Ударив абазии, сеть потратила свою мощь и попросту исчезла. Корабль Ирвинга взорвался сразу, а другие сорвались вниз. Лерут и большая часть его отряда в тот момент переместились в скалы, так как добежать до них уже не успевали, но и там оставались начеку, ведь падение кораблей могло вызвать обвал.
На землю упали десять абазий, но не все они взорвались, так как высота была небольшой, а броня, которую создавал для кораблей Дагерти, – прочной. Над долиной раздался неприятный громкий хруст. Абазии с их габаритами смели буквально все уцелевшие постройки и заняли собою часть долины.
– Что за… – не успел договорить один из воинов Лерута, когда первый из упавших кораблей все же взорвался.
Вспыхнул огонь и вперемешку с магией тайны вырвался в ночное небо. Эта безумная сила пронеслась по крыльям, и они также вспыхнули. Подобно лавине огонь охватил и другие корабли. Долина озарилась слепящим светом.
– Уходим! – принял решение Лерут, даже и не думая проверять, уцелел ли Ирвинг. Не хотел потерять своих воинов, к тому же у него еще остались две абазии, зависшие вне долины.
Еще Лерут раздумывал над тем, что же произошло на самом деле. Могло ли быть так, что мятежники уже давно были мертвы, но захвачены и убиты они были войсками Ночного Лика, причем гораздо раньше, чем в долину прибыли Ирвинг с Лерутом. Сам Фавластас об этом ничего не знал, и получалось, что Ночной Лик посмел действовать отдельно от империи в своих личных интересах. Элестер Телестри не должен был знать о нападении и не мог подготовиться, да и флаг Ночного Лика почему-то развевался в центре поселения мятежников.
«Это предательство», – с радостью подумал Лерут, когда со своим отрядом покинул долину и двинулся к уцелевшим кораблям. Шпион-страж очень гордился своей предусмотрительностью, ведь это он решил оставить пару судов в стороне. А Ирвинга он ни капли не жалел. Да куда уж там жалеть, у Лерута появился вполне реальный шанс стать правой рукой Фавластаса и заполучить достижения Дагерти, обвинив Ночной Лик в измене. Был ли на самом деле виноват самый маго-техничный город Непоколебимого в предательстве или нет – Лерута это не волновало. Свой идеальный шанс он не собирался упускать, однако прежде нужно было объясниться с отрядом.
– Произошедшее – дело рук воинов Ночного Лика! – объявил он, даже взобравшись на камень, чтобы возвыситься над непоколебимцами. – Теперь и жители города предали императора вслед за своим наместником! Как только я окажусь на судне, я сообщу об этом Фавластасу. Времени у нас немного, ведь Ночной Лик уже вовсю действует. Наша задача – уничтожить их до того, как они обратят всю оставшуюся в городе маго-технику против нас. Те, кто предают империю, ее частью более не являются! Скоро мы сровняем Ночной Лик с землей!
Когда он закончил, стало уж слишком тихо. Демоническим астанцам было все равно, им что прикажешь, то они и сделают, а вот непоколебимцы таким поворотом событий были недовольны. Они не ожидали, что им придется воевать со своими. Впрочем, Лерут их мнения и не спрашивал.
– На борт! – скомандовал он.
Два синих глаза неотрывно наблюдали за тем, как уцелевшие абазии исчезают вдали. Элестер Телестри, облаченный в одежду воина Ночного Лика, с удовлетворенным видом обернулся в сторону зарослей, где скрывались его стражи, выжившие астанцы-мятежники и войска Дианиса. Многие в тот момент смотрели на верховного стража, и им было неважно, что Элестер не получил жезл Фредрика и согласие Адента на то, чтобы начинать настоящую войну стражей. Да и Элестера тогда это не беспокоило, ведь он одержал первую победу за столько лет. И какую победу! Не просто уничтожил целый воздушный флот, но и подставил воинов Ночного Лика, натравил непоколебимцев друг на друга. И это было только начало. Фавластас недооценил Элестера, потому что не знал, каким лидером тот был еще до рождения Фредрика. Наконец-то Элестер снова ощутил власть. К тому же успел подготовить ловкое и очень выносливое войско стражей и просто воинов. В ту ночь с Телестри был и Фладен, который планом Элестера был восхищен.
– Что теперь? – спросил правитель Астании с нетерпением и жаждой новых побед. – Мы долго засиживались, но оно стоило того. Клянусь, стоило!
– Червь, погубивший моих стражей, улетел громить свой народ, – с особой ненавистью проговорил Элестер, – но мне мало. Однако мы не местью занимаемся, а несем возмездие. – Это были очень смелые слова, особенно в сочетании с решительным взглядом, который Телестри обратил в небо, словно желая, чтобы Адент увидел его силу и верность. – Теперь в порт. Там нас ждут захваченные суда и еще одна битва. Фавластас себя явно переоценивает. И есть еще кое-кто, кто меня недооценивает. – Он переглянулся с Фладеном и добавил: – Я нанесу ей визит, когда мы вернем себе порт и оставшиеся корабли.
– Элестер, – немного иначе заговорил Фладен, – стражи в нетерпении, и я тоже, но это уже не первая битва. Победа в сражении с кораблями Ночного Лика стоила нам больших потерь и огромных магических усилий. Не говоря уже о сети, которой после всего мы накрывали долину. – Фладен указал на воинов. – Нужно вернуться во временный лагерь. Все хотят убедиться, что с их близкими все в порядке. Дух перевести. Мы слишком долго сражаемся почти без перерыва. Нужно собраться с силами, переждать эту ночь в лагере.
Элестер выслушал своего астанского союзника, немного подумал и наконец кивнул.
– Хорошо, – согласился он и даже устало улыбнулся, что было для него нехарактерно. Однако Телестри изменился, и это ощутили все, включая самого Элестера. Как будто прошлое отпустило его или он отпустил прошлое. Он стал сильнее и бодрее. Ушла излишняя сдержанность и холодность, а в тактике прослеживались неожиданно смелые идеи, которым он никогда бы не научил Фредрика как учитель. Именно Элестер придумал, как столкнуть между собой врагов, и это сработало идеально. Не обошлось, разумеется, без странного поведения Лерута, но об этом мятежники не знали. – Возвращаемся в лагерь, – повторил свое согласие Элестер, и Фладен удовлетворенно кивнул. За таким верховным стражем он был готов пойти и порадовался, что выбрал именно сторону Элестера, а не Лундес Эверли. Хотя разногласия с Лундес у Фладена, так же как и у Элестера, были скорее личные.
Новый временный лагерь мятежников находился в частично уцелевшей астанской деревне. Во времена порабощения Астании эта деревня, так же как и десятки других, была захвачена и наполовину разрушена, поскольку в ней жили те, кто избежал подчинения. Таких Фавластас обычно вырезал. Когда Кадан передал через Фладена Элестеру, что долина раскрыта, старый эльф понял, что их убежище придется сдать и покинуть. Но Дианис научил их, как правильно сдавать свои земли, и долина в итоге стала могилой для маго-техники. После произошедшего в Хискале Элестер вознамерился схоронить всю маго-технику Фавластаса и упрямо следовал к этой цели.
Когда было принято решение оставить долину, эльфы увели женщин и детей в укромное место. Нашли заброшенную деревню, скрытую густой листвой высоких тропических деревьев, невидимую с неба и труднодоступную на земле. Растительность вокруг домов была такая плотная, так тесно переплетались липкие лианы и опасно свисали ядовитые цветы, что только знающие единственный верный путь местные могли входить и выходить из поселения. Когда-то непоколебимцы прорубали себе путь магией, но прошли годы, и буйная растительность Астании вновь оградила деревню от чужаков.
Многие дома стояли в руинах и сильно заросли, но отдельные строения неплохо сохранились, и именно их использовали как убежище мятежники.
Шагая по расчищенной тропинке уже в центре деревни, Элестер наблюдал, как кидаются женщины в объятия своих вернувшихся мужей, а те наслаждаются победой и делятся впечатлениями. Все вокруг радовались, и Элестер тоже сдержанно улыбнулся, но не расслабился. Астания не была его домом. Каждый день он помнил о том, как бежал из графства, и обещал себе снова и снова, что вернется, чтобы отвоевать всю Океанию у врагов. И вот когда на бывших территориях графства все будут счастливы, когда стражи запрут непоколебимцев за врата и вновь встанут на защиту створок, вот тогда Элестер улыбнется шире. Об этом он думал, когда подходил к небольшому одноэтажному дому. Пожалуй, одному из самых целых.
