Вот так приходит паранойя, и скоро я начну шарахаться даже от собственной тени. Но успокаивало меня одно — что, как только пройдет полнолуние, от моих страхов не останется и следа. Вот только удастся ли мне пережить его?
Ник каждый вечер звонил мне по телефону, чтобы убедиться в том, что еще жива, и напомнить, чтобы носа из дома не высовывала. Раньше я над этими мерами предосторожности лишь посмеивалась, но вскоре пришлось согласиться с ним.
С тех пор как Раису Петровну увезла «скорая» и наш двор лишился ее неусыпного ока, до меня дошли слова мамы о том, что такие люди нужны. Вот теперь баба Рая в больнице и никто не поднимет шум, если вдруг меня захотят прирезать прямо среди бела дня. Впрочем, этих маньяков и раньше ничто не пугало, но была хотя бы призрачная надежда на спасение.
Закупорившись в квартире, как в консервной банке, я часами могла стоять у окна и смотреть во двор, выискивая подозрительных личностей, которых, как оказалось, не так уж и мало. Слишком уж много новых людей появилось вокруг. Странно, я даже не подозревала, насколько сильно изменился наш двор. Многие переехали в другие города или в другие районы, на их место вселились новые жильцы. Плюс квартиранты, которые менялись слишком часто…
Вечером ко мне в гости зашел Ник. Увидев его в дверной глазок, я обрадовалась до неприличия. Сидеть запертой в полном одиночестве и вздрагивать от каждого звука — это не самое приятное времяпровождение.
— Никого не впускай в квартиру, даже дверь не открывай, — в который раз предупредил меня он.
— Так уж и никого? — позволила я себе немного расслабиться первый раз за прошедшую неделю. — А тебя? А маму с папой? А Галку?
Его разозлил мой игривый тон, и он меня резко оборвал:
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Никаких сантехников, милиционеров, электриков и прочих. Любой из них может оказаться кем-то из этой своры.
— Да? — не успокаивалась я. — А если пожар или, к примеру, землетрясение?
— Прекрати свои шуточки, — разозлился он. — Слушай, пошли ко мне, а? Обещаю, что пальцем тебя не трону.
— Еще чего?! — на этот раз я возмутилась почти искренне. — Ты кем меня считаешь? Полной идиоткой? Ты не думай, что я тебе не доверяю, но это уже начинает меня напрягать. Ведь не сумасшедшая же я. Как-нибудь смогу с этой напастью справиться.
Вообще-то дело было не в моем ущемленном самолюбии и не в том, что я ему не доверяла. Как раз наоборот, не доверяла я себе. Вдруг представила, как мы с ним остались один на один, ночью, в одной постели. Н-да, боюсь, что тогда ему придется от меня отбиваться. Я улыбнулась, представив эту картину. Не так уж я чиста и непорочна, как он думает. Я никого не хотела до тех пор, пока мне некого было хотеть. Знал бы он, какие мне иногда снятся сны! Вспомнив это, я невольно покраснела.
А еще вспомнился дьявол и его эротические эксперименты, и стало не по себе. Если вдруг эта нечисть вернется в самый неподходящий момент, то вряд ли я смогу и на этот раз устоять. А он не из тех, кто ограничивается малым, ему подавай все и сразу.
Скрипач понял, что меня пугает, и грустно улыбнулся. За себя он мог поручиться, а вот за дьявола — нет. Чтобы немного разрядить слишком уж напряженную обстановку, я рассказала ему о Басмаче, о том, как резко он изменил свои привычки и даже о том, что однажды мой котяра пытался говорить по-человечески.
Мне казалось, что это должно Ника позабавить, но вместо этого он напрягся и замолчал, что-то обдумывая. Потом вытащил из-под одеяла кота и пристально посмотрел ему в глаза. Смешная получилась картинка.
— Ты бы ему еще настольную лампу в морду направил, — хихикнула я, — чтобы все было, как на допросе. Думаешь, что он сейчас с тобой заговорит? Нет, это было только один раз, да и то тогда, когда он обожрался валерианы.
Ник осторожно погладил Басика, прислушиваясь к себе. Я ждала, чем же все это представление закончится.
— Я так и знал, — грустно сказал он после недолгого молчания. — Все ясно, почему твой кот избегал встречи со мной.
Теперь пришло мое время нервничать. Что-то в Басмаче было такое, что сильно расстроило скрипача, а что именно, я понять не могла. Милый такой кот, даже лучше, чем был. Что не так?
— Значит, — обратился Ник к коту, и я даже подумала, что он свихнулся, — ты решил далеко не уходить и не выпускать нас из поля своего зрения, да? Ну конечно, как я забыл, ты же всегда держишь все под контролем.
Басмач недовольно фыркнул и вцепился когтями в руку скрипача, при этом он так тошнотворно завыл, что мне показалось, что и он тоже сошел с ума. Просто какая-то эпидемия безумия приключилась. Но потом я вспомнила ту здоровенную собаку, которая нас загнала в проклятый дом и рассказ Ника о каком-то переносе сознания и замерла, ожидая реакции кота.
У меня появилась догадка: неужели в моем милом Басике сейчас сидит этот загадочный Учитель? Я прячусь от него в запертой квартире, а он, оказывается, спокойно спит у меня под боком!
— Это Учитель? — спросила я дрожащим голосом.
— Нет, — успокоил меня Ник, — это дьявол. А ведь я его уже немного изучил, если, конечно, его вообще можно изучить, но все равно такой простой и удобный выход из положения мне в голову не приходил ни разу.
Кот рассмеялся! Нет, я не свихнулась, потому что мой Басмач действительно смеялся!
— Дурак, — внятно произнес кот, и я увидела, как трудно дается ему человеческая речь.
— Ты хочешь сказать, что все это время дьявол находился в Басмаче и спал со мной в одной постели?! — ужаснулась я, вспомнив то, что я видела сквозь прозрачные стены, когда он развлекался с покойной Валентиной Золото.
— Страшно? — спросил кот и вновь рассмеялся.
— Вот дрянь! — не удержалась я и обратилась в Нику: — Ты в этом уверен? Может, ты ошибаешься, а?
— Нет, — скрипач был спокоен и даже немного повеселел: его эта бредовая ситуация развеселила, — я всегда чувствую, если он где-то рядом. Неужели ты думаешь, что за столько лет я этому не научился? Это он.
Я отсела подальше от Басмача.
Теперь мне стало понятно, почему этот дьявольский кот вдруг стал таким ласковым и покладистым и почему он постоянно норовил лизнуть меня в шею! Я-то, дура наивная, думала, что он меня так благодарит за то, что пригрела его зимой, а он…
— Ах ты похотливая скотина! — заорала я на кота. — Волосатый извращенец! Совести у тебя нет. Выходи из моего кота немедленно!
Басик тяжело, по-человечески вздохнул и неожиданно замер, следя глазами за чем-то невидимым, находящимся за моей спиной. Потом ощетинился, зашипел змеей и начал боком наступать на невидимку. Такое он вытворял раньше, до того, как в него вселился дьявол. Именно так он реагировал на это загадочное существо.
— Ва-а-ау, — истошно заорал мой кот, и это никак нельзя было назвать восторженным воплем, скорее походило на боевой крик, что-то типа «ура».
Он готов был к бою, но я решила, что не стоит устраивать у себя корриду, и выпроводила кота из комнаты, закрыв за ним дверь. Басмач от возмущения завыл так, что сразу же вспомнились фильмы ужасов про разных фантастических чудовищ.
— Да, — улыбнулся Ник, — охрана у тебя надежная. Но все равно я бы не хотел, чтобы ты лишний раз рисковала.
— Я тоже, — покорно согласилась с ним я.
Меня, словно магнитом, тянуло к окну — посмотреть, горит ли свет в том окне, где раньше собирались сатанисты. Сердцем я чувствовала, что никуда они не делись, а всего лишь затаились на время. Здесь обитает дьявол, и отсюда они никогда не уйдут.
Вокруг луны я увидела большое оранжевое кольцо — гало. Много раз мне приходилось наблюдать что-то подобное, но теперь этот ореол показался мне зловещим знаком, предвещающим несчастья. Вот ведь до чего странно устроена человеческая психика: стоит хотя бы раз поверить в мистику — и потом уже эта самая мистика попрет из всех щелей. Поневоле начинаешь искать тайный смысл там, где его никогда не было.
— Мне страшно, — тихо призналась я. — Никогда еще со мной ничего подобного не было.
