— Но не здесь, Дионисий, не здесь, — покачал выбритой головою Фома, глядя на вымощенную плиткой улицу, по краям которой были аккуратно высажены серебряные деревца. — Кому-то придётся отправиться в Алкорай (Апингтон), а кому-то в Бабич (Порт-Элизабет). А как далеко эти города находятся, я даже не представляю.

— А меня это радует! Их церковь имеет статус автокефалии и никому не подчиняется. Что толку с Александрийской и Константинопольской кафедры, в которые кто только не суёт своих рук? А здесь нам сразу предлагают сан архимандритов. Владыка говорил, что если мы поедем в названные тобою города, то нас будут сопровождать по пять десятков солдат, которым поручено там нести службу. Уже неплохая паства получается. Тем более у них солдаты имеют хорошее денежное довольствие.

— Как и церковные служащие, — улыбнулся Фома. — Так что свой кусок хлеба на столе мы всегда будем иметь.

С этими словами святые отцы свернули с тротуара и направились в мотель, где временно проживали.

Неделю посольство из ЮАР мурыжили и никуда не выпускали из отведённых им палат, которые располагались на широком подворье боярина Ивана Юрьевича Патрикеева. Палаты стояли по соседству с княжескими, и в плане слежение за иностранными гостями были очень удобны. И вообще, Московский князь давно поглядывал на расписные терема Патрикеевых плотоядным взором и думал, как бы их оставить за собой, а влиятельного боярина и его родню переселить куда-нибудь подальше и лучше за крепостные стены.

Не подозревая о планах Великого князя, которого и городе-то не было, Константин, чтобы не маяться от безделья, занимался с моряками учёбой. Но для начала добился, чтобы посольство могло свободно посещать близлежащую церковь, объявив, что если этого не будет, то станет считать Москву рассадником ереси. Такое заявление заставило начальство посольского приказа дать разрешение на беспрепятственное посещение церкви Чуда архангела Михаила, которая стояла неподалёку. Добившись этой, хоть и малюсенькой, но победы, Константин стал чётко следовать всем религиозным канонам. Правда, уходя в церковь, посольство оставляло в палатах охрану. Слишком уж любопытная оказалась челядь на подворье, стремясь всему путями разузнать, что же привезли иноземцы в сундуках? Из-за этого даже возник конфликт. Случился он на второй день пребывания русичей в Москве. Матросы поймали с поличным одного шустрика, который рылся в дорожной сумке, и надавали этой любопытной Варваре по почкам, после чего связали ласточкой, в рот засунули кляп и так оставили. Через пару часов домашняя прислуга обнаружила незадачливого проныру в полуобморочном состоянии. Когда к Константину пожаловали с претензиями, он заявил, что вообще хотел повесить вора, как это принято в любом цивилизованном обществе и теперь раскаивается, что зря этого не сделал. Жалобщики после подобного заявления сразу испарились.

Кроме повышенного любопытства к вещам, челядь пыталась навязать морякам дружбу, угощая их спиртными напитками и душевно интересуясь жизнью. Но предупреждённые адмиралом матросы старались на провокации не поддаваться, предпочитая вести свою контригру. Константин также велел помалкивать Афанасию и скрывать истинные цели их посольства. Нечего всяким шестёркам слишком много знать.

Наконец на восьмые сутки адмиралу была назначена аудиенция. В просторной комнате, четверть которой занимал массивный стол, устланный различными бумагами, находился дьяк посольского приказа Фёдор Курицын.

— Ну, уважаемый посол, расскажи, с какой целью ты прибыл в нашу державу? — спрашивал он слащаво-высокомерным голосом.

— Для начала, — с ледяным спокойствием стал отвечать адмирал, — хотелось бы сказать высокородному боярину, что в нашей стране при обращении к лицу благородного происхождения, принято перед именем произносить его титул. То есть будет правильно обращаться ко мне дон Константин.

От такого начала Курицын несколько подрастерялся. С одной стороны его назвали высокородным, а с другой дали понять, мол, знай, с кем разговариваешь. А Башлыков тем временем продолжил.

— Или — дон адмирал, так как я имею высшее морское звание, а так же являюсь членом правительства своей страны. От моего слова зависит, начнёт мой император войну с какой-либо державой или нет. Теперь о цели нашего посольства… Их две. Первая, изучая рыночный спрос в различных землях, мы заметили, что между ЮАР и Русью могут сложиться вполне взаимовыгодные торговые отношения. В наших силах поставлять в вашу страну щёлк, пряности, церковное вино, ладан, золото и драгоценные камни. А так же соль, сахар, стекло, бумагу, медь, свинец, порох, краски и мыло. Кроме вышеперечисленного мы можем предложить товары так сказать интеллектуального характера, то есть передовые знания по таким наукам, как медицина, горнорудное дело, металлургия, прикладная механика, кораблестроение, книгопечатанье. Чтобы мои слова не казались пустым бахвальством, прошу принять от меня вот это…

И раскрыв принесённую с собой большую сумку, Константин выложил на стол круглое зеркало диаметром в тридцать сантиметров в серебряной фигурной оправе. Потом рядом с ним легла толстая шахматная доска, сделанная из самшита. С каждой её стороны выдвигался ящичек, в котором лежали пятисантиметровые фигурки, изображающие армию. Черные были отлиты из чугуна, а белые из олова. Вслед за ними появился изящный охотничий нож с вытравленным на клинке рисунком соколиной охоты. После ножа на столе оказался круглый механический будильник с диаметром циферблата двенадцать сантиметров. Его корпус был выполнен из отполированного красного дерева, а колокольчики из меди. И напоследок адмирал достал золотую печатку, по краям которой шла замысловатая вязь, а сверху поблёскивал кровавый рубин. К печатке добавилась стопка из десяти золотых лавров.

Курицын сначала впечатлился от высокого звания посла, а после опешил от его предложений и последовавших за ними подарков. Ощупывая каждый предмет руками, он прикидывал, сколько же стоят эти богатства? Но потом опомнился, быстро подошёл к двери и, выглянув в соседнюю горницу, приказал какому-то служке в ближайшее время к нему близко никого не пускать. После этого вернулся к Константину и сердечно поблагодарил за подарки, которые поспешил убрать в находящийся в дальнем углу сундук.

— Уважаемый дон Константин, — уже с некоторым подобострастием обратился он к адмиралу, — не подскажешь, откуда тебе стала известна дорога в нашу державу?

— Охотно подскажу, — более мягким тоном заговорил Башлыков, — но может быть, для начала мне будет предложено присесть?

— Конечно, конечно! — засуетился дьяк и придвинул Константину стул, на котором обычно сидел сам, оставив себе лавку.

— Кстати, как мне лучше всего к тебе обращаться? — спросил адмирал.

— Э-э, — задумался дьяк, — зови меня Фёдор Васильевич.

— Хорошо. Так вот, Фёдор Васильевич, ты бренди пьёшь?

— Хм, — снова задумался Курицын, — слышал я о таком напитке от караимских купцов, но пить не доводилось.

Услышав это, Константин достал из-всё той же загадочной сумки хрустальную бутыль, в которой плескалась золотистая жидкость, два небольших бокала в форме тюльпана и пластмассовый контейнер с аккуратно нарезанным сыром. Не спеша откупорив бутыль и разлив содержимое по бокалам, он вопросительно глянул на Курицына.

— Предлагаю, Фёдор Васильевич, попробовать.

— Хех! — удивился дьяк.

В таком ключе с ним ещё никто переговоров не вёл. Клянчили, выпрашивали, требовали, совали подношения, но чтобы так по-хозяйски… Да и предложения выглядели очень заманчивыми. Кивнув Константину, Курицын аккуратно взял бокал в руку и, глядя на то, как посол не спеша смакует напиток, стал делать то же самое. Несмотря на крепость, бренди оказалось очень мягким на вкус, а закуска в виде тонких кусочков сыра предавала ему некую пикантность. Сделав пару глотков, адмирал стал отвечать на его вопрос.

— Как ты, Фёдор Васильевич, мог заметить из документов и разговоров, язык нашей державы немного схож с вашей. Это объясняется тем, что вместе с учением Христовым нам досталась новая азбука. Случилось это более пятисот лет назад, когда к берегам моей родины прибился корабль со странствующими монахами. Уверовав и приняв христианство, мы так же приняли новые буквицы, немного переделав их под себя. Количество буквиц совпадает с земным возрастом Иисуса Христа. Кроме этого у святых отцов имелись книги о различных землях с нарисованными картами. Повстречав в Индии купца из Руси и услышав его речь, мы обратились к нашим учёным мужам с просьбой всё разъяснить. И они нам довольно точно описали пути, которыми можно попасть в вашу державу.