— Все, — пожал плечами Стивен. — Точнее формулируйте задачу.

— Ты прав, — согласился доктор. — Точнее, значит точнее. Диего, поди за дверь.

— Это еще почему? — попробовал возмутиться тот, но быстро сник и одновременно подобрался.

— Сторожить будешь, — пояснил Харьков.

Когда Диего занял пост часового, русский отставил водку в сторону и очень внимательно посмотрел на Калинку.

— Если по нашим следам пустят нечто, не вполне укладывающееся в рамки нормального, ты сможешь это понять?

Стивен вздохнул.

— Как маленькие, честное слово, — проговорил он.

— Не нужно его недооценивать. Ты, Стивен, даже смутно себе не представляешь, что это на самом деле такое. А если хочешь, чтобы мы выбрались, придется мне помогать. Потому что твой друг меня чуть не угробил, а постоянно мониторить окружающих и без этого непросто.

— Я понимаю, — вмешался Калинка. — И все-таки недостаточно знаний.

— Недостаточно? — подмигнул доктор. — Так сделай так, чтобы их было достаточно, Стивен. У тебя ведь есть диск. И у нас пока есть немного времени.

— Тут может быть компьютер? — с сомнением уточнил Стивен. — Это ведь…

— Бордель?

— Ну да, — кибернетик покраснел, насколько позволяла бледность переутомления.

— И что? — Харьков снова потянулся за водкой. — Думаешь, тут только низменные инстинкты удовлетворяют втайне от супружниц?

— У меня не было возможности познакомиться со спецификой деятельности подобных учреждений, — медленно произнес Калинка.

— Ладно, — доктор примирительно поднял руки. — Суть в том, что здесь частенько совершаются не вполне законные сделки. Перевод денег осуществляется через компьютер, разве нет?

— Поражаюсь я вам, — честно сказал Стивен. — Сутки на ногах, неделя как из реанимации, а соображаете лучше всего ВНЦ вместе взятого.

— Не трудись, — отмахнулся Харьков. — Поспи часок, пока можно. А потом за работу.

За местным ноутбуком Стивен просидел меньше часа. Едва успел погрузиться в чтение, как прибежал Диего и потребовал срочно собираться. Харьков уже выскочил на улицу с завернутым в одеяло Адрианом на руках, а Калинка едва успел забрать из привода ноутбука свой диск.

Они снова ехали.

Калинке казалось, что в Мексику.

В потрепанной машине, которую Диего неизвестно откуда достал, пахло бензином и потом. Было душно. Стивена укачивало, он, игнорируя замечания Харькова, высунулся по плечи в окно и дышал горячим совсем не свежим воздухом пыльной дороги.

Это все здорово смахивало на загробную жизнь.

В калинкином аду стояло вечное лето без дня и ночи, бесплодное и сухое.

Машину в итоге бросили у мотеля, несколько километров шли по обочине, а затем и прямо по чьему-то рассохшемуся полю. Калинка натер себе ноги и окончательно порвал правый ботинок. Тогда, наверное, еще и обгорел. Диего с Харьковым казались железными. Адриан как будто еще усох и по весу — Стивен тоже пытался его таскать — напоминал от силы десятилетнего ребенка. Он ненадолго приходил в сознание, но даже не пытался открыть глаза. Наверное, не хотел.

Когда впереди, окруженная дымкой раскаленного воздуха, показалась какая-то хибара, Стивен готов был уже лечь и закопаться в сухую землю навеки.

— Это чертов мираж, — сказал он.

Губы потрескались, он изгрыз их до крови. Кожа горела, жажда превратила горло в иссушенную прерию. Не хватало только индейцев.

— Молчи уж, — беззлобно ругнулся Диего. — Это цивилизация. Или ты обратно в подвал хочешь?

— Да хрен бы знал, — признался Стивен. — Я вообще ничего не понимаю.

— Тогда просто радуйся движению.

— Да заткнетесь вы или нет? — взорвался Харьков. — Обоих сейчас зарою!

В пустом доме с заколоченными окнами было грязно и воняло, как в коровнике. Около крыльца с проваленными ступеньками стояла ржавая бочка без воды, а на заднем дворе в тени сарая мог еще работать колодец.

— Это тоже место совершения незаконных сделок? — спросил Калинка.

— Это руины, — бросил Харьков. — Проходите уже.

Трое измученных людей вошли в дом. Один въехал.

— Тут до задницы этих развалин, — пояснил Диего. — Даже целые города-призраки есть. Хочешь провести там незабываемую ночь, Стиви?

— А можно я откажусь от экскурсии? — огрызнулся Калинка.

Пока испанец возился с припасами, он уснул прямо на грязном полу. Было жарко даже во сне. Зато к утру похолодало так сильно, что озноб пробрал до самых костей.

А утром оказалось, что исчез Диего.

Целую минуту кибернетик наслаждался мстительными мыслями о возможном дезертирстве несносного испанца, потом Харьков едва не пинками погнал его за водой к колодцу.

— У нас план-то есть? — сварливо поинтересовался Стивен. — Тут нас, конечно, не найдут, но я не вижу смысла воровать самого сильного телепата на свете и тащить в гнилой сарай посреди прерии. Это хоть какой штат-то?

Харьков хмыкнул и потащил добытое Стивеном ведро в комнату, где растопил очаг.

— Калифорния. Кстати, Стивен, Калифорния когда-то была русской колонией, ты знал?

— И знать не хочу, — честно сообщил Калинка. — Не уходите от темы. Где этот, кстати?

— Диего уехал по делам.

Стивен прошелся вдоль комнаты, сжевал энергетический батончик, запил остывшей за ночь минералкой. Русский кипятил в ведре воду. Рассохшиеся дрова горели ярко и не давали дыма.

— Жаль, нет компьютера.

— Скоро будет.

— Ясно.

— Правильно, Стивен, мы на севере пустыни Мохаве. Радуйся, что сейчас еще зима.

— Да плевать, — отозвался кибернетик. — Вы так и не ответили, зачем вам нужен Адриан?

Харьков бросил в кипящую воду тряпки, в которых Калинка не сразу, но опознал окровавленные повязки.

— Чтобы защищаться, — спокойно ответил доктор. — Ты ведь уже понял, что на самом деле такое Всемирный Разум?

— Не знаю, — пробормотал Стивен. — А он захочет?

— Вероятно, да.

— А если нет, что, замените ему органы на искусственные, чтоб не сбежал?

— Не могу ничего обещать, но я постараюсь, чтобы этого не произошло, — сказал русский. — Стивен, Эмиль Вереница был моим другом. Я никому не пожелаю его судьбы. Адриану особенно.

— Почему?

— Он еще спрашивает, — Харьков выудил парящую тряпку и, морщась, принялся отжимать, — Я знал, что они затеяли с того самого момента, когда вы устроили это дурацкое усмирение дикого мустанга. Эмиль неоднократно просил меня об эвтаназии. Но я не смог, даже после того, как его признали недостаточно сильным для проводника. А наш маленький японский друг решился.

— На убийство?

— На эвтаназию, Стивен. Конечно, не было опыта работы с полями, так что он едва не прихватил на тот свет меня и лошадь. Ты видел.

— Я был пьян.

— А, вот в чем дело!

Русский расхохотался.

— Проводник, — повторил Калинка, не замечая чужой истерики. — Проводник. Вот как это называется. В таком случае, я вас поздравляю, ВР прекрасно справляется без всяких проводников.

— Верю, — кивнул Харьков. — Но вот попробуй-ка, Стивен, управлять им без человека.

— Обязательно попробую, вот только доберусь до ближайшего компьютера с выходом в сеть. Уж мы с ним поиграем, будьте спокойны.

— Уймись, Калинка, — оборвал его доктор. — Воду неси.

Калинка приволок еще не одно ведро, до боли в плечах наработался проржавелым ручным насосом, а над пустыней сгущались сумерки. Диего так и не появился. Не будь это загробная жизнь, Стивен посчитал бы, что свихнулся.

Диего вернулся утром на машине в сопровождении двух молчаливых ребят в униформах.

— Спокойно, свои, — сообщил голос Харькова в голове собравшегося бежать во все стороны сразу Калинки.

Свои, значит свои.

Мать с детства боялась «коммунистов» и даже заглядывала под свою кровать, чтобы проверить, не затаился ли там один из них. Калинке фобия не передалась, да и высыпавшиеся из джипа ребята говорили по-испански. Каких только не было у Харькова знакомых.

Самолет трясло.

Никто и не думал пристегиваться.