— Потерять пять пушек!? — воскликнул визирь, которому они обошлись очень не дёшево.

— Совершенно верно. Мятежники разбили их кувалдами. Кроме пушек погибло много славных воинов. А потом бунтовщики, опасаясь окружения, бежали.

— И много мятежников скрылось?

— Примерно полтысячи воинов.

— А что Олег?

— Он больше не принимал участия в сражениях. Некоторые советники шаха позавидовали трофеям, которые захватил его полк, и решили, что ему хватит.

— Что ж, этого и следовало ожидать, слишком долго они стояли в осаде, им тоже хотелось побед.

— Совершенно верно. Но в Раджамундри теперь осталось не больше четверти от прежнего населения. Остальные или убиты, или обращены в рабство.

— С мятежниками только так и надо! — властно ответил визирь.

— Не гневайся, уважаемый мелик, но главные мятежники ушли. Пострадали в основном мирные жители, с которых мы получаем налоги.

— Рашид, воинов тоже надо кормить, иначе они взбунтуются.

— Это так, — согласился шпион.

— Рассказывай дальше, — велел первый министр.

— Выслушав советников, Мухаммад-шах решил вернуться в столицу… Мятежники бежали, добыча в Раджамундри взята большая, поэтому народ будет счастлив видеть своего славного повелителя.

— Понятно. А кого Светлейший назначил наместником?

— Азам Хана.

— Это хорошая новость! А что же наследники Малика Хасана, наверное, остались недовольны?

— За кем были сила и влияние, убиты мятежниками. Остальные никакой особой роли не играют.

— На всё воля Аллаха! — воздел вверх руки Махмуд Гаван, после чего спросил, — что ещё расскажешь?

— Мухаммад-шаху очень понравился корабль, который ты назвал в его честь. Почти всё время, пока длился штурм, он находился на нём. С подсказки одного из князей по ночам с него устраивали стрельбу по городу, чтобы бунтовщики не могли спокойно спать.

— И как, не спали? — улыбнулся визирь.

— Разве можно спать, уважаемый мелик, когда в городе трясутся и рушатся стены? — вслед за господином улыбнулся шпион.

— Что ж, я рад, что союзники нас не обманули. Действительно, пушки грозное оружие! А что там Олег?

— Олег был огорчён известием о возвращении в Гоа.

— Почему же? — удивился визирь.

— Он рассчитывал, что Какинаду отдадут ему в управление.

— Какинаду? Этот маленький городок? — снова удивился Махмуд Гаван. — Там Азам Хан поставит своих людей. А Олегу я доверю Гоа. Он доказал свою преданность и умение принимать быстрые и верные решения.

Мухаммад-шах торопился покинуть разрушенный Раджамундри из-за приближения сезона дождей. Да и чего тут было делать? Запах гари и мертвечины витал повсюду и не располагал к благодушному настроению. Разграбив всё, что только можно, а так же приказав разрушить древние храмы, он отправился в Бидар — столицу своего султаната, увозя огромный обоз с трофеями.

Олег Быстров стоял на палубе флагмана и глядел вслед уходящей армии. Повернув голову направо, он увидел Али Юсуфа. Тот с печальным лицом взирал на Раджамундри.

— Юноша, я вижу печать грусти на твоём лице, — обратился к нему Олег.

— Ты прав, раджа. Вид города вызывает у меня грусть и сожаление. Ещё совсем недавно он притягивал к себе взоры своей красотой и величием древних храмов. Ныне всё это превратилось в прах.

— Зато сохранилось в твоём сердце, — улыбнулся капитан. — И пока ты жив, в твоих силах вновь возродить былое величие…

— В моих силах? — удивился Юсуф.

— Конечно. Люди помнят тех, кто создаёт, а не разрушает.

— Но что могу я, обыкновенный матрос?

— Стань не обыкновенным.

— Не обыкновенным? — изумлённо поглядел Юсуф на Олега. — Но как? Разве я брахман?

— Разве только брахманы становятся великими? — усмехнулся капитан. — Для начала тебе нужно учиться…

— Где и на кого? — не переставал удивляться юноша.

— Есть такая страна, ЮАР. Там ты бы мог приобрести многие знания.

— И как туда попасть?

— Если ты действительно решил сделать в жизни что-то великое, то я помогу тебе добраться дотуда….

— Я не знаю, — растерялся юноша, — мне нужно подумать.

— Думай. У тебя есть время до того, как мы вернёмся в Гоа.

— Хорошо, раджа.

Вскоре флагман возвратился в Какинаду. Там Олег забрал оставленных солдат, вручив город новому князю. Перед убытием капитан провёл несколько важных встреч с местными купцами, с которыми договорился, что они расширят торговлю и станут привозить морским путём из Бенгалии в Гоа чай, джут, сахарный тростник, млечный сок фикуса каучуконосного и кашмирских коз, а также семена китайской крапивы (рами). Потом всё будет переправляться в ЮАР, которая испытывала дефицит в этих товарах.

Великий Московский князь сидел на невысоком кресле, немного подавшись вперёд. Фёдор Васильевич Курицын стоял перед ним и держал в руках развёрнутый портрет.

— Значит, это их император? — спросил Иван III, внимательно разглядывая картину.

— Истинно так, Государь.

— И что слышно о нём?

— Сорока лет от роду. Вдовец. Хочет жену из наших земель. Главное, чтобы волосы у неё были белокурые и глаза небесного цвета. Посол сказал, что это обязательные условия.

— Ишь ты! — усмехнулся князь.

— Ага, — угодливо растянул улыбку дьяк.

— Что ещё? — спросил Иван Васильевич, делая дьяку жест рукой убрать портрет.

— Дружит с Бахманидским шахом Мухаммадом III, что правит в индийских землях. Войско ему в помощь посылал, а вот породниться с ним не захотел.

— Отчего же? — вскинул бровь Иван III.

— Так в Индии одни бесермены (мусульмане) да идолопоклонники живут.

— Чего же тогда дружит с ними?

— Торговля очень выгодная, поэтому и дружит.

— Понятно, — хмыкнул Иван III, обнажая кривую улыбку. — А мне что предлагает?

— Много чего, Государь. Но главное — это помощь против Литвы и Орды.

— Даже так! — удивился князь. — И какой ему с этого интерес?

— Посол сетовал на то, что латиняне и бесермены силу слишком большую набирать начали, земли обширные под себя подгребают. Коли на Руси не будет единого правителя, то сомнут её, как былинку малую копыта басурманских орд. И ещё присказку чудную сказал: "Кто не хочет кормить своё войско, будет кормить чужое".

— Хорошая присказка, — сжав губы, покачал головой Великий князь. — А что за земли упоминал посол?

— Мне не сказывал. Но говорил про карту, которую покажет только тебе. А уж ты, Государь, сам всё увидишь. Дескать, так велел ему император.

— А про дары узнал? — решил сменить тему разговора Иван III.

— Вот список, — раскрыл Курицын папку, которую презентовал ему Башлыков.

— И чего там?

Дьяк, водя пальцем по бумаге, принялся перечислять всё, что было написано, бросая время от времени внимательный взгляд на Великого князя, стараясь отследить его реакцию.

— Половина названий мне совершенно неизвестна, — нахмурил брови Иван III, когда Курицын всё озвучил.

— Государь, я тебе потом всё обскажу. Поверь, дары очень ценные.

— Увидим, — махнул князь рукой. — Что ещё хотел посол?

— Говорил, что если договоримся о торговле, то помогут крепость и порт построить.

— Какую крепость? Какой порт? — недоумённо поглядел князь.

Дьяк подробно передал слова Константина о торговле морским путём, о Студёном море, о землях в Заволочье (север Руси) и о флоте Швеции, Норвегии, Дании, а так же других стран.

— В Европе, Государь, флот очень силён, — вещал Курицын, — на корабли устанавливают грозные пищали, которые могут ядра за версту кидать. Многие державы в основном с морского разбоя кормятся…

— Слышал, слышал, — кивнул Иван Васильевич.

Намедни случилась у него долгая беседа с княгиней, которая сама неоднократно встречалась с послом. Отзывалась о нём хорошо, а так же ратовала за дружбу с Южной Империей, ибо держава сильная, богатая и многие знания имеет.

— Опять же, нам выгода, — продолжал Курицын, — если русичи научат суда делать, как у них, со всем миром торговать сможем. Земли египетские очень богаты, за наш лес золотом платить будут…