— Дед! — с порога заорал он, разрушая очарование утра. — Наконец-то ты пришел в себя!

— Чего орёшь? — недовольно бросил я, подходя к стулу с одеждой. — Людей пугаешь.

— Ну как же, — всё так же восторженно продолжил он, — мы уже третий день тут сидим, ждать замучались, когда ты в себя придёшь. Лис уже четыре раза на связь выходил, спрашивал — когда мы обратно вернёмся.

— И чего ему от нас надо? — спросил я, натягивая штаны.

— Да он про тебя всё спрашивал, — поделился информацией Лёха.

— Это зачем я ему сдался? — насторожился я.

— Он не сказал, но просил сообщить, когда ты придёшь в себя.

— Ну вот, я снова с вами, сообщай, — ответил я, застёгивая штаны.

Однако последнее приключение сильно повлияло на мою талию, штаны стали совсем большими, хорошо, что ремень имел дополнительные дырочки.

— А я уже, — радостно улыбаясь, сообщил Лёха.

— Лёш, — буркнул я, застёгивая ремень на последнюю дырочку, — помнишь историю про девочку Свету?

От такого вопроса парень даже слегка опешил.

— А причём тут она?

— А притом, что не стоит разбрасываться информацией направо и налево. Ты уже не застал этот фильм, а я помню, как Юл Бриннер в «Великолепной семёрке» сказал: умеешь считать до десяти, остановись на семи.

— Ты это к чему? Нас же там люди ждут! Беспокоятся, ищут, поди.

— Если они нас ищут, значит, мы им зачем-то нужны. Думай… — ответил я, застёгивая куртку, выданную мне на складе.

Пощупав материал куртки, с сожалением понял, что крепить на неё какие-либо улучшения в виде щитков из металла не получится. Слишком мягкая основа, надо что-то понадёжнее придумать.

— Ну, так сам тогда с Лисом свяжись, — предложил Алексей.

— Вопрос — зачем мне это? Пусть всё идёт своим чередом. Как получится у нас добраться до тюрьмы, так и заявимся к начальству. Кстати, что там с монстрами на улице, меньше их стало?

— Да, тот поток, что мы застали когда вылезли из подвала иссяк. Лис говорит, что на тюрьму была сильная атака. Троих бойцов потеряли, но отбиться смогли. А по городу продолжают бродить небольшие стаи с ушанами во главе, на улице шагу сделать нельзя, чтобы не нарваться на монстров.

— Ну вот, а ты торопишься куда-то ещё. Считай, что на улице дождь идёт, а мы его тут пережидаем, — наставительно ответил я, завязывая последний шнурок на берце. — Где наши? — спросил Лёху, оглядывая себя в зеркало.

— Внизу сидят, бар грабят, — уныло ответил Лёха, видимо поняв свою ошибку.

— Тогда и мы туда направимся, — голосом полным оптимизма, заявил я.

— Ну, пошли, — совсем уныло ответил Лёха.

Уже открыв дверь номера, и выпуская парня в коридор, спросил:

— Слышь, Громовержец, а вы зачем меня проводами обмотали?

— А это что бы ты нас своими молниями не посшибал.

— В смысле? — не понял я.

— Когда ты словил очередь от того урода с автоматом, то потерял сознание. А когда мы попытались оказать тебе помощь, то ты начал швыряться своими молниями. Вот Кнут и посоветовал тебя заземлить.

— А почему руки только? Я ведь могу молнии пускать любой частью тела.

— Не знаю, — пожал плечами Лёха, — как только привязали к тебе провода, так сразу же перестал молниями кидаться.

— Понятно, — в задумчивости протянул я. — Получается, что моё умение не убер плюшка, а так, мотыльков пугать.

— Ну, это как посмотреть, — возразил Лёха, спускаясь по лестнице, — тут важно не само умение, а его правильное применение, то есть тактика.

— Не могу с тобой не согласиться, тактика в бою решает всё.

За разговором мы спустились в вестибюль, где раньше работники отеля встречали посетителей. Небольшой зал, хоть и бедно обставленный, но зато всё было сделано красиво и аккуратно. Из-за отсутствия света нельзя было оценить полностью всю обстановку, так как, судя по всему, тут многое было завязано на игру света и тени, даже на первый взгляд заметил много скрытых светильников. Стойка, за которой сидел регистратор, была сделана в стиле минимализма, зато шикарный телевизор, чуть ли не двух метровой диагонали приковывал к себе всё внимание.

— Вот и бар, — указал Алексей на застеклённую дверь, ведущую в помещение, оформленное в стиле кантри.

У дальней стены, напротив входа, размещалась барная стойка, с полками забитыми различным алкоголем. Сама стойка представляла собой Г-образную конструкцию, задрапированную под красное дерево, и отделанную красным дерматином. С потолка свисали шары-плафоны красного цвета. По залу были расставлены столики, тоже красного цвета, вокруг каждого столика расположилось по три удобных кресла в бордовых тонах. Стены, обшитые деревянной рейкой стилизованные под брус, придавали полумраку помещения желтоватый оттенок. Тяжелые красные шторы закрывали окна, добавляя в освещение зала багровые тона. Всё вместе это создавало уют, несмотря на отсутствие освещения.

У стойки, на высоких стульях, расположились три тени, потягивая из высоких бокалов напитки.

— И чем нынче угощают в ресторанах апокалипсиса?! — задал я вопрос, стоя на пороге.

Одна из теней радостно взвизгнула голосом Байсэ и просто с невероятной быстротой метнулась ко мне, повиснув на шее.

— Дед, ты очнулся! — закричала она, звонко чмокнув меня в щёку.

— Ну, что ты как малолетка радуешься, — проворчал я, обнимая её.

— Как же не радоваться, мы уже ждать устали, пока ты в себя придёшь.

— Спасибо, — улыбнувшись, поставил Байсэ на пол.

Взяв её за руку, повёл к барной стойке, где расположились Кнут и Сашка. За спиной хихикнул Лёшка. Байсэ обернувшись, как школьница показала ему язык.

— Народ, всем привет, — подойдя к стойке, поручкался с мужиками. — Сань, как твоё здоровье, как себя чувствуешь?

— Да нормально всё, оклемался потихоньку, — улыбнувшись, ответил он. — Сам-то как, мы тут испереживались, некоторые даже спать не могли, — сообщил Саня, с улыбкой покосившись на Байсэ.

— Дед, давай бахнем за встречу, — подняв бутылку с цветастой наклейкой, предложил Кнут, — а то кроме Сани и выпить не с кем, а он тот ещё проглот, больше закуску жрёт, чем водку пьёт.

— Я бы с удовольствием выпил, тем более в такой компании, но вот только жрать хочется — сил нет.

— Ну, разносолов у нас тут нет, но чем пузо набить мы найдём, — с оптимизмом сообщил Кнут.

— Да я сейчас камни грызть готов, так есть хочется!

— Садись, сейчас накормлю тебя, — Байсэ посадив меня на высокий стул возле стойки, умчалась куда-то вглубь помещения.

— Дед, давай аперитивчик, для поднятия аппетита, — перегнувшись через стойку Кнут ловко выудил высокий узкий бокал. — Давай, за твоё второе рождение! — произнёс он, наливая мне рубиновой жидкости. — Саня, Лёха, давайте с нами, за Деда!

— Спасибо ребят, — произнёс я, поднимая бокал, — спасибо, что не бросили меня на произвол судьбы. Спасибо что заботились обо мне. Лёха говорит, что я пролежал три дня в беспамятстве, так вот, спасибо, что терпеливо дождались пока я приду в себя. Отдельно спасибо тебе, — обратился я к подошедшей Байсэ, — за то, что ухаживала за мной. За вас — ребята!

Подняв бокал, опрокинул в себя содержимое. В бокале оказалось вино и, причём не плохое, я не рассмотрел этикетку, но по вкусу очень походило на испанские марки вин. Тёплым, сладким комком прокатившись по пищеводу, вино упало в желудок, сразу поднимая шкалу наполненности энергии на треть.

— Эх, хорошо!..

«Бам-м-м», раздалось в голове. Пошатнувшись от неожиданности, я поставил бокал мимо стола, уронив его на пол. «Бам-м-м», повторно разнесся звук в черепной коробке.

«Кристина, что это?!» — в панике обратился я к своей помощнице.

«Наблюдается активация сторонних энерго-информационных матриц» — странным металлическим голосом сообщила Кристина.

— Дед, что с тобой?! — рядом нарисовалась Байсэ, с тревогой заглядывая мне в лицо.

«Что это и откуда взялось?» — продолжил я допрос, — всё нормально, это, наверное, от голода, — ответил вслух, что бы успокоить своих товарищей.