улыбнувшись, попросил:

— Эйре, прошу, сегодня вечером не выходи на палубу.

Бран ушел уже давно, а я все сидела в кресле не в состоянии пошевелится. Думала, разревусь. Но слез не было. Была пустота холодная, пугающая. Так Юлия Данииловна возьми себя в руки. Как Лао тан говорил: — «очистите свой разум от посторонних мыслей, не теряйте силу духа». Нужно все обдумать, вспомнить, сопоставить слова и факты и уже, потом рубить с плеча. Я встала и только тогда вспомнила, что не отдала мундир Брану, аккуратно повесив его на спинку кресла, я прошлась по комнате, разминая и массируя затекшие конечности. Я вытаскивала из закромов памяти все разговоры с Хаято и чем дольше я вспоминала, тем больше становилось стыдно за злые слова, вылетевшие в порыве гнева. Если я перестану верить мужу грош цена моей любви. А он ни разу не дал повода усомниться в правдивости своих слов. Мне жаль, Брана и его народ, но выбор сделан. И не в пользу туата. Теперь мое решение надо донести до сознания упертого мужчины. Вопрос только как? Я подошла к кровати и села. Ладонями устало растерла лицо. Что же делать? Мысли стали вязкими как кисель и расползались, не желая, оформится в четкое решение. Голова раскалывалась, браслет снова раскалился и нестерпимо жег запястье. Я обмотала его влажным лоскутом и улеглась лицом в подушку. Кажется, так и заснула.