— Какое ты имел право приходить сюда?! — продолжал я подходить к упавшему, зрение заволокло дымкой, скрадывая мелкие детали окружающего мира.

Выпучив глаза, полицейский, с ужасом глядя на меня, нажал на курок. Сухо треснул выстрел. Голубоватый сполох окутал меня, останавливая пулю.

— А-а-а-а! — заорал мент, раз за разом стреляя в меня, пока не разрядил всю обойму.

Каждый выстрел отдавался в груди неприятным толчком, как будто из меня выбивали воздух, голубоватые вспышки отмечали каждый выстрел, останавливая пули.

— Таких уродов как ты, надо в роддоме давить, чтобы не плодились! — с этими словами я разрядил в ненавистную форму молнию, вкладывая в умение максимум силы.

Дуга, толщиной в метр, соединила меня и лежащего полицейского, оставляя от последнего только обугленный труп. Опустошенный, я смотрел на останки человека, вина которого была в том, что он, надев форму, перестал быть человеком…

— Может зря вы так? — тронули меня за плечо.

— Что? — резко повернулся я.

Предо мной стоял Олег, увидев моё лицо, он непроизвольно отшатнулся, делая шаг назад.

— У вас глаза светятся, голубым… — пробормотал он, делая ещё шаг назад.

— Как светятся?.. — спросил я, чувствуя, как в груди рождается холод, сковывая всё тело слабостью.

«Недостаточно энергии для функционирования органи…» — последнее, что я услышал, прежде чем потерять сознание…

— Деда, — в комнату ворвался Артёмка, — вставай, уже пора ехать!

— Ща, ща Тёмыч, встану… — пробормотал я, пытаясь разодрать глаза спросонья.

— Дед, папка ждёт в машине, вставай, давай.

— Да встаю я, встаю…

— Деда, вставай, деда вставай! — начал повторять Артёмка голосом Светы.

«Недостаточно энергии и белкового материала для функционирования организма, рекомендуется принять дополнительные калории», — окончательно разбудил меня голос Кристины

— Деда вставай, — своим тихим голосом будила меня девочка.

— Да солнышко, встаю уже, встаю.

С кряхтеньем приподнявшись в постели, окинул комнату взглядом. Меня притащили в мою комнату и оставили тут лежать. Хотя бы раздели предварительно. Судя по солнцу, заглядывающее в мои окна, дело шло к вечеру, а значит пробыл тут я не очень долго.

— Сколько я провалялся в постели? — спросил уСветы.

— Два дня, — деловито ответила девочка, — вот одежда, баба Надя её постирала, — Света указала на стопку аккуратно сложенной одежды. — Только дядя Андрей сказал, что вам вставать пока нельзя, у вас сильное истощение. Вам нужно три дня лежать и усиленно питаться, вот.

Сказав это, девочка склонила голову на бок и, хитрыми глазами посмотрев на меня, сказала:

— А светящиеся глаза вам идут.

— Какие глаза? — вопросительно уставился я на Свету.

В место ответа, она протянула мне зеркальце в пластиковой оправе.

— Вот, поглядите на себя.

Из глубины зеркально отражения, на меня глянул череп обтянутый кожей, всклоченной бородой и такой же всклоченной шевелюрой. При этом глаза, у этого черепа, светились голубоватым светом, пугая своим потусторонним видом.

— Эк меня расколбасило, а потом покрасило! — удивлённо воскликнул я, садясь в постели. — И давно у меня так? — вопросительно посмотрел я на Свету. — Хотя, что я спрашиваю, если без сознания два дня провалялся, значит два дня назад и появилось… — пробормотал я, вспоминая события предшествующие моему нынешнему состоянию.

— Про вас весь замок говорит, как сказала баба Надя — вы превратились в мутанта, а по мне, так она не права, никакой вы не мутант. Вы как люди икс, помните, там была такая героиня по имени Шторм? Вот и вы таким же стали! — уверено заявила девочка.

— Ага, ты меня ещё супер героем назови и буду я как Капитан Америка, бегать в трусах поверх штанов, — разглядывая свои глаза, ответил я.

— Не, Капитан Америка — пафосный дурак! — авторитетно заявила Света, видимо повторяя кого-то из взрослых. — А вот Шторм была классной!

— А про пафосного дурака, это ты сама придумала?

— Нет, — немного смутившись, ответила она, — так папа говорил.

— Ладно, хватит разлёживаться, пора вставать, — закруглил я наш разговор и попытался встать.

Попытка вышла неудачной, как только я начал вставать, в голове как будто бомба взорвалась, роняя меня обратно на постель. По всему телу выступила испарина, сердце бешено заколотилось об рёбра. Кристина заполошно затараторила об истощении ресурсов организма и необходимости сократить нагрузки с одновременным увеличением потребления калорий.

— Деда, что с тобой? — испуганно подскочила ко мне Света. — Тебе плохо?

— Что-то не хорошо мне, моя хорошая, — сдавленным голосом просипел я, — можно я ещё немного полежу?

— Лежи деда, лежи, я уже дядю Андрея позвала! — в глазах девочки плескался страх за меня. — А баба Надя покушать уже приготовила и скоро принесёт сюда.

Света, в меру своих детских сил, помогла мне лечь и заботливо укрыв меня одеялом, спросила:

— Деда, может тебе чего нужно? Я мигом принесу.

— Нет, моя хорошая, не надо мне ничего, — ответил я пережидая подступившее головокружение.

В этот момент, дверь с шумом распахнулась и на пороге появился Андрей. Света, как котёнок, шмыгнула в сторону и замерла, поблёскивая любопытными глазами из угла. Уверенным шагом, пройдя в комнату, Андрей остановился возле моей постели, глядя мне в глаза. Не выдержав игру в гляделки, он отвёл взгляд и спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Хреново, — буркнул я в ответ, — здоровье то мое не очень… то лапы ломит, то хвост отваливается. А на днях, я линять начал…

В углу хихикнула Света, Андрей ухмыльнулся и пододвинув стул поближе к кровати уселся, положив ногу на ногу.

— Ну-с, дядя Шарик, рассказывайте, — улыбаясь попросил он

— Что рассказывать?

— Как вы, до жизни такой докатились? — Андрей усмехнулся, потом сделал серьёзное лицо: — И зачем несчастного полицейского в головёшку превратили. А если серьёзно, то у вас сильнейшее истощение, когда мы вас сюда принесли, мне пришлось сделать восемь капельниц с глюкозой. Практически все запасы на вас извёл. За несколько минут вы потеряли не меньше семи килограмм веса. И эти ваши глаза…

— А что глаза, — спросил я, — ну подумаешь светиться стали, эка невидаль.

— Науке неизвестны случаи, что бы у людей глаза светились не отраженным светом.

— Ха, удивил, науке много чего неизвестно, особенно в свете событий последнего месяца.

— Тут другое, — несогласно покачал головой Андрей, — вы изменились, и сильно изменились. Что за изменения произошли с вами, я даже предположить не могу, и нет оборудования для проведения исследований…

— Зачем тебе это? — прервал я его. — Что тебе даст это знание, в случившимся Армагеддоне?

— Мне просто любопытно, да и знаний бесполезных не бывает.

Я хотел оспорить это утверждение, но накатившая слабость, заставила прикрыть глаза. И в место того, что бы продолжать спор — спросил:

— Что с беженцами, вы их разместили?

— Да, с ними всё в порядке, всего их прибыло сорок семь человек. Мама их разместила в доме, но он такой огромный, что сюда еще три раза по столько же людей влезет.

— Сколько у них магов? — слабость накатывала волнами, стараясь оборвать нить беседы.

— Удивительно, — с воодушевлением начал Андрей, — до исхода, у них было восемнадцать человек с магическими умениями. Из них двенадцать мирной направленности, но после боя с монстрами осталось всего девять магов и в основном боевики.

Данная новость немного взбодрила меня, и я с интересом спросил:

— Боевиков Иван уже взял в оборот?

— О да, Иван Валерьевич развернулся, тут на полную катушку. Все, у кого есть боевые умения, были поставлены под ружьё, как выразился Дмитрий.

— И как народ воспринял такое новшество? — вяло поинтересовался я, закрывая глаза, слабость новой волной накрыла меня.

— Сперва новички пытались спорить и качать права, но Иван предложил вновь прибывшим попробовать убить его подчинённых.